Вчера, прослышав, что Севастьяновы спускаются в ВИП-зал, Пит отослал меня

домой и вызвал нашу "звезду" для доильной операции - самой сложной из всех

многоходовых схем.

В доилке соблазнительница погружает клиента в состояние сексуальной горячки,

дразня, но не даваясь в руки, вынуждая его покупать драгоценности, машины, даже

недвижимость.

- Ни единого словечка. - Пит покачал головой. - С учётом того, что у Дмитрия не

было пары, а она была во всеоружии.

Если уж Кэрин не смогла зацепить русского, значит, он вообще незацепляем. Но я

замахнулась на большое дело.

- Значит, мне не стоит портить потенциального

клиента, так ведь?

- Не обижайся.

Я сунула Питу свою сумочку.

- Обижаться? Мне? Разве ты не слышал?

- Я направилась к лестнице, бросив через плечо. - Я хладнокровна, как лёд.

На самом деле, я так обиделась, что с грохотом протопала вверх по лестнице. И всё

же смогла взять себя в руки и не разбить шпильками плиточный пол. Может, удастся

понаблюдать за ничего не подозревающим Дмитрием.

Исчерпывающие заметки Пита давали мне общее представление. Тридцать два

года, гражданин России, вырос в Сибири. Младший из трёх братьев. Математик и

компьютерный гений.

Был лучшим из всего выпуска в Оксфорде, затем основал компанию, совершившую

прорыв в сфере бизнес-вычислений. Получил несколько патентов, став, таким образом,

миллиардером. Однако в интернете о нём было совсем немного упоминаний, и ни одной

фотографии.

Когда я вышла на веранду, вид экстравагантного звериного логова заставил меня

приподнять брови. Свет распространялся от очагов открытого огня. Над джакузи, скрытом

под зелёным навесом глициний, поднимался пар, а у дальней стены журчал выложенный

мозаикой фонтанчик. Там же располагался полностью укомплектованный, но безлюдный

бар.

Дмитрий стоял у перил и обозревал открывающийся вид на город. Поблизости не

было ни души.

Я бесшумно приблизилась, подмечая детали его внешности. Мускулистое

телосложение и рост под два метра, явно выше моего бывшего, который был метр

девяносто.

Моя бабушка бы назвала Дмитрия Севастьянова горой среди мужчин. Он ощутимо

возвышался над моим метром шестьюдесятью.

Его дорогая одежда сидела настолько хорошо, что я чуть не захлебнулась слюной.

Сшитые на заказ серые брюки подчёркивали узкие бёдра и упругие ягодицы. Угольно-

серая рубашка облегала спину и плечи.

Я видела, как под тонким материалом бугрятся трицепсы на руках, стиснувших

перила так, что побелели костяшки. Словно Брюс Беннер изо всех сил противился

превращению в Халка.

Пит говорил, что между Дмитрием и Алексом, старшим из братьев Севастьяновых,

время от времени возникало какое-то напряжение. Может, они поругались, и теперь

Дмитрий срывается на окружающих?

Если он так зол, то почему не уйдёт к себе в комнату? Или вообще не уедет куда-

нибудь, с его-то состоянием?

В следующее мгновенье все мои предположения перевернулись с ног на голову,

потому что его голова откинулась, а широкие плечи приподнялись и опустились со

вздохом. Даже с моего места было видно, что он смотрит на полную луну.

Люди, кипя от злости, обычно так не поступают; так делают, чувствуя сожаление

или даже тоску.

Я ощутила вспышку жалости. Его родственники веселятся этажом ниже, а он стоит

тут один.

Это то, что случается с чудовищами в сказках; они вовсе не хотят быть

чудовищами. И не хотят быть одни.

Наконец, Дмитрий отпустил перила и потёр виски.

Желание увидеть его лицо возобладало, и я направилась в противоположный конец

перил, намеренно стуча каблуками.

Он уронил руки, а его мышцы напряглись ещё сильнее.

- Сколько, блядь, раз

мне ещё повторить? - процедил он с сильным акцентом. Потом, поворачиваясь ко мне,

отрывисто бросил: - Я - ЧЕРТ ВОЗЬМИ - НЕ - ЗАИНТЕР... – и пораженно замолк.

Мне было знакомо это чувство. Дмитрий Севастьянов оказался... великолепен.

Вид его безупречного мужского лица просто выбил из лёгких весь воздух.

Густые чёрные волосы, точёные скулы. Гордый тонкий нос и сильная челюсть.

Глаза - цвета пылающего янтаря.

Прекрасное, прекрасное чудовище. Я едва не покачнулась на месте. Раньше я такое

проделывала только намеренно, при обчистке карманов.

Как только его напряжённая челюсть расслабилась, губы мгновенно превратились

из вытянутых в целовательные. Живой взгляд пробежал по мне от каблуков до макушки.

- Ты... - выдохнул он.

Начни разговор, Вайс.

- Я? - Мы точно никогда не встречались. Потому

что это лицо осталось бы в моей памяти навсегда.

- ... сногсшибательна. Один твой вид сразил меня наповал.

Э-э-э? Парни находили меня симпатичной, но на фоне длинноногих стриптизёрш и

накаченных силиконом моделей было весьма сложно выделиться (я всегда говорила себе,

что займусь этим в Рино).

А как же Кэрин? Может, вчера он забыл надеть контактные линзы?

Вместо того чтобы прогнать меня, чудовище подошло ближе. Пришлось

запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Ну, приветик, здоровяк.

Он находился так близко, что я ощущала исходящее от него тепло. Почувствовала

едва уловимый аромат его одеколона - хвоя и что-то таинственное - от чего захотелось

мурлыкать. Нет, не едва уловимый, это была настоящая доза. Его запах, распространяясь

по воздуху, превращался в наркотик.

- Меня зовут Дмитрий Севастьянов, - сообщил он низким голосом. - Ты должна

назвать своё имя. - Довольно бесцеремонно он приподнял прядь моих волос, ярко

выделявшуюся на фоне его загорелой кожи.

Зацепка! А что, если у меня получится отработать этого парня?

- Меня зовут Викториа Валентайн. - Мой твёрдый тон впечатлял.

- Виктория. - То, как он произнёс окончание моего имени, пророкотав последний

слог, заставило меня вспыхнуть.

Я никогда не могла контролировать свой румянец, сколько бы не выговаривали об

этом мне мои родственники.

- Приятно познакомиться. Но, кажется, ты хотел сообщить мне о своей

незаинтересованности?

Его скулы тоже порозовели, и он выпустил мой локон из рук.