Любили мы еще делать качели "тарзанки", веревка с палкой на конце, привязанная где-нибудь над глубоким оврагом к дереву. Мы их делали в основном на крутых берегах нашей реки Славянки, сплошь заросших большими деревьями. Разбегаешься, держась за эту палку поперечную, и летишь по полукругу до другой стороны оврага. Круто!

14

Подошел у нас возраст и более подробно изучать женскую анатомию, для чего мы в субботние и воскресные вечера стали ходить с друзьями к нашей общественной бане. Окна на первом этаже были закрашены белой краской, но кое-где, все-таки были щели, просветы, а иногда и стекло разбитое наружное, а внутренние стекла не закрашивали. И мы прильнув к этим щелкам, все пытались рассмотреть сквозь клубы пара, что-же там происходит. Особо интересно было, когда мы узнавали кого-то из одноклассниц, которые в выходные частенько ходили в баню с мамами. Интересно было даже не столько посмотреть на них раздетых, — все равно ничего нельзя было сквозь пар разглядеть, сколько поприставать к ним на следующий день в школе, задавая неприличные вопросы, вгоняющие их в краску. Правда и доставалось нам от девченок за это, учебниками или даже портфелями по голове, но это, как говориться, издержки производства.

Частенько еще, перед уроками физкультуры мы с мальчишками прокрадывались к девчонкам в раздевалку и выключив свет влетали гурьбой в темноту. Напомню, что раздевалки у нас находились в бомбоубежище и окон соответственно не имели. В темноте каждый из мальчишек пытался нащупать кого-нибудь из противоположного пола и не смотря на визг и удары кулаками, залезть своими шаловливыми ручонками куда только возможно.

Стоит наверно сказать, что об анатомии женского организма, мы имели в те годы весьма смутное представление. Это сейчас детки уже с малолетства могут найти без труда и фотографии обнаженных мужчин и женщин, и даже порно-ролики в интернете. В наши годы, ничего этого конечно не было. Мы даже не догадывались, что есть на свете порно-журналы! Наше сексуальное воспитание ограничивалось созерцанием в музеях обнаженных мраморных статуй.

Однажды, в журнале "Здоровье" я случайно наткнулся на картинку женских половых органов в разрезе. Я ее тут же аккуратно вырезал и притащил на следующий день в школу. Целый день мы нашим одноклассницам покоя не давали, показывая то одной, то другой эту картинку и задавая нескромные вопросы, вроде: а как у вас вот эта загогулина называется, а зачем вам вот эта штучка? Вместо ответов, мы снова получали за наше любопытство портфелем по башке, и осчастливленные таким образом, бежали к следующей девчонке с новыми вопросами.

15

В этом году и у меня появилась девочка в классе, с которой я вроде как начал дружить. Что такое дружить с девчонкой, мы представляли довольно смутно, только по советским и индийским ну очень нравственным фильмам.

Мы знали по фильмам, что мальчишка, который начал дружить с девочкой, должен ее провожать после школы до дома, носить ее портфель, заходить за ней идя в школу. А она за это дает иногда себя обнять и даже поцеловать.

Моей избранницей в четвертом классе стала Лена Денисова из совхоза "Ленсоветовский". Почему мой выбор пал на нее, до сих пор не пойму; вроде не красавица, но вот что-то зацепило. Я написал ей записку с предложением дружить, она ответила согласием. Я стал иногда ездить к ней в совхоз на велосипеде, или мопеде, когда он был исправен, и она водила меня на экскурсию в совхозный свинарник, или коровник. Сейчас уже не помню. Она тоже иногда стала заходить ко мне с подругами в гости после школы. Я их угощал яблоками и грушами из нашего сада. Но в основном общались только в школе.

Помню из этой всей дружбы лишь моменты, когда провожая ее от своего дома до станции, я обнимал ее за плечи и мы так шли по улице на виду у всех. В эти моменты я чувствовал себя совсем взрослым.

16

Припоминаю я еще и такой случай. Как-то я рассказал другу Димке Шустову, что у моей бабушки есть спирт. Я уже упомянал, что спирт у нее постоянно был, — возила с работы, чтобы расплачиваться с мужиками за какую-нибудь работу.

Димка об этом проболтался своему старшему брату Васе и вскоре, тот со своим другом Димкой Тарасовым подошел ко мне с просьбой налить им немного спирта. Ну как же отказать старшим ребятам, которые с тобой так на равных разговаривают. Ну, налил я раз, другой, через день еще. А в трехлитровую банку со спиртом добавлял воды понемногу, как ребята научили, чтобы не заметно было.

В итоге, как-то бабуля решила с мужиками в очередной раз расплатиться спиртом, она сама разбавила его, как полагается и… получилась у нее почти вода, лишь пахнущая спиртом. Ну меня тут же вынудили сознаться, но наказывать не стали, благо сам не пил. Но больше я бабушкин спирт не трогал.

Этот же Димка Тарасов, однажды как-то напившись начял за нами с кулаками гоняться. Мы его пьяного правда сами с ребятами дразнили, пока он за нами сам бегать не начинал. И угораздило нас, как-то убегая от него, забраться на мой сарай. А дальше то бежать и некуда. Вот он залез за нами на сарай, взгляд сумасшедший, ничего не понимает. Ну мы ему возьми и скажи: "Это не мы дразнились, это вот они!" И показываем на нескольких ребят, стоящих внизу, на дороге. Он посмотрел сумасшедшим взглядом на нас, на тех ребят и ничего не говоря шагнул с крыши... И представляете, — ничего не случилось. Он сначала упал на забор, огораживающий наш участок, свалился на землю, поднялся и после такого трюка, видно забыл вообще куда собирался идти и что делать. Покрутил головой во все стороны и куда-то пошагал. Правильно говорят, дуракам и пьяницам всегда везёт... А вскоре младший брат этого Диски, — Сашка Тарасов код электричек бросился на нашем переезде. Он как и моя мама, на учете в психдеспансере состоял, так что никто особо и не удивился.

17

Закончился последний летний месяц, и мы опять пошли в школу. Школьная жизнь того периода как-то и не запомнилась особо. Все было монотонно и одинаково. Хотя, надо отдать должное нашим учителям, нас довольно часто каждый год, возили классами в различные Ленинградские музеи, по "Дороге жизни", в Планетарий и Зоопарк. Впрочем я опять повторяюсь вроде. Во всяком случае, эти поездки запоминались надолго.

После таких поездок, мы обычно писали сочинения об этом, — на кого какое влияние оказала та, или иная скульптура в музее, или памятник и прочее.

Запоминались надолго еще и сборы макулатуры. Заранее в школе вывешивалось объявление, когда будет сбор и все школьники, начинали собирать, где только возможно все бумажное. Все ненужные газеты, книги и журналы у себя дома, обходили всех своих соседей в поисках лишней пачки газет или журналов.

И вот, в намеченный день с утра, к школе подтягиваются ученики, таща кто в руках, кто на тележке пачки макулатуры. Кое-кого и на машинах привозили родители, выгружая из багажников десятки килограммов ненужной бумаги. И это все лишь для того, чтобы к концу учебного года получить почетную грамоту и какую-нибудь книжку в подарок. Но к концу дня, когда за макулатурой приезжала машина, в огромной куче макулатуры, порой вырастающей поначалу до второго этажа, частенько недосчитывались нескольких десятков килограмм.

Дело в том, что сбор макулатуры, был для нас как бы пунктом обмена интересными журналами между собой. Кто-то приносил пачку старых журналов "Моделист-конструктор", "Техника молодежи", "Крокодил", "Юный натуралист", "Радио", или еще что-то, что давно просмотрел, кто-то приносил что-то другое интересное, но тоже сто раз уже посмотренное. Бывало и книги приносили потрепанные, но интересные. В течении первого урока это все богатство в перевязанных пачках, еще лежало в общей куче, но в течении следующих перемен, все интересные пачки с журналами и книгами, постепенно растаскивались учениками и прятались по всей территории школы. Домой, школьными путями, мы опять тащили пачки макулатуры, но уже новой, которую потом неделями смотрели и читали дома. К следующему сбору эти журналы мы опять же тащили в школу, и все повторялось снова.