Юбилейное
Ярославу Смелякову
Вы помните, мы пили водку
За наши славные дела,
За мысль, за рифму, за находку —
Все это молодость была!..
Теперь мы ощущаем прелесть
В доступных звездах коньяков.
И это зрелость. Это зрелость!
За зрелость выпьем, Смеляков!
О полстолетье говорят,
Что этот юбилей не редок.
Но Вам не просто пятьдесят:
Вам нынче десять пятилеток!
Все эти пятилетки вновь
Сегодня я припоминаю
И чту
ту
строгую любовь,
Хотя моя любовь иная…
«Был Лермонтов поэт великий…»
Был Лермонтов поэт великий,
Но кто его при жизни знал?..
И под торжественные крики
Он не входил в Колонный зал.
Ему не снилось то величье
В сиянье славы и побед,
Которым обладает нынче
Один большой лермонтовед!
«Что такое моя биография?..»
Что такое моя биография?
Километры и годы — простор ее.
Это будет тогда география,
География и история.
По признанию и по сути я
Летописец и путешественник.
Вспоминаются реки Якутии
И события века, естественно.
У меня, как в судьбе поколения,
Пораженья и сдвиги победные.
И открытия, и откровения,
И богатства Отчизны несметные.
Ну а ежели насчет денег как?
Их нехватка — явленье знакомое.
Это будет тогда арифметика,
Не скажу, что политэкономия!..
Все стремления и размышления
Устремляю в правдивые строфы я.
Хороши ли мои устремления?..
Это будет тогда философия.
Нюргусун
Б. В. Чернову
Весна в Оймяконе.
Прекрасен и юн
На солнечном склоне
Цветок нюргусун.
С сугробами рядом
Растет… Ну и что ж!
Ему очень рады,
А чем он хорош?
Ведь этот весенний
Цветок невелик, —
У многих растений
Заманчивей лик.
Причудливей ирис,
Роскошней сирень…
Но вовремя вырос
Подснежник в свой день.
И выше сравнений
Цветок-первоцвет:
В весенней вселенной
Прекраснее нет!
Новгородская грамота
«Аз тебе хоцю!» — писал писалом
На берёсте грамотный мужик.
Был, наверно, откровенным малым
И в любви желанного достиг.
Так непринужденно, откровенно
И нелицемерно хорошо
На берёсте до него, наверно,
Милой не писал еще никто!
Это удивительно похвально,
Что сумел он грамоту постичь
И сказать так просто, гениально,
Чтоб в любви желанного достичь:
— Аз тебе хоцю!.. —
Здесь взлет отваги,
Честное влечение души…
Мой коллега-лирик, на бумаге
Попытайся лучше напиши!
«Что творили, не ведали сами…»
Что творили, не ведали сами,
Но любой был на подвига готов.
Древний храм сокрушали ломами
Комсомольцы тридцатых годов.
Разрушая свирепо и строго
Красоту неизученных лет,
Горделиво порочили бога
(Того бога, которого нет).
А свои трудовые мозоли
И струящийся каплями пот
Почитали наивно как зори
Небывалых доселе высот.
Не желая таранить упрямо
Неповинных старинных церквей,
Реставрируют древние храмы
Комсомольцы сегодняшних дней.
Воздвигают упавшие стены,
Золотят купола и кресты,
Чтоб сияло свежо и отменно
Все величье былой красоты.
Это не отступленье народа:
Стали много культурней, умней
Комсомольцев тридцатого года
Комсомольцы сегодняшних дней.
«Рассчитывая на успех…»
Рассчитывая на успех,
Желая отразить эпоху,
Поэт сложил стихи для всех,
Жена прочла, сказала: — Плохо!
Тогда одной своей жене
Поэт сложил стихи другие.
И оказалось: всей стране
Потребны именно такие!
Суд времени
Хватит спорить вам на тему:
Кто поэт, кто не поэт?
На вопрос ответит время,
Подождите сотню лет!
Время скажет очень точно:
Гений кто и кто талант,
Кто правдив и кто беспочвен,
Кто позер и спекулянт.
Ну, а если не хотите
Целый век ответа ждать,
В глубину времен взгляните
Лет всего на двадцать пять.
И сейчас вам станет ясно,
Кто действительно был смел,
Кто не признан был напрасно,
Кто при жизни устарел.