— Вану и вправду столь унылая страна, как то, что ты видишь вокруг? — спросил керниец, обводя рукой окрестности.

— Унылая? — переспросила Катя, отбрасывая прядь льняных волос с лица. — Разве это уныло? В Вану горы сейчас еще покрыты снегом. А у вас здесь уже тепло.

Брахт промычал что-то невнятное, а Каландрилл нахмурился. По его понятиям, холод стоял невообразимый. В Вану, наверное, трудно жить, подумал Каландрилл, раз уж для Кати это и не горы вовсе.

— Если нам придется переваливать через Боррхун-Мадж… — она пожала плечами, озорно улыбаясь в свете костра, — вы увидите настоящие горы.

— Да помоги нам Ахрд отыскать «Заветную книгу» в Куан-на'Форе, — простонал Брахт. — С меня и этих гор хватает.

Услышав про «Заветную книгу», Катя посерьезнела и кивнула, переворачивая кусок мяса.

— Интересно, где сейчас Теккан? — пробормотала она.

— Он уже подходит к Вану, — твердо заявил Брахт. — Чтобы предупредить святых отцов о том, где мы и что с нами.

Катя кивнула, вновь улыбаясь.

— А Менелиан? Как он? — спросил Каландрилл.

— Н-да. — Керниец нахмурился. — Удалось ли ему остановить слугу Аномиуса?

Каландрилл уже почти и забыл про зомби. Творение колдуна до сих пор ничем о себе не напоминало. А с пор, как они оставили Кандахар, они пережили столько, что у него не было времени размышлять еще и над этой опасностью. Он пожал плечами и сказал:

— Видимо, да. Иначе это создание давно бы уже нас настигло.

Брахт согласно опустил голову.

— Я мало что знаю о зомби, но скоро мы будем в Куан-на'Форе, где найти нас ей будет труднее.

— Ладно, нечего беспокоиться раньше времени, — заметила Катя. — Нас слишком много чего ждет впереди, чтобы оглядываться назад.

В животе у Каландрилла заурчало. Катя и Брахт рассмеялись.

— Мясо вроде бы готово, — сказал керниец.

— Не знаю, как мясо, а я готов, поджарилось оно или нет. — Каландрилл погладил себя по урчащему животу.

Все еще посмеиваясь, Брахт снял мясо с огня, и они принялись за трапезу. Несмотря на то что, когда Каландрилл разгрыз обугленную корку, из-под нее закапала кровь, мясо показалось ему необыкновенным, и он жадно глотал его. Насытившись, он с довольным вздохом откинулся на спину.

— Такое впечатление, — сказал Брахт, с улыбкой глядя на Катю, — что от этих маленьких гор аппетит нашего товарища резко усилился.

— А сам он стал чем-то сродни варварам, — вторила ему девушка, утирая губы.

Каландрилл, не обращая на них внимания, слизал кровь с губ и утер рукой жир.

— Дера, — бодро заметил он, — я никогда не был так голоден.

— Так будет, пока мы не спустимся, — заметил Брахт.

— А когда это случится? — Каландрилл приподнялся на локтях, решив еще полежать ногами к костру.

— Выше мы уже забираться не будем. — Брахт бросил в костер ветку. — Теперь только вниз. Через пару Дней мы спустимся на луга.

— А волки? — — Каландрилл прислушался к их завыванию. — С лошадьми ничего не произойдет? Может, надо их охранять?

— Незачем. — Брахт покачал головой. — Эти твари пока ниже нас, там охота лучше. Да и огонь их сдерживает. Огонь и мой конь, он любого забьет.

Каландрилл кивнул и зевнул. Утолив голод, он вдруг почувствовал, что страшно устал.

— Интересно, преследуют ли нас твои друзья-лыкарды? — поинтересовался он.

— Они мне не друзья, — резко ответил Брахт. — А если они и отважились на такое, то я им сейчас не завидую.

— Гарт и Кыфан — настоящие друзья, — пробормотал Каландрилл.

— Они асифы, — заявил Брахт, словно этим все было сказано.

— Настоящие друзья, — сонно повторил Каландрилл.

— Родовые узы — штука прочная, — пояснил Брахт.

— А дощечки безопасного проезда? Их достаточно?

— Достаточно. — Брахт кинжалом вернул в костер вывалившееся полено. — Если уж их дали, то назад не заберут. С тем, что я купил, мы беспрепятственно проедем по всем землям, за исключением ни Ларрхынов.

Катя с сомнением покачала головой.

— Даже по пастбищам ни Брхынов?

— Даже по пастбищам ни Брхынов, — подтвердил Брахт.

— Это значит, лыкарды не знают, что Давен Тирас — Рхыфамун, — пробормотала девушка.

— Думаю, даже лыкарды не стали бы помогать Рхыфамуну. — В голосе Брахта прозвучало презрение. — А ты как думаешь?

Катя пожала плечами.

— О Куан-на'Форе я знаю немногим больше, чем ты о Вану, — задумчиво сказала она. — Но мне кажется, что, поскольку Рхыфамуну приходится скрывать свою личность, он едет медленнее, чем ему хотелось бы. Он вынужден передвигаться со скоростью, какую выбрал ни Брхын. К тому же он не знает, что мы его преследуем. Если бы он это знал, наверняка подговорил бы лыкардов задержать нас.

— Возможно, — согласился Брахт.

— Так что, мне кажется, мы сумеем его догнать. — Она была полна надежды. Каландрилл попытался стряхнуть с себя усталость, внимательно прислушиваясь к словам Кати. — Ты же сам говорил, что он не отважится войти в Куан-на'Дру, где может столкнуться с Ахрдом.

Брахт кивнул, Каландрилл слушал.

— А Ахрд живет в каждом дереве?

— Все леса и лесистая местность — его владения, — подтвердил Брахт. — Но больше всего он любит дубы.

— Ахрд должен знать, куда он направляется, как ты думаешь?

Брахт опять кивнул.

— Но ни Брхыны вряд ли его выдадут, если он себя не разоблачит.

— Даже ни Брхыны презирают гхаран-эвуров, — сказал Брахт.

— В таком случае, думаю, когда он оставит ни Брхынов, то есть когда пойдет вокруг Куан-на'Дру, мы его найдем с помощью Ахрда.

Брахт нахмурился, вдруг сообразив, о чем она говорит. В глазах его Каландрилл прочитал сомнение и, может быть, чуточку ужаса.

— Ты хочешь идти через Куан-на'Дру?

Катя кивнула.

— Если Ахрд нам это позволит, мы, выйдя из Куан-на'Дру, далеко обгоним Рхыфамуна, и бог подскажет, где лучше его поджидать.

— Если Ахрд позволит, — медленно сказал Брахт. — А груагачи?

— Бураш помог нам, — напомнила Катя. — И Дера тоже. Теперь черед Ахрда. А кто такие груагачи?

— Груагачи — существа необычные, — осторожно произнес Брахт. — Нет человека, видевшего их и оставшегося в живых. Они ревностно оберегают Куан-на'Дру. Сомневаюсь, чтобы они пустили нас в лес.

Катя пожала плечами.

— Но для нас это выход. Может быть, единственный.

— Я бы предпочел не встречаться с ними.

Керниец говорил тихо, явно обеспокоенный возможностью встречи с груагачами. Впервые Каландрилл видел Брахта напуганным.

— Ты говорил о каких-то драхоманнах, которые могут распознать Рхыфамуна, — вступил в разговор Каландрилл. — Кто они? Они нам помогут?

— Если они его распознают, — сказал Брахт. — Они ведь не колдуны. Само слово означает «говорящий с духами». Вы назвали бы их шаманами. Они стоят во главе родов, ведут беседы с духами, делают приношения Ахрду. Распознав истинную сущность Рхыфамуна, они могут изгнать его из клана. Но больше того… — Он беспомощно взмахнул рукой. — Нет, боюсь, лучше рассчитывать на ту силу, что заключена в тебе.

— И на Молодых богов, — настаивала Катя. — На Ахрда.

— Истинно, — согласился Брахт с неохотой. — Но я бы предпочел не встречаться с груагачами. Правда, если у нас нет другого выхода…

Груагачи его явно беспокоили. Он встал и пошел проверять лошадей, словно желая положить конец неприятному для него разговору.

— По крайней мере, — сказала Катя, глядя ему в спину, — на нашей стороне будет неожиданность. Рхыфамун считает, что мы погибли в Тезин-Даре, и потому не оставил позади никаких засад.

Каландрилл сонно согласился, не зная еще, насколько Катя ошибается.

Утром ветер утих; заиндевевшая трава серебрилась под холодным синим безоблачным небом. Солнце мутным диском висело далеко на востоке, хребты и скалы отбрасывали длинные тени. Изо рта шел пар, и Каландрилл поторопился разжечь огонь. Брахт занимался лошадьми, а Катя, уединившись за скалами, — своим туалетом. Они вскипятили чай и позавтракали сушеным мясом, завернувшись в накидки и усевшись вокруг костра; когда солнце чуточку поднялось, они затушили огонь, раскидали тлевшие ветки, оседлали лошадей и оставили свое укрытие, выбравшись на тропу, резко спускавшуюся вниз.