– Скажи, что ты еще молод и ошибаешься по неведению…
Напоследок мать еще раз наказала сыну почитать наложницу мать и слушаться ее, почаще заходить в павильон Юнхэгун и навещать ее.
Пу И с большим трудом взяв себя в руки, пообещал ей исправиться. А его родная мать отправилась в Юнхэгун навестить Дуань Кан.
При встрече Дуань Кан стала кричать на мать Пу И и его бабушку, резко критиковать поведение и действия императора. Крик возымел действие: они встав на колени и обливаясь слезами, умоляли Дуань Кан смилостивить свой гнев, обещая уговорить Пу И извиниться. Послали человека за императором. Вот как это событие описывает сам Пу И: «Подойдя к Дуань Кан и даже не взглянув на нее, я поклонился, невнятно пробормотал что-то вроде: „Августейшая матушка, я виноват“ – и удалился.
Дуань Кан успокоилась и перестала рыдать» [20].
В тот же день У Найнай вернулась в северную резиденцию.
Однако на второй день рано утром неожиданно из северной резиденции пришло трагичное сообщение – У Найнай умерла, прияв опиум. Причину смерти своей матери сын объяснял так: «Рассказывали, что с детства на мою мать никто никогда не кричал. Она была очень самолюбива, и этот удар (имеется в виду крик на нее наложницы-матери – В.У.) был для нее слишком жестоким. Вернувшись из дворца, она приняла опиум. После этого Дуань Кан резко изменила ко мне отношение. Она не только перестала поучать меня, а, наоборот, стала необычно сговорчивой» [21].
Среди евнухов дворца проговаривали несколько иную версию ее гибели. Якобы Дуань Кан долго беседовала и спорила с У Найнай. Дуань Кан все еще надеялась восстановить власть Цинской династии. Ей было самой неудобно покидать дворец. Поэтому она еще раньше тайно передала У Найнай драгоценности, чтобы на эти средства заручиться поддержкой военных и политиков. Но ничего из этого не вышло. Дуань Кан сетовала, что У Найнай не предприимчива. Она даже выразила сомнение: не присвоила ли У Найнай эти ценности императорские себе. Вот почему и произошло это неожиданное событие [22].
5. Учеба Пу И
Когда императору исполнилось шесть лет было решено, что ему пора начинать учиться. Императрица Лун Юй подобрала для мальчика учителей– наставников. Астрологи рассчитали благоприятный и счастливый день для начала занятий и учеба началась. Сначала мальчик учился в парке Чжуннаньхай, но вскоре место учебы переместилось в не очень большой дворец Юйцингун, где в детстве занимался император Гуансюй. Тесно зажатый двумя рядами низеньких служебных помещений дворец был разделен на множество маленьких пустовавших комнат. Пу И были отведены для занятий две сравнительно большие просто обставленные комнаты, находившееся в западной стороне дворца. В одной из комнат стоял у окна длинный стол, на котором лежали коробки из под шляп и стояли вазы для цветов. Около стены находился кан (низкая кирпичная лежанка, внутри которой проходил дым, на которой сидели и спали. Зимой отапливалась наподобие печи, была весьма распространена в Северном Китае), сидя на котором мальчик и начал свои занятия, а партой ему служил низенький столик. Пу И первое время пугали громадные часы, висевшие на стене, диаметр их циферблата достигал двух метров, а стрелки были длиннее человеческой руки. Главным его учебником были «Тринадцать классиков», помимо них он изучал своды семейных укладов и описание подвигов предков, а также штудировал историю основания цинской династии. Наставники для мальчика, сидящего в классе, прочитывали вслух несколько раз определенный текст. Однако заставлять его заучивать наизусть, как это было в старых традиционных китайских школах, они не имели права и не проверяли пройденных уроков. Поэтому было решено, когда мальчик отправлялся на поклон к императрице, он зачитывал ей вслух заданный текст. Чтобы этот текст лучше запоминался каждое утро, когда император вставал с постели, главный евнух, стоя около спальни, несколько раз громко читал урок, пройденный накануне. Никого не касалось – сколько запомнил маленький Сын Неба и вообще было ли у него желание что-нибудь запомнить. Ему не давали специальных тем для написания сочинения и не обращали внимание на желание мальчика сочинять стихи. Как-то он написал несколько парных надписей, сочинил одно-два стихотворения в жанре люйши, но это никого не интересовало во дворце и мальчик продолжал писать стихи для собственного удовольствия ради забавы. Кстати, позднее он писал довольно неплохие стихи, которые стали известны. Мальчика все же больше интересовало содержание прочитанных книг, а не их литературная форма.
Пу И в детстве был ужасным баловником и проказником. Во время занятий он мог неожиданно снять ботинки и чулки и бросить их на стол, а наставник обязан был снова надеть их на него, мог подозвать к себе учителя и вырвать у него волосок из густых бровей и т.п. Поэтому чтобы изменить его поведение в лучшую сторону и заставить усерднее учиться, когда мальчику исполнилось девять лет, наставники придумали еще один метод, способствовавший, по их мнению, успешным занятиям Сына Неба. Ему подыскали соучеников, каждый из которых за учебу с императором ежемесячно получал вознаграждение в 80 лянов серебром и право въезда в запретный город верхом (такое право считалось большой честью в среде родственников императорской семьи, несмотря на то что уже существовала республика). Соученики удостаивались еще одной «чести» в соответствии с древним китайским изречением: «Когда ошибается князь, то наказывают птицу» – получали в классе от учителей наказание вместо маленького императора. Если учителя хотели усовестить императора, они обращаясь к его скромно сидевшему соученику говорили типа: «Какой же ты все-таки шалопай!», либо что-то другое в таком же духе.
К тринадцати-четырнадцати годам Пу И прочел немало книг, среди них почти все, что относилось к неофициальным историям и запискам минской и цинской династий; исторические романы, изданные в конце эпохи Цин и в первые годы республики; приключенческие романы об отважных рыцарях и детективные истории, сборники новелл и т.п. Став постарше подросток стал сам сочинять немало «удивительных историй», снабжая их собственными иллюстрациями, затем прочитывая их.
Занятия начинались ежедневно с восьми и длились до одиннадцати часов утра, позже были добавлены еще уроки английского языка с часу до трех. К началу занятий император прибывал во дворец Юйцингун в желтом паланкине с золотым верхом. После его приказа: «Позвать!» – евнухи, следуя императорскому повелению, созывали учителей и соучеников, ожидавших в боковом помещении. Причем в зал они входили в определенном строго установленном порядке: впереди шел евнух с книгами, за ним – учитель, который вел первый урок, после него – соученики. Учитель, войдя в дверь, останавливался замирая по стойке смирно, выполняя церемонию приветствия. По ритуалу мальчик не был обязан отвечать на его приветствие, так как «хотя он и учитель, но подданный; хотя это и ученик, но повелитель». После этого соученики становились на колени и приветствовали Сына Неба. Затем все садились. С северной стороны стола, лицом у юг, по этикету, сидел один император; учитель сидел слева от него. Лицом на запад, около учителя, сидели соученики. Евнухи клали их шапки на специальные подставки и гуськом уходил. Так начинался обычно урок вместе с императором.
По китайскому языку в Пу И было сначала один, а затем три преподавателя. Хуже всего у императора, по его собственным воспоминаниям, было с маньчжурским языком. Он учил его уже несколько лет, но знал всего лишь одно слово – «или », означавшее «вставай». Да и то потому, что это был необходимый ответ на вежливую фразу, которую произносили, стоя на коленях, маньчжурские сановники всякий раз, когда выражали свое почтение.