— Нарисуй мне на руке такое же, — попросила она, кувыркнувшись назад, чтобы взять ручку. Я схватила ее прежде, чем она отошла и отговорила ее.

— Позже, аллигатор. Давай поедим.

Мы с Пи провели большую часть дня в мебельных магазинах на этой стороне Бойсе (Бойсе – столица штата Айдахо. Через город протекает река с одноименным названием. Прим.пер.). Наше маленькое сельское ранчо являлось как раз конечным пунктом доставки, большинство из этих магазинов не стали бы осуществлять доставку дальше сорока миль. Мне пришлось умолять парня, осуществлявшего доставку, и заплатить лишние 50 баксов за дополнительные пятнадцать миль и доставку в тот же день. Если бы не Пи, которая очень хотела эту мебель, я бы сказала куда ему идти. Это был ее спальный гарнитур, бело-розовая мебель принцессы. Там даже были книжная полка и стол в том же цвете, как будто у нее было место для всего этого. Но она его хотела, а я хотела, чтобы у нее это было.

Мы купили только мебель. Я не хотела напрягаться больше, чем нужно, когда начала уборку. Быстренько пообедав и заскочив в магазин за моющими средствами, мы с Пи начали наводить порядок. Для избалованной богатой маленькой девочки, Пенелопа была очень хорошим помощником. Для нее мытье стен было весельем, а для меня это было большой помощью. Она сделала потрясающую работу, помыв стены от пола до туда, куда могла дотянуться. Огромная помощь.

Если не брать в расчет стены цвета яблока, мне понравился этот маленький дом. Он напомнил мне дом, в котором я выросла, прежде чем нам пришлось переехать.

— Эй, здесь полицейский, — сказала Пи, стоя у большого панорамного окна. У меня сердце в пятки ушло, и я подошла к ней, увидев огни на крыше внедорожника. Замечательно. Сердце в груди колотилось, как сумасшедшее. Инстинктивно я передвинула ее за себя, защищая. Открыв дверь, я громко вздохнула с облегчением, когда увидела табличку с именем. Рейнджер Рик. На самом деле. Вот, что на ней было написано.

— Мэм, я рейнджер этой части леса. Меня зовут Рик, я заехал просто, чтобы поприветствовать Вас в Ясной Долине.

— Большое спасибо. Меня зовут Дженна Брэдфорд, а это моя дочь, Пенелопа. Я перестала дышать, ожидая, что Пи проболтается.

— Ну, здравствуй, Пенелопа. Какое красивое имя.

— Меня назвали в честь кролика.

— Ей четыре года, — сказала я, пожав плечами. Уф. Она не открыла свой обычно болтливый рот, рот, из-за которого у меня было столько неприятностей с ее отцом, что и не сосчитать.

— А Вы полицейский? – Спросила Пи. Нужно было сменить тему прежде, чем она сболтнет, что ее папочка в тюрьме.

— Он рейнджер. Это значит, что он защищает животных и землю.

Пи почесала голову, обдумывая это, — Значит, вы не можете сажать животных в тюрьму, — решила она. Мое сердце опять замерло.

Присев на корточки, Рейнджер Рик улыбнулся и объяснил ей, что означает его должность, — Иногда мы сажаем их в клетку, но это больше похоже на карантин. Если они болеют, или есть опасность, что они ранят кого-то.

— Что такое каратин?

— Это что-то типа больницы для животных. Тебе нравится рыбалка? В этом озере водится самая вкусная форель, какую только можно найти. – Поделился Рик, вставая и кивая в сторону озера, находящегося в отдалении, и просторов вокруг него. Здесь нас трудно выследить.

Пи прикрыла глаза от солнца, когда посмотрела вверх на него, — У нас нет удочки.

— Уверен, мы можем найти вам парочку. Не буду задерживать Вас, мэм, хотел просто поприветствовать Вас в Ясной Долине. Здесь достаточно безопасно. Осы в это время года злые, но они вас не побеспокоят, если вы не будете их беспокоить. Если вы не очень хорошо знакомы с видами змей, держитесь подальше от горных выступов.

— Ага, мы не будем навещать никаких змей. Спасибо, что заскочили, — сказала я, пожимая его руку. Я еще не была готова заводить дружбу с соседями. Пока нет. Мне было необходимо больше времени, чтобы потренировать Лондон быть Пенелопой.

Пи и я быстро подстроились под новый образ жизни. Наш маленький домик был идеальным, городок Ясная Долина был достаточно большим, чтобы остаться незамеченными, но при этом достаточно маленьким, чтобы испытывать чувство общности. Мы действительно купили пару удочек и проводили много времени, греясь на солнце и пытаясь поймать рыбу. Но так, ни одной и не поймали. Возможно я и не очень изнеженная девочка, но я чертовски уверена, что и пальцем не дотронусь ни до червяка, ни до рыбы.

Тропы вокруг нашего дома были изучены с большой фантазией. У Пи имелась новая цель каждый раз, когда мы отправлялись открывать новый маршрут. Я любила ее воображение. Я никогда не знала, буду ли переплывать реку Амазонку или восходить на гору Рашмор. Меня устраивало и то и другое.

Рейнджер Рик также был прав насчет ос. За эту неделю меня ужалили больше раз, чем за всю мою жизнь. И Пи также впервые испытала боль от укуса на этой неделе. Она больше не любила пчел, как и я. Мы их ненавидели. Когда одна из них подлетала к нам, мы кричали, размахивая руками, и спасались бегством.

Бесконечные мили земли, природа и новые приключения подарили мне девятнадцать дней без единой жалобы от Пи. В тот день после обеда она была более тихая, чем обычно. Она почти не притронулась к своему сэндвичу с беконом и не захотела посмотреть, как садилось солнце за озеро.

— Что случилось, детка? – Спросила я, расчесывая ее мокрые, спутанные волосы, пока она готовилась ко сну.

— Я больше не хочу быть в отпуске.

О, Боже!

— Мы не в отпуске. Теперь мы тут живем.

— Но не по-настоящему. Я просто хочу вернуться обратно к Ларри и Веронике, сейчас, хорошо, Микки? – Спросила она, повернувшись, чтобы посмотреть на меня.

— Милая, мы не можем вернуться обратно. Там нет папы.

— Там есть бабушка. – Мне тоже не хватало Грейс. Я бы с удовольствием обратилась к ней за поддержкой.

— Может нам стоит раздобыть пару велосипедов. В городе есть велосипедная дорожка, идущая вдоль ручья. Мы могли бы купить фотоаппарат и начать вести альбом. Что ты об этом думаешь? – Я старалась подкупить ее, хотя именно за это я обычно злилась на ее отца. Я просто не знала, как еще справиться с этим.

— Ладно, — согласилась она, свернувшись калачиком под одеялом, на котором была изображена принцесса из мультфильма Холодное сердце. И по правде говоря, я не могла сказать было ли это печальным или радостным. Тем не менее, я избежала разговора, рассказывая сказку, пока она крепко не заснула.

Я вздохнула и поцеловала ее голову, задумавшись, правильно ли я поступила. Должна ли я была оставить ее там? Играла ли я с высшими силами, не имея на это право? Действительно ли я думала больше о ней, чем о себе, или дело было во мне? При мысли о потере Пи у меня кровь стыла в жилах. Я не могла и ее тоже потерять. Было бы также больно, как с мамой. Вот какой большой частью меня она была.

Набрав ванну с клубничной пеной, я постаралась растянуться в ней, насколько эта маленькая ванна позволяла. Я закрыла глаза, вдохнув пар. Ожидая, пока напряжение в моих мышцах ослабнет, я подумала о том дне, когда я потеряла маму и нашла Пи.

Трудно объяснить, но как будто первых нескольких часов после смерти моей мамы никогда не было. Мои глаза закрылись, мышцы расслабились, и мои мысли перенеслись в то время…

***

Я изо всех сил старалась скрыть свои эмоции за сарказмом. Прямо сейчас мне этот чувак был нужен больше, чем я ему, я раскисну позже, когда буду далеко от Чикаго. Не то чтобы я волновалась, что кто-то ищет меня. В Чикаго было полно более сложных проблем, о которых стоило позаботиться, чем розыск какого сбежавшего подростка, у которого не было семьи, переживавшей за него. Полагаю, я просто хотела уехать, и независимо от того, сработала бы эта штука с мистером Коустом или нет, я не осталась бы жить в Чикаго.

— Срань Господня! Ой. Извините, — воскликнула я, прямо перед тем как хлопнуть рукой себе по рту. Идиотка. Мистер Коуст ничего не сказал, но я очень быстро научилась различать неодобрительное выражение лица. Правая бровь приподнялась, а левый глаз прищурился, уголки губ искривились, — Я сказала, что извиняюсь. Боже. Посмотрите на это, это безумие, — заявила я, проведя пальцем по дубленой коже. Теперь я знаю, что такое летать с шиком. Дерьмо! Летать? Впервые я собиралась парить в небе выше птиц.