Вы можете поспорить со мной и сказать, что он полностью тронулся от горя и переживаний. Тому способствовало постоянное потребление алкоголя и плохое питание. Действительно, некоторые из его товарищей утверждают, будто он был самым настоящим шизофреником. Но я согласен с тем, что вы рассказывали мне при нашей первой встрече. «Наше общество можно назвать страшным, если мы можем предположить, что жизнь человека становится совсем уж никчемной, и единственное, что нас может заинтересовать, — так это его смерть». Жизнь Билли замечательна уже теми усилиями, которые он прилагал для того, чтобы спасти вас. Единственная причина, по которой он разыскивал вас, заключалась в следующем: он хотел, чтобы вы расплатились за убийство Джеймса в этой жизни, а не унесли с собой в вечность неизбежность наказания за совершенное преступление.

Парадокс заключается в том, что вы смогли обеспечить бездомному нищему достойную память после смерти, чего лишили Джеймса. Возможно, это тоже имел в виду Билли. За этим, в конце концов, я и приходил к вам в первый раз. Билли, наверное, прекрасно сознавал, что пеший поход в Андувр жарким летом, для того чтобы узнать ваш адрес от Найджела де Врие, окончательно подорвет его силы. (Правда, самого де Врие в то время в стране не было, и адрес ему дала его супруга.) Получалось, что после такого путешествия он должен был неизбежно умереть в вашем гараже. Вы говорили, что он мог бы привлечь ваше внимание или воспользоваться продуктами из морозильной камеры, но он не стал делать ни того, ни другого. Он только утолял жажду кубиками льда, а потом тихо умер. Ему было бы неинтересно судить вас: он сам был убийцей. Билли только хотел напомнить вам о том, другом человеке, который умер не оплаканный и не похороненный.

Я прилагаю вам историю того, как, в моем видении, все это случилось. Копию этого письма я отослал сержанту Грегу Харрисону. Я только опустил роль самого Билли, поскольку, как мне кажется, полиция все равно не будет рассматривать показания мертвого. Но я уверен, что, когда вы убивали Джеймса, он стоял в тени и все это наблюдал своими глазами. Люди, живущие в Теддингтоне, вспоминают те времена, когда в старой заброшенной школе ютились бездомные, и Том Биль со склада рассказывал, что Билли, по его собственным словам, одно время ночевал у реки в Ричмонде перед тем, как переселился к ним на Айл-оф-Догз.

Вы можете спросить, почему же он не стал вас разыскивать раньше. Единственное, что он знал о вас, что вы — Аманда Стритер, женщина, купившая школу, где он ночевал. А когда вы вернули себе девичью фамилию и переехали, он потерял вас из виду, пока не прочитал статью, где о вас упомянули вместе с Найджелом де Врие. Но настоящий ответ состоит в том, что он еще не был готов к этому. Однажды со мной заговорила о самоубийстве совершенно незнакомая старушка. Она сказала: «Вы никогда не задумывались над тем, что вас, возможно, что-то ждет на другом берегу, но что вы, скорее всего, еще к этому не готовы?» Билли, как никто другой, понимал, что ему надо морально подготовиться к встрече, и подготовка эта происходила через его страдания. Он часто повторял, что недостаточно страдал.

Я больше ничего не собираюсь предпринимать, кроме того, что уже сделано. Оставляю все на усмотрение суда. Единственное, что я обязан сделать, так это сообщить Стритерам, что их сын был убит. Никто из нас не совершенен, Аманда, но все мы заслуживаем того, чтобы нас похоронили и оплакивали. Спасение Билли я оставляю за вами. Мое мнение таково, что уже не имеет никакого значения, был он сумасшедшим или нет. Он верил в то, что спасением чужой души от ада можно заслужить милость Божью.

Вы хотели, чтобы я доказал ценность жизни Билли, но, надеюсь, вам теперь понятно, что единственный человек, который может это сделать, — вы сами. Теперь все в ваших руках и, покаявшись, вы сможете также искупить грехи его и Верити.

С наилучшими пожеланиями,

Майкл Дикон.

P.S. Пожалуйста, не подумайте, что в этом письме таится какая-то злоба. Вы мне понравились с первой встречи.