— Крылья свои показывай, — усмехнулся темный. — Должен же я знать, чем ты меня пугать пытаешься. Сомневаюсь, что есть хоть что-то, чем меня можно удивить.

— Может, не стоит? — слабая надежда зашевелилась в сердце. А вдруг, для много повидавшего в Ларигадере дроу я и вправду окажусь не такой отвратительной?

— Раби, если ты сейчас же не покажешь мне крылья, я задам какой-нибудь неприятный вопрос, вместо ответа на который ты выберешь желание, и все равно попрошу тебя их показать!

Решившись, я позвала свою вторую сущность. Я знала, что увидит темный — вместо сияющих глаз — черные провалы, обрамленные белыми ресницами. Скулы, заострившиеся настолько, что под ними залегла темная тень. Руки, словно испачканные — в темно-серой пыльце. И крылья — не полукруглые, радужные, а серо-черные, треугольные, словно обрезанные, с чуть загнутыми кверху шипиками на краях. Со страхом в сердце я ждала приговора Даррена.

— Я всегда знал, что светлые эльфы — идиоты, но чтоб настолько…

Дроу смотрел на меня… с восхищением?!

— Говоришь, каждая фея похожа на бабочку? — видя улыбку, приоткрывшую клыки, я сама невольно начала улыбаться. — Ты тоже! Ты — лиан-ту, один из самых прекрасных мотыльков, живущих в подземельях под Ларигадером! Лиан-ту, «дыхание жизни», знаешь, почему? Они идеально запоминают дорогу. Если приручить такого мотылька и взять с собой в пещеры, он всегда сможет вывести тебя на поверхность. А пустоголовым светлым не хватило знаний, чтобы понять, кто ты!

— Лиан-ту? — переспросила я. Кажется, Мирдзен так называл бабочку, часто сидевшую в его волосах. И она, несмотря на странную расцветку, была очень красивой!

Дар подхватил меня на руки и пересадил к себе на колени.

— Ты — самая прекрасная фея, какую только можно представить, — заявил он. — Так что, чем жаловаться на жизнь, лучше отдавай сегодняшний долг.

— Какой?

— Что значит, какой? Поцелуй, конечно!

Домой мы в этот день вернулись поздно. Дар, увидевший во мне лиан-ту, категорически отказался выпускать меня из объятий. Наплавались мы так, что я была уверена — в следующий раз вместо крыльев у меня появятся плавники. Дроу, довольный, как мартовский кот, всю дорогу до дома не отпускал мою руку. И я впервые за долгое время не боялась его близости. Может, мне действительно именно этого и не хватало? Всего лишь нужно было найти того, кто не испугается моей второй сущности? Я не знаю. Но мне очень хотелось верить, что с этого дня моя жизнь изменится.

Часть вторая — Сбежать от смерти

— Если дождь так и будет лить, тракт затопит, и Шейн сильно задержится, — раздался голос за моей спиной.

Мне не было нужды оборачиваться, чтобы почувствовать присутствие Даррена. Я и так знала, что мокрый до нитки дроу стоит у двери и выжимает волосы, а у его ног валяется мешок с парой тетеревов. Последние дни охотиться из-за непрекращающегося дождя стало невозможно, и темный наловчился ставить силки. Я же изобретала все новые блюда — глядя, с каким аппетитом их уплетает эльф, хотелось творить снова и снова. Порой я со страхом задумывалась — что будет, когда он уйдет? И тут же подальше загоняла эту мысль, когда дроу обеими руками крепко прижимал меня к себе и не отпускал, пока я не начинала вырываться, почувствовав запах подгорающей еды. Сейчас моя жизнь была слишком похожа на сказку.

— Дождь ледяной, — я вздрогнула, когда мокрые волосы Дара мазнули меня по плечу. — Пойдем на озеро?

Горячие ключи были единственным, что спасало нас в эти ненастные дни. Мы собирали провизию и на целый день уходили в теплую пещеру. Дроу часами рассказывал мне о разных городах, в которых успел побывать, а я, в свою очередь, делилась своими воспоминаниями. Селяне в такую погоду тоже предпочитали сидеть по домам, поэтому я вовсю наслаждалась обществом темного.

— Подожди немного, — я откинулась на холодную грудь эльфа. — Я пироги с земляникой поставила.

Даррен подхватил меня на руки и устроился на стуле, усадив к себе на колени. Вода с промокших брюк и сорочки тут же пропитала тонкое платье. По дому я ходила в просторной нижней рубахе из грубоватой голубой ткани, подпоясав ее широким кушаком. В деревню в таком виде выйти нельзя, а для дома оказалось вполне прилично.

Темный провел губами по краю моего заостренного ушка. Невинная ласка, как всегда, заставила сердце биться чаще. Эльф спустился ниже и нежно прикусил шею. Я судорожно выдохнула и тут заметила маячившее в соблазнительной близости ухо дроу. Подавшись вперед, я втянула в рот острый кончик и чуть пощекотала его языком. Услышав тихий стон, я от удивления остановилась. Дар тут же подхватил меня на руки и аккуратно уложил спиной на стол.

— Тсссс, — заметив испуганный взгляд, темный провел пальцем по моим губам. — Я обещал, помнишь? Ничего не будет, пока ты сама не захочешь.

Я кивнула. Это обещание эльф дал после игры в вопросы на озере. «Пока сама не захочешь» — такая формулировка на самом деле ничем не ограничивала темного, потому что я хотела. Всем сердцем, каждой клеточкой отзываясь на жаркие прикосновения эльфа, я жаждала продолжения, и мы оба об этом знали. Но каждый раз, плавясь от горячих ласк дроу, я себя останавливала — все еще не затянулась рана, нанесенная когда-то одним остроухим светлым. «Любить тебя? Ты свои крылья видела, темная? Радуйся, что я на тебя вообще обратил внимание!» Эти слова, несмотря на заверения Даррена в том, что я похожа на лиан-ту, все еще эхом звучали у меня в ушах.

— Давно хотел увидеть тебя на этом столе, — Дар нежно провел ладонью по моей щеке, вырывая из тяжелых воспоминаний. Я невольно улыбнулась.

— А еще на каждом втором камне у озера, на крыше дома, в твоей кровати и, кажется, на каком-то поваленном дереве в лесу, — продолжила я за него.

— И ты еще упрекаешь меня в пошлости? — притворно возмутился довольный эльф и рывком поднял меня к себе. Сидеть на высоком столе оказалось удобно, тем более, что я, наконец-то, оказалась вровень с лицом дроу.

— Дар… — прошептала я, когда темный медленно потянулся к моим губам. — Дар! — пришлось повторить настойчивее. — Дар, пироги горят!

На следующий день в полдень прибыл караван Шейна. Дождь идти перестал, зато неожиданно ударили заморозки, и ненавидящий такие перемены погоды южанин ходил мрачнее тучи. Торговец сильно рисковал, задерживаясь в Черной Гавани до поздней осени. Если бы вместо дождя пошел снег, Алиру пришлось бы зимовать в северном порту или нанимать корабль и плыть до Красной Гавани, а затем через всю страну возвращаться в Тмир. Так или иначе, убытки были бы огромными.

— Два дня на ремонт! — объявил торговец, когда я подходила к стоянке. — Здрава будь, красавица! Только из любви к тебе хожу я в этот богами проклятый холодный край!

— Скорее, из любви к блестящим монетам, которыми тебя осыпают жители Черной Гавани, — усмехнулась я. Караванщики, кроме Шейна, в самый северный город страны старались ходить по морю. Слишком непредсказуемой была погода в горах.

— Перебраться в Тмир не надумала, Лесная? — прищурился южанин. — Поближе к цивилизации, да и к некоторым людям?

Алир весьма непрозрачно намекнул на Даррена. Я немного удивилась — значит, дроу ему не сказал, что живет у меня. А перебраться… Да, пора уже.

— Весной уйду с твоим караваном, — заверила я просиявшего торговца. — Сейчас искать новое жилье не очень удобно.

— Это правильно, даже наемникам зимой туго приходится, — согласился Шейн. Караваны не ходят, никто не путешествует, да. Кто пошустрее, успевает наняться в охрану какой-нибудь богатой шишки или вышибалой в трактир устроиться. А остальным только и остается, что комнатку где-нибудь снимать и заработанное за лето тратить, — вздохнул Алир. — Весной последний раз до Черной Гавани схожу и двинусь в столицу. Может, с эльфами торговлю налажу, или с гномами, да… — мечтательно протянул он.

— В столицу, это хорошо, — пробасил у меня за спиной подошедший оборотень и в очередной раз чуть не переломал мне ребра. — Привет, Ар.