Он собирался... а что он собирался сделать? Вспоминая мужчину, который был на мне, я прикаснулась пальцами к своей груди. К тем местам, к которым прикасался он, чувствуя тоже самое. И это расстроило меня, потому что я осознала, что каким-то образом стала другой.

Скользя рукой вниз по животу, я поцарапала место слияния своих бёдер там, где его член тёрся сквозь джинсы. Покраснев уже в реальном времени, я аккуратно села прямо. Я нашла рубашку, которая была небрежно сдёрнута с моей головы. Зеркало мне демонстрировало моё розовое лицо и беспорядок на моей голове. Притронувшись к своим губам, я вспомнила, насколько близко Дрезден подошёл к тому, чтобы... К чему? Чтобы поцеловать меня? Остановись, не будь глупой. Но так ли это было глупо? Он был прямо на мне, удерживал меня, говорил о том, что будет обращаться со мной так же, как если бы я была такой же опытной как и он.

Вся моя шея начала гореть, как только мне в голову пришла идея. Сколько у него было женщин? Ему двадцать один, скорее всего много... Это ли он имел в виду? Мысль о том, что известный певец был всё это время столь раскрепощён в своих сексуальных желаниях, заставила меня оцепенеть.

Я никогда не слышала, чтобы Дрезден относился к тому типу парней, что рыскали в поисках кисок после шоу. Мог ли кто-то скрыть такое? «А что насчёт меня?» — спросила я себя, щурясь в зеркало. Я всегда думала, что знаю, кто я есть. Теперь же, я не совсем в этом была уверена. Похоже, что моё тело и мой разум не могли договориться. Приоткрыв дверь, я выглянула в коридор. Разговоры всё ещё продолжались — дружелюбное ворчание в передней части автобуса.

Настолько, насколько это было возможно в автобусе — я осталась одна и тяжело упала на свою кровать. Руки запутались в волосах, подбородок опустился к ключицам.

Когда этим утром мне сказали, что я присоединюсь к «Four and a Half Headstones», я была уверена, что это будет самым грандиозным шансом в моей жизни.

Теперь, с этим мускусным ароматом Дрездена Гэлифакса в моём носу... с отпечатками его рук, которые я чувствовала на своей обнажённой коже...

Я была уверена, что изменилась ещё больше.

Глава 6

Дрезден

Я долбанный идиот.

Хотя я улыбался и поддакивал, расслабленно откинувшись на сиденье и слушая как Портер болтал всякую чепуху, мой разум был в совершенно другом месте. Он находился в фарфоровой ванной, погружённый в те невероятно глупые поступки, что я успел совершить.

Я на полном серьёзе заявил, что я самый большой грёбанный идиот — думал я, наблюдая как Портер улыбался, и делал вид, что смеялся над тем, что он сказал. Как я позволил этому зайти так далеко? Лола собиралась противостоять мне. Она пыталась уйти, но только отправила нас в отключку в этой долбанной ванной.

Я аккуратно коснулся чувствительного места на своём виске. Надеялся, что синяка не будет.

— Эй, алло? — Портер наклонился и помахал мне рукой. — Ты в порядке, Дрез? Ты где-то далеко.

Он бы даже себе представить не смог бы...

Но в ответ я лишь виновато нахмурился.

— Прости, это был длинный день. — Я думал, что мне придётся прожить рядом с Лолой целый год. Один длинный, мучительный год. Как я буду просыпаться и делать всё это, день за днём?

— Ты прав, он тянулся бесконечно. — Он встал, сделав зевок, и похлопал себя по спине громкими шлепками. — Я, пожалуй, пойду и завалюсь спать. Ты видел Лолу? — Я напрягся и затаил дыхание.

— Она ушла, и я не видел её, когда был снаружи с Кольтом.

Думая о почти обнаженной груди Лолы, я сжал кулаки на коленях.

— Она вернулась некоторое время спустя. Думаю, она уже спит.

На лоб Портера набежали морщинки.

— Ох. Тогда ладно. Она, наверное, устала намного больше, чем все мы. Это был сумасшедший день для неё.

Мой подбородок практически не двигался, когда я кивал. Портер был настолько прав, что сам и не подозревал. В меня как будто всадили нож, чувство вины наполнило все мои чувства. Лола пережила день, наполненный таким, что не могла вообразить — и в некотором смысле был виноват я.

Взглянув в сторону окна, я всматривался в тонированное стекло. Охранники были всё ещё там, вечеринка только начала утихать. Я заметил свечение горящих огнём и жестянок, и мне стало интересно, заставит ли полиция силой их расплатиться за всё это.

Поход до моей маленькой комнаты был коротким. Я выбрал кровать дальше по коридору, поближе к репетиционной комнате. Отодвинув тяжёлую угольного цвета занавеску, я упал на свой матрас.

Было темно, и я закрыл окно куском плотного пенопласта. Моя бессонница меня настолько достала, что я не выносил саму идею того, что солнце будет просачиваться сквозь окно раньше того времени, чем я буду готов проснуться.

Стянув свою футболку через голову, я аккуратно её сложил. Мой ремень ишёл следующим. Как только я коснулся холодного металла, меня настигло воспоминание о податливом теле подо мной в той ванной.

Против своей воли, я втянул воздух сквозь зубы. Лола извивалась подо мной, такая тёплая, нежная и мягкая одновременно. В основном мягкая. Эрекция причиняла мне мучения сквозь джинсы.

В тот момент, когда я обнаружил себя, распластавшегося на ней, я перестал думать обо всех причинах, по которым должен был держаться от неё подальше. Её грудь трепетала напротив моего бешено стучащего сердца. Чувствовать её, видеть её отзыв и знать, что причиной всему этому я, я... Я начал сдаваться.

Лола сделала это с такой лёгкостью. Она, извивалась подо мной, её голубые глаза были такие огромные и столь неуверенные, я чувствовал её голод, а она, конечно же, почувствовала мой.

Я хотел опрокинуть её, обрушив на неё свои губы и сжимать до тех пор, пока она не скажет продолжать мне или не начнёт молить, чтобы я остановился. Какой из этих вариантов я бы предпочёл? И повиновался бы я в том случае, если бы ответ меня не устроил?

Поправив свою растущую эрекцию, я дал своей голове встряску. Тот «мирок» в ванной был таким идеальным. Кроме того, что это искушало меня, я также чувствовал себя опустошённым. Обречённым.

Я говорил сам себе держаться от неё подальше. Угроза от преследования Лолы была так очевидна — она и сейчас была настолько очевидна! С угрюмым видом я стянул джинсы к своим лодыжкам. Налитый кровью стояк в моих боксерах был постоянным напоминанием о том, что, как я думал было разумным, для остальной части меня было не так.

Когда я лег обратно на кровать, я уставился в потолок. У меня не было ключа к тому, чтобы разгадать эту головоломку. Я продолжал смотреть в одну точку, не мигая глазами. Раньше я задавался вопросом, была ли девчонка влюблена в меня или нет. Мой член пульсируя, сочувствовал мне. Думаю, теперь я знал это. Если бы в её отклике не было столько страха или что-то в этом роде. Я закатил свои глаза. Даже сейчас, я искал оправдания, чтобы не преследовать Лолу.

То, как она касалась меня, когда думала, что я был ранен... и то, как прижималась ко мне, когда я спас её от охранников... Это всё не должно иметь значения. Вместо этого, всё служило тому, чтобы оставить свой отпечаток для того, чтобы подобраться ближе к Лоле Купер.

Прикрыв глаза, я снова вспоминал, как ей было сложно встретить мой взгляд. Как она краснела, извиваясь подо мной, а моя эрекция вжималась в её живот.

Бл*дь, я так сильно хотел её поцеловать. Потянувшись, я поднял кончики пальцев к своим губам. Почему я так слаб по отношению к ней? Если бы Портер не появился, напугав меня до усрачки, я не думаю, что я бы остановился. Я бы отдал всё за то, чтобы забрать кусочек Лолы Купер.

Мои пальцы жёстко прижались к моему рту. Я ужасен, чёртов монстр. Просто потому что она, возможно, была в меня влюблена, а я готов был рискнуть, чтобы разрушить всё для того, чтобы взять то, что хотел от неё раньше, прежде чем она была готова к этому.

Для девчонки до сих пор была проблема — просто посмотреть мне в глаза. Если бы я позволил себе сдаться и соединить наши с Лолой пути воедино, то она скорее всего возненавидела бы меня.