Тору никак не мог спастись.

Фредерику убили, пробив затылок.

А Акари превратилась в марионетку врагов.

От того, что случилось с ее «друзьями», Чайка едва не потеряла рассудок.

— О. Ты отчаялась? — разочарованно спросил Рикардо, наклоняя голову.

Но…

— Она в порядке. От такого она сломаться не может, — сказал еще один человек, вошедший в комнату.

— О, Лейла, — весело обратился к ней Рикардо.

Чайка невольно обернулась вслед за ним… и увидела идущую к ним девушку в голубом одеянии с сокрытым вуалью лицом.

Судя по ее голосу, она молода. Возможно, они с Чайкой примерно одного возраста.

Роста она тоже невысокого, может, слегка выше Чайки…

— В противном случае она была бы бесполезна.

…Что это?

Эта девушка почему-то сразу приковывала к себе взгляд.

Будь Чайка мужчиной, она бы сразу поняла, почему.

Все ее тело словно источало аромат похоти. Ее формы никак нельзя назвать пышными, и в то же время ее окутывает плотная аура обаяния, присущая созревшей девушке.

— Принцесса с гробом… Чайка, — певучим голосом проговорила девушка, приближаясь к ним. — Бездомная принцесса, собирающая останки.

— …

Чайка ошарашенно смотрела на Лейлу.

Что ей известно о Чайке?

— Ее смысл жизни… в этом.

С такими словами Лейла указала на гроб за спиной Чайки.

Одновременно с этим Рикардо взял Чайку за руку, снял с нее лямку, а затем начал стаскивать гроб.

— !.. Верни! Верни!

Чайка пыталась сопротивляться, но Рикардо отбросил ее в сторону, а затем подвинул оставшийся стоять на полу гроб в сторону Лейлы.

— …

Лейла открыла крышку и заглянула внутрь.

С того места, где находилась Чайка, она не видела содержимого гроба, но знала, что внутри находятся «останки», а также разобранное гундо. Не будет преувеличением сказать, что содержимое гроба было для Чайки «всем».

— Отнеси в мою комнату, — Лейла подвинула открытый гроб в сторону Акари, как раз вернувшейся после перетаскивания трупа Фредерики.

— … — Акари молча кивнула, взялась за лямки гроба и потащила его в комнату.

— Акари! Акари, верни, Акари! Восстанови рассудок! Акари! — воскликнула Чайка, приподнимаясь с пола, но та не обернулась и не остановилась.

Чайка уже хотела броситься за ней следом, как дорогу ей перегородила Лейла.

— Ах, бедняжка.

В ее словах…

— Такое упорство. Такое самозабвение.

Жалость? Усмешка? Сочувствие? Издевательство?

Трудно понять, какие именно эмоции слышались в голосе, доносившемся из-под вуали Лейлы.

— Но это потому, что ты еще не знаешь. Ты не знаешь, для чего живешь, для чего появилась на свет. Ты не знаешь… кто ты такая.

— ?!

Всего лишь невнятные слова, лишенные какой-либо конкретики.

Но что-то в сознании Чайки зацепилось за них… и она повернулась к Лейле.

— И лишь когда ты узнаешь об этом, сможешь испытать настоящее отчаяние, — закончила Лейла вялым, хладнокровным голосом.

Гигантский силуэт двигался, гудя на всю округу.

У дороги в одиночестве стоял юноша и смотрел на то, как летающая крепость «Соара» пересекает небосвод.

— Видимо, и в многообразии есть как хорошее, так и плохое.

Он выглядел странно.

Но вряд ли хоть кто-нибудь смог бы сходу определить, почему именно.

В его облике нет ничего из ряда вон выходящего: ни какого-либо жуткого уродства, ни других отклонений от нормы. Он выглядел как обычный благовоспитанный ребенок.

Но… что-то вызывало дискомфорт.

Он походил то ли на искусно сделанную куклу…

То ли на тщательно проработанную проекцию…

Он выглядел как человек, но ему не хватало чего-то важного…

— Оно привело к появлению дефекта, поведшего себя неожиданным образом.

На его лице нет эмоций. Он не подавлял их и не сдерживал… Их с самого начала заменяла пустота. Пропорции его лица в точности напоминали человеческие, но оно не отражало никаких чувств.

Когда-то этот юноша представился Тору Акюре как «Ги».

Кто он, чего добивается и на что способен — неизвестно.

Более того, он выглядел настолько странно, что Тору даже сомневался в том, человек ли это.

— Хочется верить, что одним экземпляром дело и ограничится. А пока…

Ги обернулся.

Его стеклянный взгляд сфокусировался на далеком горизонте, где как раз появилась еще одна, точно такая же летающая крепость.

— Отличное мышление. Или… это тоже было учтено? Разница ведь не только в концепциях, мышление активного интервента в корне отличается от нашего, — пробормотал юноша, задумчиво склонив голову.

Альберик Жилетт — выходец из рыцарской семьи.

Если как следует поискать корни рыцарства, знати и королевской семьи, то все они окажутся потомками разбойников и пиратов.

Со временем их численность становилась такой значительной, что они начали называть контролируемые земли королевствами. В какой-то момент для удержания власти перестало хватать одной лишь силы, и многие из них превратились в политиков… Но немало семей считали военное мастерство, передаваемое из поколения в поколение, смыслом своего существования и продолжали целенаправленно изучать воинское искусство и командование армиями.

Семья Жилеттов — одни из таких чистокровных рыцарей.

Альберик всегда верил, что и он однажды окажется на поле боя затяжной войны.

Альберик никогда не считал войну чем-то хорошим или плохим, рассматривая ее только как средство достижения того идеала, к которому стремился. Его ценности находились в той самой точке, где воинское искусство, оно же беспринципное насилие, сочеталось с понятиями справедливости и морали.

И тогда… к счастью или к несчастью, но война закончилась.

Альберик потерял свой шанс оказаться на поле боя.

Умом он понимал, что это хорошо, но все же где-то на задворках сознания ощущал беспокойство. Альберик сполна познал неприятное чувство того, что фундамент, на котором он стоял, на самом деле оказался тонким льдом, способным проломиться в любой момент.

Он хотел сражаться. Он хотел использовать освоенные навыки и доказать, что родился не напрасно.

Альберик хотел испытать настоящий бой, которому мог бы отдаться и телом, и душой.

Эта мысль всегда жила где-то в глубине его души, пусть он никогда особо и не задумывался об этом. Альберик не мог не ощущать того, что такими темпами он попросту сгниет, ни разу не показав все, на что способен.

И поэтому… он немного завидовал диверсанту Тору Акюре, слуге Чайки, который на удивление хладнокровно заявил, что война ему по нраву.

Альберик завидовал тому, что тот оказался куда ближе к полю боя, чем он сам.

Но…

— Господин Зетра… — выдавил Альберик сквозь стиснутые зубы. — Вы понимаете, что мы ожидали что угодно, но только не атаки?

— Хватит уже! — рявкнул в ответ рыцарь, полностью облаченный в доспех.

Из открытого забрала шлема выглядывало лицо мужчины в самом расцвете сил.

Теобарт Зетра.

Как и Альберик, он рыцарь королевства Вимарк. Его назначили командиром первого передового отряда уничтожения герцога Гавани. В отличие от Альберика, он носил самые настоящие боевые доспехи и вообще вел себя так, словно оказался на поле боя.

За его спиной — десятки машин и повозок.

Все это — отряд сопровождения летающей крепости «Стратос», который, впрочем, сам по себе не может атаковать «Соару». Конечно, их заклинания могли бы достать до летающей крепости, но на практике такие атаки наверняка неэффективны. Их задача — истребление наземных отрядов, которые могут сопровождать вражескую крепость.

Разумеется, перемещение вместе со «Стратосом» требует координации действий с летающей крепостью.

А значит, у отряда сопровождения должен быть способ связываться со «Стратосом». Наверняка у них есть специальный маг, поддерживающий коммуникационное заклинание, через которое они могут обмениваться сообщениями.