- Отпусти меня, - прошептала она.
Она вырвалась из его объятий и нырнула под его руку, прежде чем он смог снова схватить ее. Она побежала сквозь толпу, ныряя и лавируя и так и сяк, пока он не потерял ее. Но Майклу не нужны были глаза, чтобы знать направление, в котором она убежала. Они были связаны неразрывной нитью, от которой она не могла убежать.
После столетий боли, бесконечных пыток его существования, он нашел единственное существо, которое могло его разбудить, вывести из оцепенения и вернуть ему душу. Неизмеримая сила подпитывалась каждым движением, и он больше не был тенью вампира, которым когда-то был. Мир растаял, пока не осталась только она. Он нашел единственную, которая ему была нужна для выживания в оставленном мире богами. Он пошел вслед за ней, его скорость удивила даже его самого. Он с легкостью поймает ее и когда это сделает, то больше никогда ее не отпустит. Ее кровь была самой сутью жизни, маня его так, как никто другое за четыре века существования. Чужая или нет, теперь она принадлежала ему, и он не успокоится, пока снова не испробует ее.
Руки тянулись к нему, голоса обращались к нему, радуясь. Он прятался, не желая позволять нетерпеливым дампирам удержать его от того, чего он хотел. Если бы они удерживали его от женщины, то он бы разорвал их голыми руками.
- Клянусь, Михаил, если ты сделаешь еще один шаг, я сам проткну тебя колом.
Знакомый голос заставил Майкла остановиться, и он шепотом чертыхнулся. Единственный дампир, который мог остановить его, именно сейчас оказался в этом клубе. Совпадение? Вряд ли.
- Ронан. - Майкл повернулся, сжал зубы, чтобы не вцепиться в глотку мужчине, и повернулся лицом к светловолосому вампиру.
- Твой выбор времени...
- Идеален? - Ронан отважился на дерзкую ухмылку.
- Неудачен. - Тела давили, когда все дампиры в клубе приближались к нему. Очень неудачен.
Клэр пулей вылетела за двери клуба, задыхаясь. Она могла чувствовать его преследование, будто зверь на охоте. Она крепко сжала Патек1 в кулаке, когда скинула слишком узкие стилеты2 и помчалась по тротуару, ныряя в ближайший переулок. Мысли о столбняке или чем-то еще хуже грозили отправить ее обратно за туфлями, но она отбросила в сторону страх порезать ноги и заболеть чем-то. Ей нужно убраться оттуда. Сейчас же. Прежде, чем он догонит ее. Последнее и самое важное правило аферы: выбраться, пока все хорошо.
По-правде говоря, это был не страх быть пойманной, это сердце Клэр бешено колотилось из-за бега. Она раньше никогда не позволяла вещам выходить из-под контроля. Особенно столь таинственным, как Майкл. В нем скрывалось нечто большее, чем могло показаться на первый взгляд, и Клэр должна была насторожиться, но, вместо этого, она набросилась на мужчину, как какая-то сексуально неудовлетворенная студентка на субботнем вечер знакомств. Классно.
Несмотря на подарочек, который она жадно запихивала свой карман для сохранности, Клэр не чувствовала удовлетворения. Вместо этого стыд окрасил щеки от воспоминания о его поцелуях, о прикосновении его зубов к ее шее, и мягкое касание его умелых пальцев, когда он сводил ее с ума от желания. Она сбежала от него не потому, что она получила часы и хотела скорее отдохнуть, а скорее потому, что она боялась, что сбросит свои штаны прямо посреди клуба и будь, что будет, и, не важно, есть зрители или нет. Правда ее ударила, будто бита в лоб, когда она пересекла бульвар Сансет в сторону улицы Кларк, а потом еще один переулок.
Ни с одним мужчиной она не испытывала такого оргазма, а она и Майкл только разминались. Она могла только представить, чего он мог достичь в условиях уединения и трех часов времени. И что это за магия с ее горлом? Волны желания пульсировали внизу живота от воспоминания. Не очень нежный укус последовал за глубоким засосом, шок обжигающего тепла бежал по ее крови. Она была на грани оргазма только от этого контакта. Ее тело буквально болело по нему, когда он наконец-то пошел работать с ее молнией.
Клэр потянулась к переду ее джинсов и почувствовала разрыв ткани, который он сделал под швом. Между нами, девочками, он разорвал тяжелую ткань, будто это была тончайшая бумага. У него должна быть суперсила, чтобы это сделать. С другой стороны она видела, как люди делали совершенно бесчеловечное дерьмо, пока у них был высокий статус.
Она шла по переулкам, пока не оказалась в нескольких кварталах от Диабло и вновь Сансет бульвара. Уверенная, что ей удалось оторваться от своего преследователя, Клэр замедлила темп, давая отдых своим босым ногам, пока ловила такси.
- Четыре двадцать, Южный Уэстлейк, - сказала она водителю.
- Это не мой маршрут. - Голос таксиста прозвучал так, будто его вывели из себя.
Клэр не собиралась прыгать босиком между двумя-тремя такси, чтобы добраться до дома.
- В долгу не останусь. Обещаю.
Он проворчал под нос, но включил передачу и влился в поток. Деньги. Вечные мотиватор. Клэр откинула голову на спинку сидения, и закрыла глаза. Серебристый и бирюзово синий взгляд преследовал ее в мыслях, а в голосе скрывались примитивные эмоции, когда он сказал:
- Мы еще не закончили. Ты получила свое удовольствие, теперь дай мне мое.
От такого мужского заявления, Клэр обычно бежала в противоположном направлении, после того как заехала бы коленом в пах. Но то, как Майкл сказал это... слова скорее были мольбой, чем требованием. Она украла часы парня и оставила его с посиневшими яйцами. Она была крупнейшей в мире дурой, или как?
Клэр потратила всю тридцатиминутную поездку на такси, переигрывая в уме события ночи. Было что-то в Майкле — кроме того факта, что он соврал насчет своего имени — что говорило со скрытой частью ее души. Будто она знала его всю жизнь. Или, скорее была предназначена знать его всю жизнь.
Ничего себе. Безнадежно романтическая атмосфера. Какой отстой. Жизнь не состояла из лепестков роз и радуг. У Клэр было непосредственное доказательство этого. И, кроме того, парень был под кайфом, а это нарушало самое первое и самое важное правило знакомств у Клэр: Никаких наркотиков. Никогда.
Такси подъехало к ее дому, она достала пачку банкнот из кармана.
- Это будет стоить семьдесят долларов, - сказал таксист с издевкой.
Семьдесят долларов? Что за лажа. Она знала, что тот не должен был брать с нее больше сорока пяти баксов. Но придурок выключил счетчик, когда они вырулили с Сансет бульвара, таким образом, она не могла указать ему на просчет. Она была более, чем готова дать парню щедрые чаевые — больше семидесяти баксов, которые он попросил — за то, что он отошел от своего маршрута и отвез ее домой. Но вместо того, чтобы поверить тому, что она пообещала, он принял решение обобрать ее. Типичное лос-анджелесское фуфло.
- Вот. - Она дала ему две двадцатки и одну десятку и открыла дверь.
- Какого черта? - рявкнул он. - Я думал, что ты сказала, что не останешься в долгу.
- Ты заломил цену, - сказала она, когда вылезла из автомобиля, - не моя вина, что ты сам рассчитал свои чаевые.
Она захлопнула дверь, прерывая поток брани. Какой придурок. Не оглядываясь, она побежала к дому. Место было едва лучше барака, но все равно стоило ей девяти сотен долларов в месяц. Если бы ей удалось работать в две смены, или в двух закусочных, она покончила бы с "копилкой". И как ни прискорбно было признавать, но она стремилась к скромному финансовому существованию. Наскребать было лучше, чем все, что она до сих пор делала, за двадцать четыре года жизни.
Оказавшись внутри здания, Клэр прошла по лестнице на второй этаж. Она остановилась у двери 216 и вытащила оставшиеся деньги и часы из кармана. Полночь. Вероятно, слишком поздно, чтобы стучать.
- Привет, Клэри! - мягко произнес десятилетний голос из открывающейся двери. - Я подумала, что слышала кого-то в коридоре.
Клэр виновато улыбнулась своей юной соседке. С того дня, как они переехали, что-то в девочке щекотало ее инстинкты. Будто зуд, который она не могла почесать. Возможно, это просто схожесть их детства. Так, или иначе, Клэр сразу она понравилась.