Я приросла к месту, а толпа двигалась по долине на восток. Я отказывалась воспринимать это. Я стояла, пока они не прошли. Последними ехал ряд людей, их охраняли Силовики. Не узники, я так не думала, одного из них я узнала. Он сидел рядом с королевой Вардой на прошлом Собрании, шептал ей на ухо, смеялся с ней над жестокими представлениями. Остальных я не знала, но они были одеты как придворные, а не обычный народ. В самом конце ехали два Силовика и… о, боги! Между ними, между людьми короля я заметила друга. Его большие глаза были пустыми, снежные перья пропитались красным, а маленькие сапожки шагали с остальными. Там шел Шепот.

Мне было больно. Сердце обливалось кровью. Я смотрела, пока они не пропали из виду. Там, где они проходили, земля чернела, разрушалась. Они оставляли след гибели, где ничто не вырастет. Я не двигалась от потрясения. Добрый народец и люди, добрый народец и Силовики шли бок о бок. Даже Шепот, сильный и верный, ушел от цели. Это могло означать только одно. Там был другой Зовущий, и он слушался короля.

Глава седьмая:

- Оуэн?

Роан Клинок-убийца говорил тихо, в Зимнем форте неудачно оброненное слово грозило смертью.

Они были в конюшнях. Молния и Быстрый стояли в соседних стойлах, и уход за скакунами позволил им поговорить. Между ними возникло за эти дни безмолвное и сильное понимание.

- Мм?

Роан зашептал:

- За тобой следят. Не сейчас, а вообще, - он оглянулся через плечо. В конюшне были только они, вдали виднелись слуги. – Люди Бридиана. Наверное, по приказу королевы.

- Знаю.

- Просто хотел предупредить. Осторожно. Мы тоже следим.

Рука Флинта со щеткой застыла.

- Мы?

- Парочка ребят. Все хорошо.

Флинт заглянул в глаза товарища.

- Нет, - сказал он. – Ты и кто еще?

- Не скажу.

Он не настаивал. За много месяцев он понял, что Роан догадался, кем он является. Он долго свыкался с тем, что Роан готов помочь, а не раскрыть в нем шпиона. Но он был потрясен тем, что были вовлечены и другие. Чем больше людей знало, что он не так и верен королю, тем выше была вероятность, что его кто-то выдаст.

- Это после освобождения пленников, - сказал Роан. – Никто не видел, что было в лесу. Но задают вопросы. Будь осторожен, это все что я скажу.

Он вдохнул, успокаивая себя.

- Я всегда настороже, - сказал он. – А ты рискуешь каждый раз, когда предупреждаешь меня.

- Знаю, - просто сказал Роан.

Флинт вспомнил людей из отряда Кабана, лежащих в своей крови после засады у Тенепада. Пронзенные и изломанные тела, разбитые в месиво головы, чтобы нельзя было понять, кем он был.

- Тебе стоит оставить это, - прошептал он.

- Отойти, - сказал Роан, - и не мешать, - потрясенный его ответом Флинт промолчал, и Роан добавил. – Просто знай, что ты здесь не один.

Флинт прижал палец к его губам.

- Хватит, - сказал он. И кивнул, будто говорил ему «друг».

Отряды Гончей и Быка отправились на юг, как только это позволила весна. С ними поехал и советник королевы Бридиан с Зовущим, Эстеном, а еще несколько придворных. Об их миссии почти не говорили, потому после их отбытия Зимний форт был полон диких сплетен на эту тему. Интерес двора подогревал призыв Эстеном трех фейри и эксперименты королевы над ними. Строили теории про массовый призыв доброго народца, чтобы создать армию. Варда прекратила эти разговоры, издав указ, что любого, пойманного за обсуждением этой темы, следует выпороть. Но у всех была своя версия того, что за миссия на юге, и что привезут они оттуда.

То, что знал Флинт, он никому не рассказывал. Король рассказал ему, и это его ужаснуло. Миссия была следующим шагом Кельдека к созданию непобедимой армии. Люди отрядов Гончей и Быка отправились на юг, чтобы не только найти юношей для армии, но и подходящих для тренировки при дворе представителей доброго народца, чтобы использовать их магию как оружие. Эстен, юный Зовущий, был с юга, и этот район решили посетить первым. Эстен использует дар призыва, чтобы довести народец до Зимнего форта, а потом будет делать так, чтобы они слушались короля.

План появился из безумного желания власти. Кельдек верил, что с этой силой у него будет безграничная мощь. Он был уверен, что это позволит ему выступить против самых упертых атаманов. Самозванец с севера должен быть уничтожен, говорил он, имея в виду Лэннана Длиннорукого, чье отсутствие на Собрании было отмечено. Более того: король хотел с новой армией пересечь границу Олбана и завоевать соседние земли. Он собирался стать величайшим правителем не только в истории Олбана, но и на северных землях.

Флинт не мог честно говорить с Кельдеком об этом. Любая попытка указать на слабость не только оскорбила бы короля, но и показала, что его верный Оуэн знал о Зовущих и добром народце слишком много. Он не должен подставлять Нерин. Он не должен привлекать внимание к планам мятежников, к связям, что уже были установлены с волшебными жителями Олбана. И пока Кельдек мечтал, сияя, о будущем, его верный друг тихо слушал и говорил лишь:

- Да, мой король.

А сам он в это время думал о вариантах, и каждый казался катастрофой. Больнее всего для него было то, что армия, которую хотел создать Кельдек, армия из людей и волшебных существ, работающих вместе, не сильно отличалась от того, что хотели задействовать мятежники Регана в Летнем форте на Собрании. То, что одна армия будет сражаться за силу и власть, а другая за свободу и справедливость, ничего не меняло. Их столкновение оставит темное пятно на земле Олбана, и помнить о нем будут поколениями. Не этого хотел Реган. Не ради этого они работали все эти годы.

Но разве могло сражение не оставить след? Надеяться можно было на равные силы, чтобы в конце победил достойный. Он помнил двоих из отряда Котика, что бились на смерть на прошлом Собрании в наказание за отступление от правил короля. Они бились долго, слишком долго. Один товарищ все же пал. Король не дал победившему нож, чтобы быстро оборвать страдания противника, ему пришлось делать это голыми руками. А вдали от толпы победитель повесился. Желание Кельдека всем управлять в тот день стоило ему двух хороших воинов. А теперь в глазах некоторых Флинт замечал новый взгляд.

Он не знал, что думает о своей работе Зовущий. При дворе королева и Бридиан держали его на коротком поводке, с ним можно было только здороваться. Парень выглядел довольно просто. Флинт не знал, сможет ли тот призвать такую армию, которую хочет Кельдек. Одно дело призвать трех малышей, которых пытали после этого, но новое задание было намного масштабнее.

Он ощутил безумное желание поговорить с королем и королевой начистоту, сказать, что схема жестока, ужасна. Рассказать правду про то, как рушился Олбан в руках Кельдека, и что Олбан уже не восстановится, если пойти дальше. Ему приходилось одергивать себя, ведь желание грозило разбить отточенное самообладание. В такие времена он напоминал себе, что он отправил послание. Женщина из доброго народца могла поговорить с Шалфей, значит, Тали и остальные услышали его слова. Нерин могла быть предупреждена. Она могла как-то найти способ предотвратить катастрофу. Она уже, наверное, почти закончила обучение. Конечно, та женщина могла скрыться и не передать его слова. У нее не было причины оказывать ему услугу. Он был человеком короля. Его люди показали ей всю жестокость людей.

Он просил Роана не лезть в это, хотел защитить так друга. Но отступать было некуда. То, что грядет, накроет их всех.

После того, как я увидела темную армию, мы ушли к Калланским камням. Без карты, без проводника, без надежды мы шли по холму, по черным следам, оставленным странным отрядом, в лес за ними. Мы почти не говорили. Шок от потери Шепота и того, что я увидела, лишил нас слов.

Уход за крохой успокаивал Сильву, и, пока я смотрела, как она кормит его, укладывает в карман нежными руками, я понимала, что это он и старался передать мне отчаянными жестами. Он объяснял, откуда у Шепота головная боль и смятение. Он разрывался. Его звали в две стороны. Свирель знал меня. Его вызвала я, он путешествовал со мной, хорошо меня знал. Но он слышал другой зов, достаточно сильный, чтобы призвать столько доброго народца и вести их, окруженных Силовиками. Достаточно сильный, чтобы привлечь даже Шепота, мудрого и сильного. Возможно, Свирель остался с нами не моими усилиями, а из-за того, что был частью Белой леди. Он выглядел хрупким, но оказался сильнее Шепота.