— Как красив и спокоен сегодняшним утром остров, Янис. — Домини приостановилась на извилистой, спускающейся к морю тропе, чтобы вобрать в себя чистую синеву Ионического моря и жемчужного отсвета солнца на воде, на песке, на отполированных волнами скалах.

Янис улыбнулся осматривающейся вокруг Домини, легкий бриз играл ее волосами, и она казалась такой юной и беззаботной в трикотажной кофточке без рукавов и коротенькой пляжной юбочке.

— Ой, посмотри-ка, Янис! — Домини показала на лагуну, где, как на крыльях, подпрыгивал дельфин, взлетал и снова скрывался, ныряя в воду.

Когда пришел Поль, Домини загорала. Она не слышала, как он подходил по мягкому песку, но почувствовала, на спине его тень. Казалось, что он возвышается до самого солнца, гордый и похожий на Аполлона. Сев, она всмотрелась в его лицо, и оно ей показалось немного усталым.

— Хочешь есть сразу же? — спросила она.

— Нет, если тебе самой не хочется. Я думал, мы могли бы ненадолго выйти на лодке.

— Хорошо. — Она прыжком вскочила на ноги прежде, чем он успел помочь подняться. Глаза ее снова пробежали по его лицу. Домини поняла, что у него болит голова, и он надеется, морским ветером разогнать боль.

— Поль, — Домини, несколько побаиваясь, прикоснулась к его руке, — что говорят врачи о твоих головных болях?

— Моя дорогая, — улыбка у него была насмешливой, а взгляд непонятным за темными стеклами очков, — неужели ты беспокоишься обо мне?

— Я не люблю, чтобы кому-то было больно. — Домини отдернула руку, словно обожглась. — Извини, что вмешалась.

— Боль пройдет со временем. — Поль пошел к причалу, где стояла лодка, отвязал от тумбы и столкнул в воду. Потом бросил в нее свою рубашку, и когда он переносил Домини в лодку, она почувствовала, как напряглись у него мышцы. Мгновение он держал ее, улыбаясь отчаянно, как греческий пират.

— Иногда, моя маленькая пленница, мне кажется, что ты не совсем уж ненавидишь меня, — тихо заметил он.

Она пристально посмотрела на него и отчетливо вспомнила все, что он говорил ей утром.

— Я стараюсь найти что-нибудь хорошее даже в плохом, — холодно возразила Домини. — Тем более, теперь я знаю, что мое заключение не пожизненное.

Он рассмеялся и отпустил ее. Потом развернулся и направил лодку в открытое море, где через некоторое время солоноватый морской ветерок и прыгающие и кувыркающиеся в воде дельфины снова заставили глаза Домини разгореться любопытством и весельем.

— Как твоя головная боль? — крикнула Домини, стараясь перекричать пение пены и шум лодочного мотора.

— Гораздо лучше, — бросил он через плечо. — Дельфины сегодня очень игривы, да? Посмотри на этого бронзово-голубого парня, он очень отважен.

Большой дельфин был и на самом деле даже слишком смел, несколько раз он качнул лодку, едва не опрокинув Домини в воду. Когда она, смеясь, ухватилась за борт, Поль велел ей быть осторожнее.

— В этих водах водятся не только дельфины, — добавил он.

Он имел в виду акул и не позволил Домини нырнуть в воду, пока они снова не оказались в коралловой лагуне, где рыба была слишком мелкой, чтобы привлечь жестоких и жадных морских тигров-акул.

Домини очнулась от задумчивости; сидя у озерка в скале, она надолго погрузилась в свои мысли. Домини поднялась и уже бежала к полоске прибоя, чтобы сполоснуть ноги, когда что-то укололо ей левую ступню, и она невольно вскрикнула от боли.

Домини наступила на колючего морского ежа и, взглянув на ногу, заметила несколько темных колючек, проникших под кожу. Домини хорошо знала, если их сразу не вытащить, они обязательно воспалятся и вызовут заражение. Потому она присела на ближайший валун и попыталась извлечь их ногтями.

— Что ты сделала? — К ней подошел Поль.

— А, — она взглянула на него сквозь крылья опустившихся на лицо волос, — только наступила на морского ежа и поймала несколько его иголок.

— Дай-ка я сам посмотрю. — Он встал перед ней на колени и поставил себе на руку ее маленькую ногу. Через мгновение он поднял глаза. — Нужны щипчики, но если ты наступишь на ногу, колючки войдут еще глубже. Давай я донесу тебя до дома.

— Не по этому же крутому подъему на скалу, Поль! — Она отпрянула от него, нервно рассмеявшись. — Я немного поправилась после приезда в Грецию.

— На унцию или две? — засмеялся он. Его теплые руки сомкнулись вокруг Домини, и он легко поднял ее, прижав к своей обнаженной груди, где греческая золотая медаль запуталась в поросли темных жестких волос. Когда она уже лежала в его руках, взгляды их встретились, потом его взгляд передвинулся на ее шею, где пульсировала голубая жилка под нежной кожей медового цвета.

— Ты все еще нервничаешь в моих руках, Домини? — посмеялся над ней Поль. — Пора бы уже и привыкнуть.

Он спокойно и уверенно двигался по песку и нес ее через песчаный пляж под арку пещеры, ведущей к дому. Теперь их накрыла тень, подсвеченная светом морской воды, и Домини чувствовала сильное биение его сердца, так, словно оно касалось ее груди. И вдруг, как за час или более до этого, в лодке она почувствовала во всем теле слабость. Ее пронизала какая-то, пока еще не совсем ясная, мысль. В лодке она могла сбежать от Поля, нырнув за борт, но тут его руки держали ее в плену. Самоуверенный подбородок возвышался над ее головой, как бы приказывая ей, лежать смирно, и она позволила, чтобы ее несли, как Ундину в замок.

В пещере становилось все сумеречнее, они проникали в самое ее сердце, потом вдруг раздалось как бы рычание невидимого зверя. Оно донеслось откуда-то из скалы над их головами, отдалось эхом от влажных каменных стен, это был жуткий угрожающий гул. Поль замер, руки вокруг Домини сжались так, что ей стало больно.

— Что это, Поль? — Она ухватилась за его обнаженное плечо, бессознательно впившись до боли в него ногтями.

Он ответил не сразу, стоял, напрягая слух, как кот при появлении неожиданной опасности. Что-то треснуло, земля содрогнулась, Поль поставил Домини на ноги и торопливо и строго сказал:

— Беги, детка… будет обвал!

Домини бежала с колотящимся от ужаса сердцем. Она знала, что до двери оставалось совсем немного, до той двери, которая спасет их от опасности и впустит в сад перед домом. Снова послышался страшный треск, и Домини в ужасе подняла глаза. Тут свод пещеры раскрылся, и со страшным шумом посыпались камни, швырнув ее на колени… заставив ее вскрикнуть, но крик был тут же заглушен облаком пыли и болью…