- В том то и дело, что нет. Я вообще плохо что чувствую. Я не обращаюсь в волка. Вот, - выпалила девушка, а потом, остановившись, посмотрела в глаза женщины: - Ну, зачем вашему сыну такая пара?

Гленна удивленно уставилась на Дарину:

- Прости?

- Я говорю, что не обращаюсь в волка. А ваш сын Альфа-вожак большой стаи и очень весомая личность. Значит, и его жена должна ему соответствовать, быть сильной, с хорошей родословной. А я так, восьмая вода на киселе и к тому же не обращаюсь. Вы должны убедить своего сына, что ему не нужна такая пара. Меня он не слушает, а вас, думаю, должен. Вы поговорите с ним?

Гленна, поняла, что от неё хотят, и это её возмутило:

- Ты хочешь, чтобы я убедила своего сына бросить свою истинную пару, потому что другая девушка, с хорошей родословной, подойдет ему лучше?

- Да.

- Да? Ты хоть понимаешь, о чем просишь?

- Это же ради вашего сына, - попыталась настоять на своем Дарина.

- Ради него я должна уговорить Росса расстаться с единственной женщиной, с которой он может быть счастлив, чтобы он нашел себе другую женщину, более подходящую ему по твоему мнению? Ты понимаешь всю абсурдность своей просьбы?

- Но с другой женщиной ему будет лучше, чем со мной!

Гленна поднялась с кресла:

- Ты совсем глупая, если считаешь, что для волка имеет значение, хоть что-то, кроме его истинной пары. Волк ищет её всю жизнь, если придется, а когда найдет, никогда не отпустит. Потому что только рядом со своей истинной парой он ощущает себя живым, полноценным, счастливым. Только возле неё он хочет дышать, а когда волк теряет её, в нем пропадает это желание.

Дарине стало стыдно, что своей просьбой она невольно стала виновницей грустных воспоминаний этой женщины:

- Вы и ваш муж?..

- Да, - ответила Гленна, скрестив руки на груди. – Мы были истинной парой, и не проходит ни минуты, что бы я не думала о том, чтобы присоединиться к нему на небесах. И у меня рвется сердце от осознания того, что пара моего сына не хочет его признавать.

- Но поймите меня! Я же ничего такого не чувствую! Я жила своей размеренной жизнью, училась в колледже и думать не думала о том, чтобы с кем-то соединяться. А тут появляется незнакомый мне волк и говорит, что теперь я принадлежу ему, и никого не волнует мое мнение. Не волнует то, чего хочу я!

- А чего ты хочешь?

- Быть счастливой! И самой решать, как мне жить!

- Ты хочешь быть счастливой? Так позволь моему сыну сделать тебя счастливой, позволь…

- Вы не слушаете меня! – медленно сказала девушка, раздраженно сжимая кулаки. – Я не знаю его! Не люблю! Я не хочу быть с ним!!!

Гленна тоже разозлилась и тихо прорычала:

- В жизни не все так, как мы хотим.

- Понятно. На что я надеялась? Вы будете на стороне своего сына, что вам до незнакомого человека и его чувств. Вот только когда я не впишусь в ваш элитный интерьер, и вашему дорогому сыну придется за меня краснеть, думаю, вы вспомните наш разговор, - сказала Дарина и, развернувшись, пошла к двери. – Спокойной ночи, - добавила девушка и вышла из комнаты, удержавшись и не хлопнув дверью, а тихо прикрыв её за собой.

Гленна уставилась на закрытую дверь и впервые после смерти мужа ощутила хоть что-то, кроме горя и безразличия к жизни. Тревога. Последние слова девушки и её не по годам взрослый взгляд заставил её насторожиться, похоже, первое впечатление обманчиво. Там, у входа в дом при первом знакомстве Дарина показалась ей совсем молодой, стеснительной и беззаботной. Сейчас она увидела другого человека: взрослого, все понимающего, человека с прошлым. От беззаботной юной девочки не осталось и следа, перед ней была взрослая женщина, которая точно знала, чего хочет от жизни. И точно знала, чего нет.