Под утро его будят чьи-то выразительные ругательства. Пьяный инвалид с опухшей физиономией выражает неудовольствие в нерасторопности молоденькой девушке, помогающей ему надеть пальто из дорогой, но замызганной ткани, которое велико ему размера на два. Старому пьянице кажется, что помощница не слишком почтительна с ним. Девчонка молча поддерживает пальто, пока тот попадает в рукав. Застегнув болтающиеся полы старина направляется по загроможденным проходам, спотыкаясь через каждый шаг и каждый раз выговаривая владельцу ног или чемодана. Его положение облегчается тем, что в столь ранний час трудно найти любителя поскандалить – многие просто не открывают глаза…

Уснуть больше не удается. В зале очень душно. В туалете у зеркал он останавливается, разглядывает свою физиономию, которая мало отличается от фотокарточки бомжа. От холодной воды кожа светлеет, и хотя резь в глазах остается он начинает узнавать себя. В зале у буфетной стойки он встает в очередь за чашкой кофе, но слышит из радиоголосилки сообщение о том, что к первому перрону подается под посадку мурманский поезд.

На перроне он закуривает сигарету в ожидании, пока подползающий состав замрет.

У шестого вагона он еще издали видит Нину, напарницу Лены, с каким-то парнем в спортивной форме. Она скользит рассеянным взглядом по лицу Геннадия, затем спохватывается и улыбается.

– А, любовник! Привет!

– Елена в вагоне?

– Не заметила, – юродствует проводница, но вид собеседника не располагает к юмору и придает серьезности и ей.

– Так она в отпуске, С сегодняшнего дня.

Геннадий чувствует что не может больше стоять.

– Пойдем в вагон, – предлагает он и проходит в купе проводников.

Нина передает сигнальные флажки парню и идет следом.

Геннка садится за столик и вынимает сигареты.

– Можно?

– Ты же вроде не курил…, – замечает Нина.

– Ну да…, – он сует пачку обратно в карма. – А ты не знаешь ее адреса? Я потерял где-то записку…

– Знаю, но она собиралась в деревню…

– Ах да…к дочери…

Нина насмешливо смотрит на него.

– К мужу!

Генка тупо таращится на нее.

– Эх, мужики, где глаза ваши?! Она же совсем девчонка! Родители у нее там.

Нина находит на столике карандаш и пишет на старой квитанции.

– Это ее адрес, а деревню я не помню, но может быть еще успеешь, или соседи по квартире подскажут эту деревню…

На проспекте ему удается поймать такси. В машине он просит водителя разрешения закурить, но один раз затянувшись,

сует сигарету в пепельницу.

– Не идет? – сочувствует шофер.

– Не идет, – признается Генка.

Адрес на этот раз реальный. На дверной звонок выходит женщина средних лет в домашнем халате. На вопрос Геннадия дома ли Елена, задает встречный вопрос, как его имя. Генка называет себя.

– Тогда вам записка.

Женщина на минуту скрывается в квартире и выносит клочок бумаги.

– А Лена уехала с полчаса назад. Если поторопитесь, можете застать ее у станции метро, где она пересаживается на свой автобус, Но в записке, наверное все написано…

Еще соседка успела посетовать, что автобусы того маршрута ходят безобразно. Общественный транспорт сущее наказание.. Будет ли у нас когда-нибудь, хоть в чем нибудь порядок…

Такси, на котором он приехал все еще стоит у подъезда, но без водителя. Через минуту он появляется из дверей гастронома с бутылкой минералки.

– Ну что, не доехал? – догадывается он.

– Немного опоздал.

– Ну садись.

В машине водитель искоса смотрит на пассажира.

– Торопишься?

Генка неопределенно пожимает плечами.

– Куда?

– До Кунцевской.

Машина быстро распутывает лабиринты улиц и переулков.

– Питерский? – спрашивает водитель.

– Почти.

– Не нравится Москва?

– Не очень, – признается Генка.

– А Питерским всем Москва не нравится… Суета.

Солнце заползает за небольшую тучку и по стеклам машины первые дождевые капли чертят дорожки.

У станции метро водитель притормаживает автомобиль. Генка осматривает площадь и видит под небольшим навесом овощного ларька Ленку.

– К этой девушке, пожалуйста.

Машина подкатывает к бортику тротуара в метре от Елены и останавливается. Геннадий в изнеможении прижимается лбом к стеклу. Она несколько секунд всматривается в салон автомобиля, затем шагнув ближе открывает дверь и он уже закрыв глаза чувствует губами ее плащ, руки …

Он вдруг с ужасом понимает, что не любит ее.

1975

      НЕПРЕДВИДЕННОЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВО

На высоких передачах в двигателе слышится подозрительный стук, но остановиться, и осмотреть мотоцикл, у Валерки нет времени. До Ясной еще километров двадцать, а сейчас (он взглянул на часы) – восемь, точнее двадцать. Хорошенькое дело. Старики ждали его к семи… Наверное уже и не ждут, в последнее время, как только он не соберется к ним что-нибудь да не заладится. На этот раз вроде бы повезло – последний урок отменили, и выехал пораньше, так нет, теперь с мотоциклом проблемы. Валерка прислушивается к двигателю – подведет – нет? Звук, как будто бы не усиливается, но и не исчезает. Скорость еще удается держать средненькую, но уж гашетку не утопишь, можно вообще не доехать…

– Дотяну, – бормочет он неуверенно.

Дорога тянется по перелескам. Лес здесь редкий и яркий, особенно там, где березы на вовсю еще зеленых полянах… Как на картинке. Городские газоны не конкуренты. Погода теплая и тихая, но когда мотоцикл проносится мимо деревьев подкравшимся к самой дороге, они шумят, словно захваченные ветром. Лето. Дорога проселочная, накатанная, всех оттенков желтого цвета, с редкой зеленой травкой посередине и погуще по обочинам. Выжить ей здесь непросто, особенно на проезжей части, но упряма и цепляется за почву всеми корешками. И не напрасно – стоит только брызнуть дождичку и жизнь снова в радость.

Впереди, за поворотом неожиданный автобус. По виду «Икарус». Дорога хоть и проселочная, но широкая, можно разъехаться без проблем, но Валерий берет поправее так, что мотоцикл немного наклоняется. Красно-белое туловище автобуса проскальзывает мимо, и Валерка снова выводит свою технику на середину освободившейся дороги. Однако, сюрприз! Впереди, прямо на проезжей части какое-то светловолосое приведение, женского рода в джинсах и свитере. Смотрит в его сторону и машет рукой. Может быть кому-то другому? Валерка взглядывает в зеркало заднего вида – позади никого нет, значит, счастье привалило ему. Чертыхаясь, Валерка жмет на педаль тормоза. При приближении мотоцикла девчонка отстраняется, а когда он останавливает технику, подходит ближе. На вид немного постарше его самого. Впрочем, может быть и не так – с девчонками всегда сложно. Глазки явно подведены. Волосы, хоть и светлые но, похоже не крашенные. Губы пухленькие. В общем-то симпатичная…

Но Валерке нет до нее никакого дела, он и так опаздывает.

.– Ну что?! – не слишком любезно вопрошает он.

– Я опоздала на последний автобус. Давай его догоним.

Предложение до Валерки доходит не сразу.

–Это же в другую сторону!

– Конечно, – хлопает ресницами явление.

– Других пожеланий не будет?!

– Других не будет, – обещает придорожная наглость.

Не мешало бы оставить ее здесь одну – вокруг лес, солнце на закате, а автобус скорее всего последний, но мотоциклист разворачивает свою технику.

– Гарантии, что догоним никакой, – рычит он, поминая недобрыми словами подарок судьбы, ее родственников, и своих заодно, за то, что произвели на свет такого лопуха…

– Да, шансов немного, – оглядев технику соглашается она,

но забирается в коляску, – Мерси.

Валерке хочется послать девчонку куда подальше (понимала бы что, француженка хренова!), но молча включает передачу.

– А ты что, очень торопишься? – неймется липучке.

– Уже нет, – рычит он.