Мы оба ловим наши вздохи-стоны.

 — Мой, — шепчет Даромир, качнувшись на мне и проникая ещё на малую долю, чтобы выйти для нового толчка.

 — Твой, — шепчу со стоном я, принимая его в себя как можно глубже.

 — Только мой.

 — Только твой.

Любимый, оставаясь во мне лишь головкой, переворачивает меня и, кладя под меня подушечку, с удовольствием снова проникает в меня. Теперь его движения были чуть резче, но мягкими.

 — Любишь, чтобы я был в такой позе? — чуть с насмешкой спросил я.

Тот, лишь улыбнувшись, поцеловал меня и посадил на свои бёдра. Моя спина и полушария терлись об него, а он, покусывая и посасывая мочку уха, теребил мои соски.

Движения стали резче и интенсивней. Я потянулся к своему члену, он её перехватил и сам стал мне помогать.

Наши стоны и крики оргазма, наверно, слышал каждый, и, не удержавшись, я выпустил на свободу свою силу.

Столб света окутал нас и поднялся вверх.

Благодаря тому, что сила была выпущена наружу, мир Тероина смог избавиться от проклятия богини Мимианны, о чём жрецам поведали духи и мелкие божки, которые почувствовали это первые. Молитвы и благодарности не смыкали ещё несколько недель после этого.

Сто лет спустя.

Я стоял и смотрел на свой Мир из самой высокой башни моего замка.

За эти сто лет даже он изменился и расширился, появились деревья, цветы и растения из планеты Земля. Я всё же за это время смог освоить дары, данные мне от Парриуса и Мимианны. А так же, благодаря моим находчивым сыновьям, появились и животные, которых нет в этом мире. Особенно очень старались с разведением лошадей. Но получались они лишь только из ящеров, и если внешность преобразилась, то глаза так и остались прежними. Некоторые экземпляры деревьев и цветов были отправлены в Императорский дворец и воздушную резиденцию.

Моя семья пополнилась. Некоторые слуги Императора, после изменения, решили уйти ко мне в служение, тот, конечно, был недоволен, но мой намёк на то, что здесь будут охранять его пару, успокоили. Через некоторое время они стали «Видящими».

Около моих земель была построена академия, где изучались лишь самые одарённые студенты, а я стал их личным Экзаменатором. Бывало, ко мне присоединялся Дайро.

Хотти и Вирам всё же, после рождения сына Хассана, уехали домой к принцу, но они стали частыми гостями в Мире.

Принца Эрль Тиморитэса я познакомил с герцогом Августо Норт-Шерамом, предварительно убрал все помехи на их пути. Как-никак, ведь они оба Истинные, а я никак не мог оставить это без внимания.

Боги и «Чёрный» с «Серым» стали частыми моими гостями в этом Мире. Богиня Мимианна родила прекрасных сыновей, которых назвали — Данталий и Георг, они были похожи лишь внешне на отцов, а вот характером в мать.

Дочери «Чёрного» и «Серого» — Феоноя, Сибилла, Кассандра упросили отцов отдать их ко мне, в мою свиту. «Серый» согласился, а вот «Чёрный» пока ещё хочет удержать их подле себя, ведь они его единственные и любимые дочери.

Император, с моей лёгкой руки, для близких людей стал Тором. Когда новый Император входит на престол, то он забывает своё имя и становится Император или правитель.

Император выделил для своей пары отдельную башню для лаборатории. И после того, как он там запрётся на некоторое время, все собирались и покидали дворец их правителя. Просто мой милый сын любил экспериментировать на всех, кто попадётся. Первыми пострадали фавориты и Совет, которому не понравилось, что ими будет править так же какой-то молодой оборотень. Когда исчезли фавориты и присмирели все из Совета, очередь настала для аристократов.

С Драко у нас понимание во всём. Тот продолжает себя вести как преданное животное, которое любит поиграть и пошалить, но как только он видит чью-то пару, становится неудержим. Пока не найдёт, не остановится, а затем вновь становится милым и счастливым.

Присматриваясь к нему, я вижу, как душа Аэрда очищается от всякой накопленной негативности. Я до сих пор удивляюсь тому, как сила и цепь решили свершить суд.

Моё наследие от Хаоса и Бездны меня не беспокоит, для этого есть у них их приёмные дочери — Вселенная-Мать и Мать-Вселенная.

Во двор вышел Даромир, у него сегодня первое перевоплощение, и я, как его пара и просто любимый, готов поддержать его в этом.

Он посмотрел наверх, и наши взгляды встретились, нам не нужны слова, мы говорим прикосновениями и взглядами.

После того утра у нас стали проявляться узоры, когда он или я притрагиваемся друг к другу. Магии и моей силе очень, видно, понравилось, и теперь у каждого, кого я соединял, стали проявляться такие же узоры.

Даромира окутало синим сиянием, и во дворе появился сине-перламутровый дракон, и вместо кожаных крыльев были большие крылья с перьями. Немного покрасовавшись и осмотрев себя, тот зарычал, я, перевоплотившись в крылатого кота, вторил ему.

Радостный рык, и он в пару взмахов достигает башни, курлыкнув, призывает за собой. И я последовал за ним в небеса, где, крутясь по спирали, созданной моим ветром, мы встретились, и он меня не отпускал.

Сейчас я благодарил всех за то, что, пройдя путь, я встретил его: СВОЮ ЛЮБОВЬ, СВОЮ НЕЖНОСТЬ, СВОЕГО ИСТИННОГО и СВОЮ ПАРУ.

Где-то во вселенных мирах.

Молодая женщина в золотистом одеянии смотрела в чашу, в которой отражался мир Тероина. На её губах отразилась счастливая и немного грустная улыбка. Часть души её сына приобрела своё счастье и место в мире, в котором он так стремился остаться тогда, но из-за гнева и проклятия матери он не смог жить счастливо.

Дверь скрипнула и вошла другая, очень похожая женщина, только в тёмном, как сама вселенная, платье. Она посмотрела на сестру, затем в чашу.

 — Он счастлив, ты рада? — спросила она. И, подведя сестру к окну, посмотрела в глаза.

Младшая улыбнулась старшей сестре и, обнявшись, обе постояли, смотря на то, как за окном озарились первые лучи нового дня. Видение в чаше потухло, и на поверхности образовалась корка льда.

 — Милая моя, прошу, больше не делай такого, обдумай всё, что ты хотела бы сделать на холодную голову.

 — Ты же знаешь, я слишком вспыльчивая натура.

 — Да. И мне приходится тебе помогать. Ладно, я пошла, не скучай. Пора в Небесном городе изменить власть, а то допускают, кого не надо, а потом удивляются, почему мы такие злые.

Чмокнув на прощанье в щёку — старшая сестра вышла, а младшая, немного постояв около окна, прошептала:

 — Одна половинка души счастлива, теперь осталась вторая. На этот раз всё обдумала хорошо, милая сестра.

Подойдя к чаще и наклонившись, дунула. Поверхность вновь стала водой, в которой отразилась другая вселенная, где среди студентов шла рыжая девушка с зелёными, грустными глазами.

 — Ничего всё изменится, — шепнула Вселенная-мать, и девушка, вздрогнув, осмотрелась вокруг. Женщина улыбнулась и, уколов палец иглой, капнула в воду. — Дань отдана, судьба, изменись.

Вода в чаше забурлила и, вспыхнув ярким неоновым светом, стала вновь холодной.

 — Начнём?

Пятиконечная звезда в виде снежинки появилась на поверхности и ушла вглубь омута, который вновь покрылся коркой льда.