Что можно было сказать по внешнему виду? Через выходящие в парк окна на Дортмундера лились солнечные лучи, и сам он выглядел, скорее, как больной, поправляющийся после длительного недуга. Судя по его одежде, это был человек, привыкший к обеспеченной жизни, но испытывающий сейчас временные трудности. Глаза Дортмундера, выдерживающего взгляд майора, были холодны, внимательны и невыразительны. «Такие люди хранят свои мысли при себе, — подумал майор. — Они медленно принимают решение, но твёрдо его придерживаются».

Но будет ли он держать своё слово? Майор решил, что рискнуть стоит.

— Поздравляю с благополучным возвращением, господин Дортмундер, сказал он. — Полагаю, вам приятно вновь оказаться на свободе.

Дортмундер и Келп переглянулись.

Майор улыбнулся:

— Нет, господин Келп ничего мне не говорил.

— Догадываюсь, — бросил Дортмундер. — Вы осведомлялись на мой счёт?

— Естественно, — любезно ответил майор. — Вы не сделали бы то же самое на моём месте?

— Возможно, мне следовало поступить так же. — вслух подумал Дортмундер.

— Возможно, — согласился майор. — В ООН будут счастливы дать вам обо мне сведения. Или обратитесь в ваше министерство иностранных дел уверен, что у них есть на меня досье.

Дортмундер пожал плечами.

— Это не имеет значения. Что вы обо мне выяснили?

— Что, вероятно, вам можно доверять. Господин Келп сказал, что вы составляете хорошие планы.

— Стараюсь.

— Что же произошло в последнем случае?

— Не получилось.

Келп бросился на защиту друга.

— Майор, это не его вина. Просто неудача. Он полага…

— Я читал досье, — перебил майор. — Спасибо. — Он повернулся к Дортмундеру. — Это был превосходный план, вам просто не повезло. Хорошо, что вы не тратите время на оправдания.

— Давайте лучше поговорим о вашем знаменитом изумруде, — перебил его Дортмундер.

— Давайте. Вы можете завладеть им?

— Не знаю. Какую помощь вы нам окажете?

Майор нахмурил брови.

— Помощь? Какого рода помощь?

— Нам, вероятно, понадобится оружие. Может быть, машина или две, может, грузовик — всё зависит от того, как пойдёт дело. Может быть, что-нибудь ещё.

— О, да, — сказал майор. — Материальное обеспечение я беру на себя.

— Хорошо. — Дортмундер кивнул и достал из кармана мятую пачку «Кэмел». Он прикурил и нагнулся вперёд, чтобы бросить спичку в пепельницу, стоявшую на столе майора. — Теперь относительно денег. Келп говорил мне, что вы платите по тридцать тысяч на человека.

— Тридцать тысяч долларов, да.

— При любом количестве людей?

— Ну, — промолвил майор, в разумных пределах. А то наберёте армию…

— А каков лимит?

— Господин Келп говорил о пятерых.

— Хорошо. Это составит сто пятьдесят тысяч. А если мы справимся с меньшим числом?

— Всё равно по тридцать тысяч на человека.

— Почему? — поинтересовался Дортмундер.

— Не хочу поощрять ограбление с недостаточными силами. По тридцать тысяч на человека, много вас будет или мало.

— До пяти? Если необходимо шестеро, я оплачу шестерых.

Дортмундер кивнул.

— Плюс расходы.

— ??

— Речь идёт о работе, которая может занять месяц, а то и шесть недель, — заявил Дортмундер. — Нам нужны деньги на жизнь.

— Вы хотите сказать, что нужен аванс в счёт тридцати тысяч?

— Я хочу сказать, что нужны деньги на жизнь. Независимо от тридцати тысяч.

— Нет, нет, — майор покачал головой. — Так мы не договоримся. По тридцать тысяч на нос, и всё.

Дортмундер поднялся и смял сигарету в пепельнице майора.

— Салют, — бросил он. — Пошли, Келп.

Он направился к двери. Майор не мог поверить собственным глазам.

— Как? Вы уходите? — воскликнул Айко.

— Да.

— Почему?

— Вы слишком жадны. Такая работа будет действовать мне на нервы. Если я приду к вам за оружием, вы не дадите мне больше одной пули на ствол, — ответил Дортмундер.

— Подождите, — майор быстро производил в уме финансовые подсчёты. — Сто долларов в неделю на человека?.

— Двести, — возразил Дортмундер. Никто не может жить в Нью-Йорке на сто долларов в неделю.

— Сто пятьдесят, — сказал майор.

Дортмундер колебался. Вдруг ожил Келп, до этого сидевший молча.

— Разумная сумма, Дортмундер. Какого чёрта, это всего-то на несколько недель.

Дортмундер пожал плечами и выпустил ручку двери.

— Согласен, — изрёк он, вернувшись на своё место. — Что вы можете сообщить относительно этого изумруда, и где он находится?

— Мне известно лишь то, что его хорошо сторожат. Я пытался узнать подробности: количество охранников и тому подобное… Но все сведения держатся в секрете.

— Камень сейчас в «Колизее»?

— Да, в экспозиции Акинзи.

— Хорошо. Мы пойдём и посмотрим на него. Где получить деньги.

— Деньги? — переспросил майор.

— Сто пятьдесят за первую неделю.

— О? — Всё происходило для майора слишком быстро. — Я позвоню в бухгалтерию. Когда будете уходить, загляните туда.

— Отлично. — Дортмундер встал, Келп последовал его примеру.

— Я сообщу вам, когда что-нибудь понадобится.

Майор в этом не сомневался.

— Не выглядит он на полмиллиона, — разочарованно заметил Дортмундер.

— Не забывай про тридцать тысяч, — напомнил Келп. — Каждому.

Изумруд — тёмно-зелёный камень со множеством граней, размером немного меньше мяча для гольфа — покоился на маленькой белой треноге. Тренога стояла на покрытом красной шёлковой материей столе, полностью заключённом в стеклянный куб. Кроме того, красный бархатный шнур, закреплённый на подставках, удерживал любопытных на почтительном расстоянии.

У каждого угла стоял чернокожий страж в голубой морской форме с пистолетом у бедра. Небольшая таблица на подставке, похожей на пюпитр, гласила прописными буквами

«ИЗУМРУД „БАЛАБОМО“».

Дальше шло описание его историй в деталях, с перечислением имён, дат и местностей.

— Я видел достаточно, — через некоторое время сообщил Дортмундер.

— Я тоже, — отозвался Келп.

Они вышли из «Колизея» и направились в Центральный парк.

— Стащить его будет трудно, — произнёс Дортмундер.