Тайлеру хотелось обнять Делию, притянуть к себе и осушить ее слезы поцелуями. А так как этого он не мог себе позволить, поднял руку, чтобы хоть прикоснуться к ней, но тут же понял, что не имеет права и на это. Он сжал кулаки.

— Ладно, пойдем, детка. Посмотрим на скачки.

Она кивнула, украдкой смахивая слезу, покатившуюся по щеке.

— Конечно, Тай, — сказала она с такой несчастной улыбкой, что сердце его заныло.

Тайлер зашел в усадьбу за стартовым пистолетом и уже пересекал лужайку, возвращаясь назад, когда к нему присоединился преподобный Калеб Хукер.

— Говорят, приз на этих скачках — бесплатный ребенок? — спросил он, по обыкновению улыбаясь во весь рот.

— Совершенно верно, Калеб, — усмехнулся Тайлер. — А сами вы не собираетесь в них участвовать? Через какое-то время эта награда окажется весьма кстати для вас с Элизабет.

Щеки Калеба зарделись. Он перевел взгляд на Элизабет, которая все еще сидела за столом, беседуя с Энни Бишоп и Ханной Рандольф, беременной женой кузнеца. Тайлеру вдруг показалось, что на лицо проповедника набежала тень, впрочем, он не был в этом уверен.

Повернувшись к Тайлеру, Калеб все так же улыбался.

— Сдается мне, что награда больше всего нужна сейчас миссис Рандольф.

— Ханне Рандольф это почти всегда необходимо. Так что смотрите, если надумаете участвовать, я одолжу вам лошадь.

Калеб засмеялся, покачал головой и задумчиво взглянул на мужчин, которые делали последние приготовления, осматривая седла и стремена пеоед тем, как вскочить на своих лошадей.

— Вообще-то я сильно сомневаюсь, что наше начальство в Бостоне пришло бы в восторг, если бы проповедники начали скакать на лошадях.

«Интересно, — подумал Тайлер, — знает ли преподобный, что азартные игроки уже ставят на лошадей? Вероятно, знает, но предпочитает не замечать».

Расстояние для скачек в Мерримитинге традиционно определялось в пять миль. Стартовали всегда у старой калеки-сосны в центре лужайки, затем огибали мачтовую мастерскую и лесопилку, скакали к новому молитвенному дому для воскресных собраний и пасторату, а потом направлялись к фермам по укатанному повозками тракту. Здесь, вдали от пристрастных взглядов болельщиков, никто уже не соблюдал правил, и всякий готов был использовать любой недостойный прием, лишь бы вырваться вперед. Если одному их наездников не удавалось сбросить с седла другого, густой лес уравнивал всех: многие врезались в деревья на полном скаку. Спустя четыре мили оставшиеся участники скачек вновь сворачивали в поселок и, обогнув кирпичный дом, подъезжали к одинокой сосне. Побеждал тот, кто преодолел все препятствия, а уж сколько переломов и ушибов приходилось после этого лечить доктору Сэвичу — и не счесть.

В обязанности Тайлера также входило давать сигнал к старту. Встав под сосной рядом с детьми и женщинами, он поднял над головой старый пистолет полковника Бишопа. Тайлер чувствовал, что Делия тоже здесь, где-то за его спиной, и от этого сердце его бешено колотилось о ребра, а дыхание замирало в груди.

— Господа, держитесь линии! — сказал он хриплым, срывающимся голосом.

Стартовой линии, как таковой, впрочем, не было, и наездники толкались, выбирая лучшую позицию, ворча и добродушно переругиваясь.

Тайлер взвел курок.

— Приготовиться!

— Эй, док! — завопил кто-то. — Ради всего святого не томи!

Засмеявшись, Тайлер нажал на курок. Выстрел прокатился по воде, и эхо его потонуло в криках и топоте копыт.

Делия, позабыв о недавней обиде, запрыгала от восторга. Всадники обогнули молитвенный дом и вышли на открытое пространство — Нэт был впереди. Делия вцепилась в руку Тайлера и закричала ему в ухо:

— Смотри, Тай, смотри! Нэт впереди. Ой, хоть бы он выиграл!

Тонкие пальцы сжимали его руку, и Тайлера пробрала лихорадочная дрожь. Он оглянулся, чтобы взглянуть на ее смеющееся лицо, и вдруг до него дошел скрытый смысл сказанного ею. Ему показалось, что разъяренный гигант с размаху двинул его кулаком под дых. Он бесплатно примет роды у того, кто выиграет скачку...

Следующий ребенок Нэта будет от Делии.

Нэт выиграл скачку.

Гнедая кобыла вырвалась из леса с укрепленной стороны Мерримитинга. Нэт прижимался к шее лошади, и одна нога его болталась у стремени. Перед тем, как домчаться до финиша, им предстояло еще обогнуть палисадники, но гнедая на добрых три корпуса опередила ближайшего соперника и явно не выбивалась из сил. Сомнения вызывало одно: продержится ли Нэт в седле до финиша.

Наконец гнедая домчалась, едва не наскочив на сосну. Нэт отчаянно натянул поводья, и кобыла, взбрыкнув, остановилась, разбросав вокруг себя клочья травы и комья грязи. Нэт накренился, соскользнул с седла и едва не рухнул наземь: вся тяжесть его тела пришлась на деревянную ногу. Один рукав его воскресного костюма был разодран, их двух порезов на лбу сочилась кровь, но на лице сияла торжествующая улыбка.

Делия подхватила Тилди и вместе с Мэг побежала к Нэту. Она была так возбуждена, что свободной рукой порывисто обняла его за шею и поцеловала прямо в губы.

— Нэт, Нэт! Мы победили! — восклицала она.

Нэт весь напрягся и слегка отстранился от нее, но этого никто не заметил. Мэг бросилась к отцу, ухватившись за его пояс, принялась прыгать и восторженно щебетать.

— Папа выиграл! Папа выиграл! — радостно визжала Тилди.

— Да, да, он победил! — сквозь смех проговорила Делия, передавая малышку отцу.

— Вот это да! — сказала Мэг, сияя от гордости. — Он никогда раньше не выигрывал.

— Тише, детка, — погладив дочь по макушке, глухо рассмеялся Нэт. — Не заставляй меня краснеть за прошлые неудачи.

Когда последние всадники спешились у финиша, все окружили их, поздравляя победителя. Сам Рандольф спрыгнул с лошади рядом с Тайлером и легонько стукнул его по плечу.

— Надеюсь, награду с тебя стребуют не раньше, чем через девять месяцев, а, док? — пробасил он.

Услышав эти слова, все дружно рассмеялись. По поводу предстоящей брачной ночи кто-то отпустил пару соленых шуток. Нэт вспыхнул, но затем встретился взглядом с Делией, и его губы медленно сложились в улыбку. Он обнял ее за талию и притянул к себе.