- Тогда на помощь прейдет морская авиация… - начал, было «прапор» Дима.

- У бичей гранат нет, - важно сказал Руся, - принимай товар.

- Хватай снаряды, сынок! – завопил тут же «прапор», отдавая мне обратно бутылку с тараканами. «Нет гранат, » - вертелось у меня в голове. Как же! Я то знал, что есть.

Руслану нравилось, когда давали товар на реализацию. Мне, признаться, всё меньше и меньше. Возможно оттого, что я проводил дни напролет в ларьке и многих постоянных клиентов знал в лицо. Остальные знали меня. Я, привыкший доверять людям и верить в то, что говорят, потому что сам врал только по необходимости и то, всегда краснея, сейчас имел в ящике у кассы десятка два разных документов в надежде на выкуп. А сколько товара отдано под честное слово за первые недели работы! Сейчас у меня снега зимой не выпросишь. Я стал строже к людям. К себе, кстати, тоже. И водку с тараканами продавать мне претило.

Я смотрел, как Руся разговаривает с директором спиртзавода. «Прапор» извивался, словно его уже жарили черти на сковородке, глупо смеялся и стучал друга по плечу. Где он его нашел? Где он всегда таких славных парней находит? Наконец они расстались. «Тройка» кашляя, как старый дед-инвалид, уползла за пределы видимости окошка. Руся, насвистывая, вошел в ларек и остолбенел.

- Ты продал три ящика водки? – воскликнул он, глядя в заветный угол, где мы обычно хранили «паленку».

Моя злость улетучилась. Я потупился и неопределенно промычал:

- Ну…

- Молодец! С таким оборотом мы завтра откроем вторую точку.

- Я продал её за раз.

- Круто, Вася. Круто! Чувствуется моя школа. Потравим свадьбу? Или кто-то поехал на рыбалку?

Руся сел на драный стул. Машинально взял банку лимонада и, хотя раньше себе такого не позволял, открыл её.

- Да. Что-то типа рыбалки. А ещё у меня есть это, - пробормотал я, перехватывая пакет удобнее и вытаскивая на суд содержимое. Счастье меня переполняло так, что слезились глаза. Руся громко подавился, брызгая лимонадом вокруг.

- Что это?!!

- Немецкий автомат. Шмайсер!

- Купил? Очень похож на настоящий. Очень!

- Он и есть настоящий! – я обиделся. – Сам проверял – стреляли за ларьком.

- Что?!

- Да ты не бойся! Никого не было! Никто ничего не видел.

- Да зачем тебе автомат?!

- Зачем? – Я опешил. – Зачем? Странный вопрос. Затем чтобы был. У всех есть, а у меня нет.

- Надеюсь, ты не взял деньги из кассы? - настороженно спросил Руся, не добро, щуря глаза.

- Нет, конечно. Хватило трех ящиков водки.

- Что?!

- Это дешево! – поспешно заверил я его. – Очень дешево.

- Идиот! Мы же сядем! К нам уже едет милиция! Тебя заложили в первом же отделении.

- Исключено. Парни из черных следопытов на такое не способны: мину в кострище - пожалуйста, а стучать… Никогда. Расслабься, Руся. Мне дали в придачу полведра патронов. Удачная сделка. А водку я выкуплю. С первой зарплаты.

- Я тебя сам сдам, - вдруг сказал Руся, обдавая меня холодом и незнакомыми нотками в голосе.

- Как сдашь? – не поверил я.

- А вот так! Я не хочу из-за тебя сидеть.

- Автомат только мой! Я и стану за него отвечать. Стучи.

- Тогда я не стану носить тебе передачи, - устало сказал Руся. – И никто не станет. И Оля тебя ждать не будет. И выйдешь ты из тюрьмы старым, больным и никому не нужным. А сейчас выбирай или ты пойдешь в милицию и сдашь автомат – скажешь - подкинули или уходи из ларька.

- Как так? Что значит «уходи из ларька»?

- А зачем ты мне нужен? Стопроцентный зек. Ты же меня подведешь! Вот посмотришь!

Я задумался. Короткая жизнь пролетела перед глазами. И в ней ничего не было. Даже длинной куртки из мягкой кожи. Только автомат. И полведра патронов. Я представил недовольное лицо Ольги. Разочарование в её глазах, когда я стану показывать ей автомат, объясняя, почему я ушел от Руслана, из ларька, где всегда было много «сникерсов» и «марсов». Потом я вспомнил завод и старших мастеров и совсем погрустнел. Руся истолковал мою мимику по-своему и решил меня добить:

- Зек.

- Ладно. Сдам. Поедешь со мной?

- С ума сошел?? – ужаснулся друг. Руки его затряслись. – Нет. Иди один. И немедленно.

- Хорошо. – Я поднялся. Тщательно завернул оружие. Придирчиво осмотрел пакет. Ничего не торчало. – Я пошел?

- Иди. Да. И возьми выходной. Побудь один дома. Подумай. Поскучай. Поплачь.

Я промолчал, потом печально вздохнул и вышел на улицу. Постоял возле ларька. Люди точно знали, что у меня в пакете автомат и откровенно глазели. Наверное, я долго простоял, опираясь спиной о раскаленную жесть, пока Руся требовательно не застучал в стекло и замахал на меня рукой. «Пошел вон», - шептали его губы.

Я обиделся и пошел. На светофоре со мной заговорила бабушка. Удивительный народ – эти бабушки.

- Вот купила рыбы. Такая большая! – Она распахнула перед моим носом пакет, показывая мне треску. Я содержимым своего пластика не стал хвастаться. Загорелся зеленый. Мы тронулись. Странно, вокруг столько народу, а она почему-то выбрала именно меня. Мы перешли дорогу. Я по-прежнему на неё не смотрел, а она семенила рядом со мной и рассказывала про церковь и веру. Люди плавно обтекали нас со всех сторон. Я любовался листвой деревьев. Смотрел на пыль на дороге. На грязные машины, проезжающие мимо. На чистое небо. Дивился всему. И тут увидел веревку с красными флажками перед собой. Работники ЖЕУ огородили возможный аварийный участок, и ушли куда-то. Может обедать? Или ждать в теньке и прохладе дальнейших инструкций? Участок перекрывал весь тротуар. Люди просто поднимали веревку над головой и шагали дальше по своим делам. Мы с бабушкой замерли. Обоим не понравился не порядок. Переглянулись. Только сейчас я заметил, что моя собеседница миловидная пожилая женщина с очень интеллигентным лицом и мне стало стыдно.

- Нет слов, - сказала она.

- Бывает хуже. – Я поднял веревку над её головой и галантно склонил голову, пропуская вперед даму. Почему-то я был уверен, что ей шагать прямо, не сворачивая в переулки, до следующего светофора и спутником её буду я. Я усмехнулся и взял из её рук пакет с рыбиной. Она протестовала только для вида.

- После смерти Пети, жизнь стала такой дорогой, - сказала она мне шагов через десять. – Но меня спасает вера в Бога. Бог присматривает за мной. Он добр и щедр. Вот послал мне рыбину и тебя. Думаешь совпадение? Сегодня у меня будет сытный обед. Так давно не ела рыбки. Слишком дорого. Ты, наверное, тоже ничего не ешь? Такой тощий!

Мне хотелось её многое рассказать, но я промолчал, половчее перехватил пакеты в одну руку и достал из кармана шоколадку «фрут энд нат». Мою любимую. Протянул бабушке.

- Нет, нет, - испугалась она. – Думаете, что я нищая?

- Это всего лишь шоколад, - попытался успокоить её я, - сегодня Бог особенно к вам внимателен.

- Вера Степановна, - представилась бабушка, принимая гостинец. Слова о Боге её успокоили. И я видел радость в её глазах. Удивительно. Если бы я немедленно получил злополучную куртку, испытал бы я те же чувства?

- Вася.

- Учишься в педагогическом институте, Вася? – спросила Вера Степановна. А может, скорее утверждала. Не хотелось разочаровать, но я сказал правду.

- Нет. Не вышло. Четыре раза поступал.

- Будешь ещё поступать?

- Сомневаюсь. Надоело.

- Потерял веру. – Вера Степановна покачала головой. Но она меня не осуждала, скорее жалела. - Работаешь где?

- Официально безработный, а так, подрабатываю в ларьке. Скоро стану предпринимателем. Получу бумагу.

- Я помолюсь за тебя, Вася. Расскажу Богу про тебя, и ты станешь настоящим предпринимателем. У тебя всё получится и у тебя будет много денег. Посмотришь. Только будь осторожен – стреляют в вас, как в зайцев. Ты не знаешь, где можно взять черного кота?

Я даже остановился.

- А зачем вам, Вера Степановна?..

- Говорят они лечебные. И очень любознательные. Самые добрые. Если к ним с лаской. Только я бы взрослого взяла. Сил нет приучать котенка к туалету.