Но никто из остальных не чувствовал себя так. Только Харухиро. Даже бои, в которых он знал, что они победят, пугали его. Они могут переоценить свои способности в бою, проиграть и умереть. Может они самонадеянно пойдут в бой, сделают что-то странное и заплатят своими жизнями. Может кто-то сделает маленькую ошибку, и это обернется потерей чьей-нибудь жизни. Харухиро не мог сказать, что вероятность всего вышеперечисленного не существовала.

— О чем я думаю… — прошептал про себя Харухиро, держа голову на руках.

Значит ли это… что я не доверяю своим товарищам? Или он просто не доверяет самому себе? Все ли в порядке с тем, что кто-то вроде него — лидер? Может ли группа с таким лидером, как он, выжить? Или он снова надумывает? Не похоже, что они где-то сильно облажались, с тех пор, как он стал лидером… просто была возможность провала, которую он боялся. Возможность того, что если они облажаются, то кто-нибудь станет калекой или даже умрет.

Какого черта. Такая возможность остальным не приходит в голову? Если так, не значит ли это, что они воспринимают все слишком легко? Или может они стали слишком оптимистичны.

Нет, Харухиро знал, по крайней мере, один факт: никто из них не был лидером. Они могут оставаться спокойными потому, что никто из них не несет бремя ответственности.

Харухиро глубоко вздохнул. Этот ход мыслей начал его раздражать, хотя, он чувствовал, что в последнее время он часто появляется. Я просто должен меньше беспокоиться, подумал он. И не задумываться об этом слишком глубоко. Позволить большинству решить, откликнутся ли они на директиву или нет. Если команда хочет участвовать, тогда так и будет.

— Но… — Харухиро сказал это вслух, тряхнув голову. Это неправильно. Он не может просто игнорировать свой долг лидера…

Внезапно, Харухиро услышал, как кто-то неподалеку тихонько охнул в сопровождении звуков шагов. Шаги остановились, и Харухиро понял, что его присевший силуэт посреди коридора должно быть удивил кого-то идущего. Может они подумали, что он какой-то чудак, сидящий в засаде, или еще кто.

Когда Харухиро поднял взгляд, он увидел нервничающую девушку с прической каре, стоящую на подкошенных ногах.

— Эм… — Харухиро убрал обе руки с головы, после чего девушка продолжила идти к нему.

Ее походка не была напуганной или робкой, но все еще настороженно медленной. Харухиро понял, что она, наверно, хочет пройти мимо него без единого слова. Конечно, это она и собирается сделать. Что она делает в этом месте? Уже поздно, поэтому все уже спят, и Харухиро не имел ни малейшего понятия, что кто-то может все еще бодрствовать.

Хотя он признал, что малая часть его надеялась, что он наткнется на нее снова. Ладно, может большая его часть. Они сталкивались раньше, поэтому они могут сделать это снова. Он бы солгал, если бы сказал себе, что не думал об этом.

Хотя в такое ночное время он сомневался, что это произойдет. Он не должен был увидеть ее здесь. И предполагалось, что она пройдет мимо него без слов. Но нет. Она остановилась.

После того, что Харухиро считал моментом колебания, она вдруг слегка наклонила голову.

— Эй, — сказала она бесцеремонно, надменным тоном.

В зависимости от личности человека, этот тон был прямым, что можно подумать, что она нарывается на драку. Хотя Харухиро не был возмущен. Она выбрала остановиться и поприветствовать его, даже не смотря на то, что она, в конце концов, могла просто пройти мимо него без слов.

Хоть он и смотрел на нее, она избегала его взгляд. Казалось, что рассудок говорил ей немедленно уходить, но другая ее часть хотела остаться, поэтому сейчас она пыталась решить между этими вариантами. Серьезно, просто уйти? подумал Харухирою. Он хотел, чтобы она ушла, но в то же время хотел завязать с ней разговор, даже не смотря на то, что понятия не имел, о чем им говорить.

Он не мог придумать ничего, что бы сказать. Ничего напоминающего «слово» не пришло в его голову.

— Хех… хехех… — пока слова не приходили, он решил вместо этого усмехнуться, что вызвало вздох у девушки. Она начала уходить.

— Постой.

— Что? — ответила она, останавливаясь.

— Эмм, ничего… — сказал Харухиро.

Воу. Что он теперь будет делать? Он попросил ее остановиться, даже не подумав, и теперь его сознание стало пустым. Совершенно белым. Нет, это ложь. Не белым, а скорее голубым.

— Аа, что… ты имеешь в виду под «что»? Просто «что»? Да… ничего… полагаю… — пробормотал Харухиро.

— Понятно, — ответила она.

— Да, — ответил он.

— Пока.

— Подожди…

— Что? — спросила она снова.

— А? — спросил он.

— ЧТО?

— А… что? Что «что»..? Эмм… В смысле… — сказал он.

Дерьмо. Теперь она наверняка не могла не подумать, что он какой-то чудак под наркотиками или еще чем. Может он должен извиниться? Сейчас хорошее время для извинений? Это будет слишком странным? Может слишком внезапным? Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Девушка немного прыснула, но быстро прикрыла рот рукавом. Она… смеялась?

— Чудак, — сказала она, нижняя половина ее лица по-прежнему скрывалась за рукавом.

— Я? Аа… может быть, — ответил Харухиро.

— Чудак. И фрик, — уточнила она.

— Ни за что! — запротестовал Харухиро.

— Да.

— Ты серьезно? Ни за что…

— Тогда что ты здесь делаешь? — спросила она, бросив взгляд влево и вправо.

— Я, ах.. ем… Я не делаю ничего странного. Я просто… думаю о всяком. Как обычный человек, — объяснил Харухиро. Не смотря на то, что он не сказали ничего смешного, девушка выглядела так, будто собирается снова засмеяться, но старается изо всех сил сдерживать себя. — Что ты здесь делаешь, Чоко?

— Мы теперь друзья или что? — сказала Чоко. — Думай о своих делах.

— П-прости, я просто…

Но вопрос вырвался так естественно, что чувствовалось, будто бы друг просто спрашивает друга. Харухиро не думал говорить ничего такого, чтобы сделать ситуацию еще более неудобной, чем сейчас. Но, честно говоря, он чувствовал что-то знакомое в ней.

Чоко прищурилась на него:

— Значит, твое хобби сближаться с каждой встреченной девушкой? Ты не похож на таких парней…

— Ни за что, — отрицал Харухиро. — Что видишь, то и есть. Я не гоняюсь за девушками, поэтому, полагаю, мы не друзья.

— Все в порядке.

— Что?

— Если бы мы были друзьями, — произнесла Чоко.

— В самом деле… — с сомнением ответил Харухиро.

— Да. У меня такое чувство, что… забудь.

— Что за чувство? Я хочу знать, — нажимал Харухиро.

— Я не могу сказать.

— Правда? Тогда ладно.

— Ладно, — согласилась Чоко.

— Нет, не ладно! Скажи мне, даже если ты не хочешь мне говорить! — сказал Харухиро.

— Болван, — ответила Чоко.

Глаза Харухиро распахнулись, и он почувствовал, что пульс участился. Что это сейчас было? Болван. Слова Чоко… он слышал их раньше. Или у него возникло ощущение, что слышал. Он чувствовал, что это не обычное, повседневное слово. Или, по крайней мере, это не то слово, которое он слышал раньше.

Нет, это не так. Он слышал его раньше.

— Чоко… — начал Харухиро.

— Что?

— Ты не помнишь, так ведь? Твою жизнь до прихода сюда.

— Нет, не помню.

— Я тоже, — сказал он. — Я не помню свою семью или своих друзей.

— Тоже.

— Тогда… для примера, я могу думать, что я встретил остальных из своей группы впервые после прибытия сюда, но это может оказаться не правдой, так?

— Значит, ты говоришь, что ты мог знать их раньше? — спросила Чоко.

— Я говорю, что есть такая возможность, — поправил Харухиро.

— Да, верно. Тогда, может быть мы знаем… — ее взгляд упал на него буквально на мгновение, прежде чем она посмотрела в другую сторону. — … друг друга.

Харухиро сделал глубокий вдох, прежде чем сказать:

— Это… возможно.

— Но… — начала Чоко.

— Да, я знаю… — согласился Харухиро.

— Это ничего не значит, если мы не можем вспомнить.