- Ну что… - резюмировал я – я, конечно, не специалист, но очень похоже на «моб стандартный, необстрелянный». Митричу покажу, пусть посмотрит, что с тебя можно сделать. Скажи мне, о верный миньон, откуда у тебя целых два очка? За нас, что ли дали?
- Да, мбвана –лаконично ответил скелет – за рабочие аккаунты почти ничего не дают.
- Ага, понятно. А стойкость это что за характеристика? Вместо нашей выносливости что ли? Качается на шелбанах?
Скелет растерянно ответил:
- Цитамол не знает про выносливость, мбвана.
- Ты пошути, пошути – саркастически посоветовала Светлана – больше шути, тогда он тебе все-все объяснит.
Я чертыхнулся и вернулся к тактике простых понятных вопросов. Она вновь доказала свою эффективность, и вскоре я выяснил следующее. Выносливости как таковой у скелетов не было. Эти магические создания не знали усталости, им не требовался отдых и т.п. Но поскольку Закон Всемирного Равновесия никто не отменял, аналогом нашего здоровья им служила мана. Чтобы поддерживать это магическое существо в собранном состоянии, требовалась мана – весьма в небольшом количестве, надо сказать. В спокойном состоянии скелет без труда вырабатывал необходимое количество, чтобы функционировать без проблем. Но при тяжелых работах, большой нагрузке, сильных повреждениях в бою потребность в мане резко возрастала – надо было тратить ее все больше, чтобы поддерживать себя в рабочем состоянии. Восстанавливалась она медленно, и если скелет начинал тратить маны больше, чем вырабатывать, он рисковал обнулить запас. Если такое случалось, скелет рассыпался на отдельные кости, и нужно было долго ждать, чтобы накопить двойной запас маны, и, воскреснув, собраться вновь. Таким образом, «мана» и «жизнь» для скелетов были синонимами, мана им требовалась постоянно и, желательно, в больших количествах. Проблема была в том, что интеллекта, отвечающего за ману, у скелетов традиционно было очень немного – стандартно пять единиц. А как прокачивать интеллект, кроме как призовыми очкам за уровни, так никто и не выяснил. Именно поэтому скелеты постоянно прокачивали стойкость – параметр, снижающий расход маны на поддержание жизнедеятельности. И именно поэтому таким уважением у них пользовались маги – прокачавшиеся хайлевелы, которым маны хватало уже не только на себя, но и на сотворение заклинаний.
- Все понятно – резюмировал я. - Значит, так. Мы сейчас выйдем из игры. Если ты увидишь, что сюда идут твои бывшие товарищи, ты аккуратно берешь наши безжизненные тела и аккуратно прячешь в камнях. Чтобы их не заметили и не убили. Понял?
- Так точно.
- Повтори задание.
- При опасности обнаружения ваших тел вашими врагами аккуратно спрятать тела, чтобы не допустить обнаружения.
- Какая ты умница. На тебя же другие скелеты нападать не будут?
- Нет, мбвана, скелеты нападать не будут, они мои братья по поднятию. Никто не может напасть, даже маги. Даже босс не может, его поднял тот же мастер, что и меня.
- Отлично. Тогда, чтобы тебе было не скучно караулить, сразу после нашего ухода ты берешь вот этот камень, да, большой, водружаешь его себе на плечо, и бегаешь с ним по кругу, пока мана не упадет до 3% - следи внимательнее, чтобы не рассыпаться! Тогда ты отдыхаешь до полного восстановления маны, потом опять берешь камень, опять бегаешь. Будем тебя прокачивать. Так как уровни поднимать здесь не на ком, попробуем поднять характеристики. Понял задание?
- Так точно. Бегать с камнем для поднятия характеристик.
- По-моему, ты резко поумнел. Это радует. Ладно, Цитамол, мы пошли, счастливо тебе здесь оставаться. Береги наши тела, это самая ценная мебель в доме.
И я нажал на «логаут».
(Уважаемые читатели, если вам нравится то, что я пишу, нажмите, пожалуйста, кнопку "Нравится" справа вверху. Вас это ничем не обременит, а мне будет приятно. )))) Просто в последнее время приток новых читателей практически остановился, а я, как и все авторы, тщеславен и мечтаю о расширении своей читательской аудитории). Большое вам спасибо, что читаете меня. С благодарностью, Сергей)
Прода 16
Почтенные читатели. Вы, конечно, будете на меня ругаться, но я опять отклонился от магистральной линии. Я бы мог, конечно, сказать, что мне стыдно, что я опять не сдержался, как тогда со стихами, но врать не буду. Мне не стыдно. Есть такое утверждение – «если хочешь написать интересную книгу, пиши о том, что интересно тебе, а не воображаемому читателю». А мне очень хотелось написать этот кусок. Буду очень благодарен за любое мнение в комментариях о том, стоило это делать или нет. Принимается весь спектр замечаний, от «отписываюсь нах!» до «да не, ничё…»
Весь следующий день я провел, просеивая информацию в сетевых библиотеках, лишь изредка заглядывая в игру, чтобы убедиться, что меня пока не отправили на перерождение, а Цит добросовестно качается. Толку, правда, пока никакого не было – все его характеристики пока оставались теми же самыми. Зато мои исследования продвигалась довольно быстро, и на обеде я попросил наших вечером не разбегаться – похоже, не будет что им сообщить.
Единственное, на что я отвлекся – отправил Цитамола пообщаться со своими «братья по поднятию», мне было любопытно, как они отнесутся к его новому статусу. Результат эксперимента оказался отрицательным – Цита просто игнорировали. Его не трогали, тем более не пытались порубить в капусту, даже не ругали – его игнорировали. Не здоровались, для разговоров не останавливались, на вопросы не отвечали, если он вставал на пути – аккуратно обходили и шли дальше. В общем, муравей, изгнанный из муравейника. Нечто подобное я и предполагал, да и Цитамол особо не расстроился – благо, у него появилась новая стая в лице меня. Он добросовестно выполнил все мои просьбы по установлению контакта, везде потерпел фиаско и спокойно отправился бегать с камнем дальше.
А я ближе к вечеру закончил свои исследования, и вот уже, выбравшись из капсул, мы вчетвером собрались в нашей «кухоньке». Андрюшке Митрич обещал все пересказать по телефону – с недавних пор они активно общались и в реале.
- Давайте я вам сразу же скажу отгадку, а потом все объясню, хорошо? – предложил я. – Тем более что история довольно долгая, хоть и весьма интересная.
- Валяй! – гаркнул Митрич.
- ОК. Напомню, загадка звучала следующим образом: «Иди из Молодей туда, куда шел тот, кто висел на хвосте. Вход под тем, кто ударил, прячась и только при том, кого не было». Ответ: «Иди из Молодей на север, вход под воротами и только во время грозы».
А теперь – про разгадку. С самого начала было понятно, что в загадке речь идет о каких-то персонажах. Вопрос – каких? Угадать ответ на этот вопрос казалось нереальным, поэтому я даже не пытался это сделать. Однако, когда мы с Сергеевной декламировали гумилевских «Моих читателей» и симоновское «Всю жизнь любил он рисовать войну…», я вдруг вспомнил, как рылся в исторических книгах, пытаясь понять – о ком же идет речь в этих стихотворениях. Нет, конечно, понятно, что художник, любивший рисовать войну и погибший на корабле, наскочившем на мину – это великий Василий Верещагин, но остальные-то не так очевидны.
Но главное не в том, главное – исторические персонажи. Как мы все помним, создатель этой локации явно неровно дышит к истории как таковой и древней истории России – в частности. Все эти «боярины» и «вотчинники», «сын боярский Лукажжот», славянский бестиарий и тому подобное. Вот меня и осенило, что троих, упомянутых в загадке, нужно искать среди исторических персонажей допетровской Руси. Проблема в том, что этот период – огромен, в него несколько раз поместится вся российская история от Петра Первого до нашего XXI века. И за все эти века различные персонажи на хвосте висели и били, прячась – огромное количество раз. Единственная зацепка, которая у нас есть – слово «Молоди».
Я начал копать в этом направлении и практически сразу же выкопал ответ.
С Молодями произошла странная история. Если спросить любого человека, какие битвы в российской истории он помнит, все назовут примерно один и тот же набор – Куликовская битва, Бородинское сражение, Сталинградская битва, битва за Берлин, ну, может быть, еще пара-тройка сражений. Причины этого единообразия понятны и укладываются в два слова: «школьная программа». Проблема в том, что школьная программа не резиновая, а история у нас длинная, поэтому многие события, в том числе и судьбоносные для нашей страны, выпали сначала из школьной программы, а потом и из головы. Их помнят только историки, другими словами – не помнит никто.