Рост транснациональных корпораций в течение последних тридцати лет был бы невозможен без современных достижений в области транспорта и связи. Реактивные самолеты позволяют людям перемещаться по всему миру со скоростью, которая еще полвека назад казалась невероятной. Появление сверхмощных океанских судов (сухогрузов и танкеров), а также контейнеров, которые можно перегружать с одного типа транспорта на другой, упростило транспортировку сыпучих и жидких материалов.

Телекоммуникационные технологии, появившиеся в последнее время, позволяют практически мгновенно установить связь между различными частями мира. С 1965 года началось использование в коммерческих целях телекоммуникационных спутников, причем первый такой спутник был способен передавать одновременно 240 телефонных разговоров. Современные спутники передают до 12000 переговоров одновременно. Крупнейшие транснациональные корпорации сегодня имеют свои собственные спутниковые системы связи. “Мицубиси”, например, владеет мощной сетью, с помощью которой в ее штаб-квартиру в Токио ежедневно приходят и уходят пять миллионов слов.

Транснациональные корпорации способствовали возникновению нового международного разделения труда — экономической взаимозависимости различных обществ, глубоко проникшей в экономику всех стран мира[450]. Несмотря на то, что страны третьего мира гораздо более экономически уязвимы, сильнее зависят от подвижек на мировом рынке, чем индустриальные страны, в определенном смысле все экономики становятся все более зависимы друг от друга. Даже самые высокоразвитые индустриальные страны не способны контролировать собственное экономическое развитие в той степени, в которой им это удавалось ранее.

Вклад транснациональных компаний в становление глобальной экономической взаимозависимости определяется в первую очередь масштабом их деятельности, но, кроме того, и методами, с помощью которых крупнейшее компании интегрировали свои административные и производственные структуры в общемировую систему.

Автомобилестроение и производство связанных с ним товаров и услуг — добыча и переработка нефти, строительство бензозаправочных станций, отелей и мотелей, а также скоростных автодорог — наиболее ярко олицетворяют послевоенное развитие западной экономики. В автомобильной промышленности занят каждый десятый промышленный рабочий во Франции и Японии и каждый двадцатый — в Великобритании и Соединенных Штатах, кроме того, еще многие миллионы заняты в смежных сферах промышленности и услуг.

Эта отрасль промышленности является одной из самых глобализированных. Доминирующую роль в ней играет небольшое число крупнейших корпораций. Все они являются транснациональными. Около 80 % мирового производства автомобилей обеспечивается десятью ведущими компаниями. Долгое время крупнейшим в мире производителем автомобилей были США, в начале 1980-х их место заняла Япония. Около четверти всех проданных в США автомобилей составляют японские машины, в Великобритании в 1991 году этот показатель составлял 10 %.

Автомобильная отрасль была пионером в деле вертикальной интеграции, централизованной координации филиалов транснациональных корпораций, расположенных в разных странах мира. Довольно долго лидерами интеграции производства и дистрибьюторских систем во всемирном масштабе были “Форд” и “Дженерал Моторс” (обе компании американские). В конце 1960-х Форд преобразовал всю сеть своих европейских производств, ранее существовавших в разных странах независимо друг от друга, в единую организацию — “Форд-Европа”. Производство фордовских автомобилей, сначала модели “Фиеста”, а затем и большинства других, превратилось в интегрированный процесс, объединивший в себе различные производственные задачи, выполняемые во многих местах (см. рис.). В результате появилась чрезвычайно сложная сеть взаимообмена автомобильными частями и элементами производственного процесса, включая не только собственно фордовские заводы в различных странах, но и сотни внешних поставщиков. Позднее такую же систему создала в Европе и “Дженерал Моторс”. В обоих случаях существуют тесные связи с дочерними предприятиями вне Европы.

Подобно западным компаниям, японские автомобильные фирмы создали интегрированную систему предприятий, размещенных в различных странах, преимущественно на Востоке. Однако в 1970-1980-х годах они организовали производство также в США и Европе, в основном в связи с тем, что многие страны вводят ограничения на импорт японских автомобилей. В 1982 году фирма “Хонда” открыла завод в штате Огайо, за ней последовал “Ниссан” (Теннеси), далее свои предприятия в Соединенных Штатах организовали “Тойота”, “Мазда” и “Мицубиси”. Кроме того, “Тойота” и “Ниссан” открыли сборочные предприятия в Австралии и Европе. Сегодня автомобили производятся и в Южной Корее группой компаний “Хендэ”, крупнейшим конгломератом, который сначала выпускал автомашины по лицензии “Форда”. Затем у фирмы появились собственные модели, и она отвоевала значительную часть североамериканского рынка импорта.

В течение последних 10–15 лет в автомобильной промышленности произошли большие технологические перемены. Среди прочего, под влиянием автоматизации и гибких производственных систем (см. главу 15, “Труд и экономическая жизнь”) утратил свое значение конвейер. Новые производственные технологии облегчают крупным компаниям создание различных версий базовых моделей. Однако они не дают возможность снизить размеры тех крупных инвестиций, которые необходимы каждый раз, когда разрабатывается новая модель. Чтобы снизить соответствующие издержки, фактически все крупные производители заключают соглашение о сотрудничестве друг с другом. Такие стратегические альянсы превратились в настоящую паутину, которая опутывает весь мир.

Рис. 18. Глобализация промышленности: сеть по производству деталей европейской модели “форд эскорт”. Источник: Peter Dicken. Global Shift. New York, 1986. P. 588.

Современные тенденции развития

Перемены, происходящие в автомобильной промышленности, являются частью набирающего силу глобального процесса пространственной реорганизации производства. Этот процесс имел серьезные последствия для западных стран. Общее число рабочих мест в промышленности начало увеличиваться как раз тогда, когда во многих странах Запада быстрыми темпами росла безработица. Другими словами, новые рабочие места в промышленности появлялись за пределами западных стран (особенно новых индустриальных стран) — либо там, где разместили свое производство транснациональные корпорации, либо где местному правительству удалось, стимулировать экономическое развитие, либо где существовала комбинация того и другого.

Учитывая поразительный экономический успех Японии, процветание других, менее крупных азиатских стран и потенциальную способность Китая к мощному экономическому рывку, можно ли считать, что центр мирового могущества снова перемещается туда, где он находился до взлета европейских держав? Станут ли Азия и Тихоокеанский регион новым “ядром” мировых социальных и экономических связей, а США и Европа отойдут на второй план? Такая возможность не исключена, однако нужно учитывать и другие факторы. Не вся экспансия приходится на Дальний Восток. Вполне возможно, что мирового влияния добьются и некоторые из южноамериканских стран, в особенности Бразилия, которая выходит на видные мировые позиции. Более того, события ближайших десятилетий зависят не только от экономических изменений, но и от процессов, происходящих в политической и военной сферах. Военная мощь и политическое влияние Соединенных Штатов и России, вероятно, могут ограничить масштабы “смещения” мирового могущества “в сторону Востока”.