Но, наконец, последние леи поменяли руки, королева нежно обняла меня, вручила письмо для передачи деду и, поправив отданный мне ранее кулон, попрощалась:
- Твой дед подскажет, как ты сможешь со мной связаться из университета. Но лучше, если все наше общение будет идти через него. Береги себя, дитя!
Она подтолкнула меня к гению по выкачиванию денег на транспортировках тот, не теряя ни секунды бросил нам под ноги какую-то штуковинку, которая беззвучно взорвалась миллионом серебряных снежинок и превратилась во вьюжный фонтан, укутавший нас с эльфом снежными брызгами. Я на секунду совершенно ослепла от их серебристого сияния, а когда проморгалась, то поняла сразу три вещи: окружающий пейзаж изменился, эльфа со мной рядом больше не было, вооруженные стражники же, окружившие меня, наоборот – были. В большом количестве. И людей, и оружия вокруг оказалось непропорционально много на одну маленькую меня. Что особенно нервировало – все эти колющие и режущие предметы устрашения были обнажены и направлены в мою сторону.
Я поспешила достать кулон королевы. Вытащила его из-под рубахи, потрясла им у всех на виду:
- Курьер к Его Величеству от леди Аминики! – закричала звенящим от волнения голосом.
Ко мне подступил один из охранников и - я даже не успела возмутиться, - молниеносно обыскал меня. Закончив, отрицательно качнул головой в ответ на вопросительный взгляд стоящего рядом сурового воина.
- Растих, - раздался его зычный голос у меня под ухом, - проведи посланницу от леди Ами в приемную Его Величества.
Глава 3
Я страшно волновалась. Как примет меня дед? Какой у него во всем этом интерес, помимо выполнения просьбы дочери? Поможет ли он мне, или не станет ввязываться в дела другого королевства? Ведь, хоть я и приходилась ему внучкой, но при этом являлась принцессой соседнего государства. Ну что ж, скоро я получу ответы. Понравятся ли они мне?
Торопливо шагая вслед за длинноногим Растихом, изредка переходя на трусцу, чтобы не слишком от него отставать, я не очень изящно ввалилась вслед за моим сопровождающим в небольшую боковую дверь, сливавшуюся со стеной здания. Совершенно очевидно, что она предназначалась для прислуги. Странно, что меня повели через черный ход. Хотя, они ведь не в курсе, что я – внучка их короля, а для простых посыльных служебный вход, видимо, – самое то. Растих недовольно оглядывался, периодически притормаживая и давая мне возможность его догнать. Интересно, как бы перенесла такое обращение настоящая принцесса?
Мы проскочили несколько постов с охранниками в великолепной насыщенно-зеленой форме с золотистыми перевитыми шнурами, свешивающимися из-под погона на левом плече, свернули в пару разных коридоров и, наконец, подошли к тяжелой двойной двери, украшенной вычурным резным орнаментом.
Вошли в комнату, вернее, в просторную залу с разбросанными по всему периметру диванами, креслами и, впритык к ним, невысокими столиками с темными шарами на подставках. У задней стены, прямо перед еще одной дверью, стоял широченный письменный стол, за которым чинно восседал охранник, а может – гвардеец или, скорее всего – адъютант. В общем, кто их тут разберет. Та же зеленая форма с одним погоном, только без шнуров, тот же оценивающий настороженный взгляд, и все та же готовность пустить в ход шпагу, лежащую на столе около руки хозяина, - все как и у ранее виденных мною вояк. Вот зачем им эти шпаги и мечи, если есть магия? Или это для тех, кто магией не владеет? Интересно, а много тут магов? Только сейчас, увидев несколько магических фокусов, я осознала, чего лишили настоящую принцессу. Я бы на ее месте возненавидела отца, одевшего на нее блокираторы. У Его Величества Ромира должна иметься очень серьезная причина для этой вопиющей несправедливости – или он просто тиран и козел.
Растих подошел к церберу у дверей, а я, предоставленная сама себе, с облегчением свалилась в ближайшее кресло. Сил у моего нового тщедушного тела было удручающе мало, и недавняя пробежка отняла почти их все. Хозяин стола положил руку на темный шар, такой же, как и на столике рядом со мной. Потом то же самое сделал Растих. Это что – проверка личности? Но тут адъютант опять положил руку на тот же шар. Нет, это явно не идентификаторы. Скорее – переговорники. Или «перемысленники»? Вслух-то никто ничего не говорил!
- Курьеру леди Аминики дозволяется войти к Его Величеству, - торжественно провозгласил адъютант, оторвав ладонь от шара.
Я поднялась и неуверенно пошла к столу, но на полдороге меня перехватил Растих. Он открыл ту дверь, что располагалась за спиной адъютанта, и, выразительно мотнув мне головой, вошел в другое помещение. Я последовала за ним.
Следующая зала была не больше приемной, но обставлена куда как изысканнее. У широкого окна, доходившего почти до самого потолка, в пол-оборота к нам стоял молодой мужчина в светлой тунике, подпоясанной широким поясом с висящими на нем простыми ножнами, в которых было что-то типа кинжала. Я хорошо разбиралась только в кухонных ножах, поэтому опознание вида холодного вооружения господина у окна на этом завершилось. А тот смотрел на меня со смесью легкого интереса и ожидания:
- Ты курьер моей дочери, леди Аминики?
Дочери?! Это – король? Да ему и тридцатника на вид не дашь! Стою в полном ступоре и таращусь на Гремиона Третьего. Но тут мне прилетела помощь в виде крепкого тычка от мерзкого Растиха. Я не удержалась на ногах и упала вперед, больно ударившись коленями об пол.
- С королем говоришь, дура безмозглая, кланяйся, - свирепо прошипел мой сопровождающий.
С трудом поднялась, зло зыркнула на охранника и, закусив губу, изобразила куртуазный, в моем понимании, поклон: витиевато махнула правой рукой и наклонила голову.
Его Величество Гремион Третий с нескрываемой насмешкой дождался завершения моего приветствия:
- Что-то курьеры совсем учтивость и хорошие манеры позабыли. Это уже граничит с профессиональной непригодностью, - саркастически посетовал он. Потом холодно добавил:
- И долго мне еще ждать?
Я слегка зависла, потом сообразила – письмо! Достала его из-за ворота рубашки и пошла было к деду, но не успела и шага сделать, как грубая рука Растиха вернула меня на место, а затем бесцеремонно выхватила письмо прямо из моих ушибленных пальцев. Я только возмущенно пискнуть успела, а он уже сосредоточенно водил над матушкиным посланием рукой, затем расслабился и понес его королю.
На меня перестали обращать внимание. Король углубился в чтение письма. Я вздохнула и потерла ушибленное колено, поморщилась от того, что ладони тоже саднили и тут услышала приглушенное восклицание короля. Подняла голову, и наши глаза встретилась. Гремион Третий разглядывал меня с таким жадным любопытством, с таким восторгом, и сожалением, что я даже затрепетала от напора его эмоций. Но наш обмен взглядами длился не более пары секунд. Миг – и эмоции короля исчезли, как будто над ними занавес опустили.
Король задумчиво покрутил письмо, перевел взгляд на Растиха, приказал:
- Оставь нас.
И, не дожидаясь, пока тот выйдет, обратился ко мне спокойным голосом:
- Подойди ко мне… курьер, расскажи о моей дочери, о леди Аминике.
Но едва за Растихом закрылась дверь, как я оказалась крепко прижата к монаршей груди:
- Ники, как же ты выросла! – дышал мне в макушку мужчина, обнимая меня так, что даже ребрам больно было.
- Я тебя видел только два раза, оба – до того, как тебе исполнилось семь лет. Ты меня помнишь? – король отодвинул меня на расстояние вытянутой руки, вопросительно заглядывая в глаза. Я отрицательно покачала головой.
- А я ведь тебя совсем не узнал, - опять прижал меня к себе Гремион Третий. – У тебя аура сильно изменилась. Твоя мать все мне объяснила в письме. Но Ники, потерять память из-за обрыва связи тела с душой… Я не уверен, что смогу тут помочь. Это, скорее, надо к жрецам и жрицам Светлейшей обращаться. Но мы что-нибудь все равно придумаем! – утешающе погладил он меня по голове, а я чуть не запрыгала от радости: у меня появилась легальная отмазка, почему не восстанавливается память принцессы. Слава Богу! Слава Светлейшей! Слава... Больше никто на ум не приходил, поэтому я, все еще витая в эмпиреях от облегчения, радостно заполнила паузу: