— Не надо. — Она оттолкнулась от стены, подошла к столу и положила на него руки. — Всё, что я хочу, — это услышать правду, Уайетт.

Он посмотрел на чертежи, потом перевёл взгляд на неё. Она увидела печаль и боль в его глазах, и её сердце сжалось.

— Я не хотел сделать тебе больно.

— Что?

— Ты начала говорить о том, чтобы сходить куда-то, и ты заслуживаешь этого. Но ты должна понимать, что люди будут говорить.

Это было не то, что она ожидала услышать. Он защищал её?

— Говорить о чём? Что ты был женат на Кэсси, а теперь встречаешься со мной?

— Да.

Она закатила глаза и положила руку поверх его.

— Уайетт. Меня не заботит, что будут говорить.

— Ты не знаешь этого так хорошо, как я, как разлетаются сплетни в маленьком городе. Меня это тоже не волнует. Я не обращаю внимания на то, что говорят. Но у тебя есть репутация, которую надо поддерживать. Это может навредить тебе.

Она фыркнула:

— Репутация? Я что-то вроде святой в этом городе?

— У тебя дневной центр. Ты не должна встречаться со мной.

— О, ради любви к шоколадному печенью с крошкой. Это самая глупая вещь, которую я слышала. — Она передвинулась между столом и ним и обхватила его лицо руками. — Я хочу быть с тобой. Публично. Люди могут говорить, что хотят, сплетничать о чём угодно. Я горжусь тем, что я с тобой. Если их волнует, что ты был женат на моей сестре, это их проблемы, не мои.

Она увидела волнение на его лице.

— Ты знаешь, что они будут говорить, все эти вещи, которые они скажут.

— И пускай, — сказала она. — Я не буду слушать.

— А что насчёт тех, кто приводит к тебе детей?

— Если их это волнует, значит, они не те люди. Это не должно повредить моему делу. — Она провела рукой по его скуле, уколовшись о щетину. — Но мне нравится, что ты волнуешься обо мне. Спасибо.

— Я не хочу делать тебе больно, Каллиопа. Пытаюсь быть не таким, как тот парень.

Она склонила голову набок.

— Тот парень?

— Не обращай внимания. Не важно. Послушай. Мне жаль. Я предупреждал тебя, я не особо хорош в этом.

Она засмеялась:

— Ты пользуешься этим, чтобы получить прощение. Если ты хочешь отношений, тебе придется поработать над навыками общения.

Он обнял её и пододвинул ближе.

— Я не из тех, кто много разговаривает. Я из тех, кто делает.

Это было то, о чём она скучала в выходные. Прилив тепла, внезапное пламя желания, которое он мог разжечь в ней одним прикосновением.

— Делает, да?

— Да.

Она посмотрела через плечо. Она сидела на чертежах.

— Знаешь, с первого раза, как я зашла сюда, у меня появилась фантазия о твоём трейлере и чертёжном столе.

Она почувствовала его эрекцию, когда он толкнул её к столу.

— Только скажи.

— О чём-то, чем мы с тобой занимались на этом столе.

Он так быстро развернул её, что у неё закружилась голова, его руки скользили по её груди, спине и ягодицах.

— Мне нравится ход твоих мыслей, Каллиопа.

— Отлично. Тогда заткнись, и меньше слов, больше дела.

Глава 9

Уайетт смотрел на окружающих их людей, пока провожал Каллиопу к их столику в ресторане «МакКлински».

Он был намерен убить взглядом каждого, кто косо посмотрит на Каллиопу.

Они уже сходили в кино, поужинали в её любимом мексиканском ресторане, и встречались с Итаном, его женой Райли и их дочерью Зои, после того как Райли вернулась в город, завершив запись. Как только Райли услышала, что он встречается с Каллиопой, она настаивала на встрече, так что Итан предложил всем вместе поужинать.

Всё это было утомительно для него. Уайетт прожил отшельником столько лет, что потерял социальные навыки. К счастью, Каллиопа отлично справлялась за них обоих. Она и Райли часами болтали, и, конечно, так как Каллиопа любила детей, она втянула в разговор и Зои. Уайайтт и Итан расслабились и болтали о работе, пока три девушки смеялись, обсуждали моду и музыку, и последние сплетни.

Каллиопа была чертовски... идеальной.

Он влюбился в неё, что страшно его пугало.

Последний раз, когда он влюбился, это нехорошо для него закончилось. И этой женщиной была сестра Каллиопы. Он и представить себе не мог, что об этом думали её родители. Они не слишком любили его за то, что он ушёл в первый раз. Так что он не думал, что они будут вне себя от радости принять его снова в семью.

— Уайетт.

Он поднял взгляд на Каллиопу, которая ожидающе смотрела на него вместе с официанткой, стоящей возле их стола, и которую он не сразу заметил.

— Что?

— Что вы будете пить, сэр?

— Ох. Холодный чай было бы здорово.

— Спасибо, Рейчел, — сказала Каллиопа официатке, снова повернувшись к Уайетту. — Где это ты сегодня витаешь?

— Прости. Задумался о работе. — Или о предложении Каллиопе.

И как, чёрт возьми, он до этого дошёл?

Он знал, как дошёл. Он устал быть один. Каллиопа заполнила пустоту в его жизни, о которой он даже не догадывался. В ней было всё, что он искал в женщине. Она полна жизни и смеха, любит детей, и она не хочет мириться в его дерьмом. Она хочет тех же вещей, что и он, так какого чёрта он ждет, к тому же всё это очень знакомо?

Слишком быстро. Он не готов. И не знает, готова ли она. О чём, чёрт возьми, он думает?

— Уайетт.

Он поднял взгляд:

— Что?

Она кивнула головой на их официантку Рейчел, которая снова подошла.

— Сэр, что будете заказывать?

Дерьмо. Он быстро скользнул взглядом по меню, заказал стейк и протянул меню официантке.

— Так ты будешь тут сегодня? — спросила Каллиопа.

— Прости. Задумался.

Она взяла его за руку.

— Хочешь поговорить?

— Нет. — Чёрт, нет.

— Хорошо, тогда у меня есть тема для разговора с тобой.

— Окей. — На этот раз он сосредоточился.

— Как ты знаешь, приближаются праздники.

Он поджал губы и сделал глоток чая.

— Да, у меня есть календарь.

— Умник. В любом случае, мне интересно, согласился бы ты отправиться в гости к моим родителям. В эти выходные у них день посещений.

Он сглотнул. Разговор вернул его к размышлениям.

— Не знаю, Каллиопа. Я точно у них не в любимчиках после Кассандры.

— Не согласна. Они не держат обид. По крайней мере теперь.

— Стало ещё хуже?

— Не знаю, что ты имеешь ввиду под «хуже». Но, думаю, если мы с тобой собираемся развивать наши отношения, есть некоторые вопросы, которые нужно прояснить.

Ему не понравилось, куда начал заходить разговор.

— Продолжай.

— Кэсси приедет на праздники.

И поезд просто сошёл с рельсов.

— Нет.

— Дослушай меня.

— Нет. Нам с ней не о чем говорить. Всё было сказано нашими адвокатами.

Она сжала его руку.

— Видишь? Вот и проблема. Ни один из вас спор не закончил.

Он выдернул свою руку.

— Я закончил.

— Уайетт.

— Каллиопа. Нет. Я больше не хочу об этом говорить. Мне нечего сказать Кассандре, чего бы я уже не говорил. Я не хочу снова её видеть или снова общаться в ней. Никогда.

Она открыла рот, чтобы поспорить, но официантка принесла их напитки. Она поняла по выражению его лица, что не стоит поднимать эту тему вновь, по крайней мере пока они не выйдут из ресторана и не вернутся к нему.

Они свернулись на диване, и она медленно расстёгивала его рубашку, медленно соблазняя, чертовски медленно, по его мнению. Он был более чем готов добраться до чего-то хорошего, например её великолепного обнажённого тела, с ним внутри, надеясь пошатнуть её мир.

— Что, если у нас с тобой будут... скажем, долгие отношения.

Веселье прекратилось.

Он сделал глубокий вдох:

— Хорошо. Предположим.

— В конце концов, тебе придется видеться с моими родителями, приходить ко мне домой, отмечать праздники, дни рождения и всё такое прочее.

Он повернулся лицом к ней:

— Мои отношения только с тобой. Не с твоей семьей. Точно так же, как твои не с моей. Я забочусь о тебе. Только о тебе.