— Был портрет тощего старика в черной сутане. Только в гостиной. под охраной сигнализации. Ой, у меня горят щеки. Крис, это какое-то опасное вино!
— Воздух, детка. ты опьянела от воздуха и ещё от света звезд. Он пробуждает прекрасные воспоминания.
— Не сказала бы. — Вита приблизилась к Крису. — Хочешь, я расскажу тебе про одну мою подружку?
— Это интересно?
— Скорее грустно… Она, она… ну, скажем, её зовут Николь. Так вот, Николь не помнит своих родителей. Ими была чета лихих хиппи, мотавшихся по западным штатам на мотоциклах вместе с целой колонной себе подобных. Лозунг: секс, наркотики, свобода. Но Лиз забеременела, потом родила, а совсем скоро уже носилась со своим очередным дружком по дорогам, привязывая девочку за спиной. Николь едва исполнилось три — её нашли полицейские в кювете под телами разбившейся пары. Девочка немного повредила колено, но даже не плакала, перебирая длинные деревянные бусы матери. Потом уже оказалось, что маленькая Николь получила сотрясение мозга и даже стала немного заикаться. Но это быстро прошло.
Вита умолкла. Флавин затаился, боясь перебить её рассказ. было слышно, как на борту идущего где-то судна гремит музыка.
— Девочка стала жить в приюте, потому что у неё была лишь одна тетя сестра её матери. Но Эстер ненавидела Лиз за её образ жизни и не хотела забирать к себе ребенка. Ведь было даже не ясно, от кого родила свою дочь Лиз. В их коммуне жили все вместе…
— Николь выросла в приюте? — С облегчением спросил Флавин. Вначале ему показалось, что он слышит исповедь Виты, но все знали, что её мать, миссис Голди Джордан, жива.
— Она была там до семи лет. И все время ждала, что родители найдут её. Понимаешь, так трудно поверить в смерть тех, кто нужен тебе. Действительно, появились супруги, пожелавшие удочерить девочку. Но они не выбрали Николь… Она уже мечтала, что бросится на грудь к своему отцу, а он большой, сильный, спрячет её в своих объятиях, от всего-всего… Они забрали Аннабель. Николь не была такой хорошенькой… — Вита помолчала, отхлебывая вино. Крис не решился перебивать странный рассказ вопросами. Тетя Эстер приехала осенью. У неё был небольшой дом в Клифсенде и маленькая рента от умершего мужа. Она жила одна с пуделем Саксом. Такая строгая, с мелкими кудельками, узкими, длинными губами. Нет, она не была злой. Наверно, она даже привязалась к девочке. Когда Джек напал на нее, тетя его выгнала. Ах, да, Джеком звали дружка Эстер. Они даже хотели пожениться. У него была хорошенькая фотомастерская, вся в цветных фотографиях свадеб, крестин, юбилеев. Там в углу стояли нарисованные декорации гор, дворцов или моря, чтобы снимки были похожи на старинные. Некоторым это казалось смешным. Но не Николь. Джек привел её туда и велел раздеться. Он сказал, что если Николь не согласится, он сообщит тете, что гадкая девчонка его соблазняла. Она согласилась — ей было только тринадцать…
Нет, Джек не тронул её. Он наряжал девочку в пикантное кружевное белье, как носили в прошлом веке, и делал хорошенькие открытки с котятами, цветочками, голубками. ну, вроде тех, что хранятся в старых альбомах. Он даже позаботился, чтобы они не попали на глаза никому в этом городе. Говорят, снимки Джека продавал в Латинской Америке его брат. Николь училась в школе и сосед-инвалид тайком рисовал её портреты… Ну вот, в общем, и все.
— Это конец истории, Вита?
— Нет, не конец. Только мне сейчас не хочется говорить о дурном. Ведь Николь всем простила.
— Она хорошая девочка. Да хранит её Бог… — Крису страшно хотелось прижать к себе Виту и успокоить, как мечтала оставленная в приюте малышка. Но он не мог показать, что догадался о том, кто была героиня её рассказа.
— Ты говоришь, Бог? Нет, Николь поссорилась с ним. Тогда, в приюте. Она жарко молилась и просила Всевышнего вернуть ей родителей. А когда те люди, что искали девочку, забрали Аннабель, Николь отдала приютскому священнику свой крестик и сказала, что больше ничего не попросит у Бога. Она предпочла остаться одна.
— Но ведь с тех пор в жизни Николь произошло много хорошего! Ее детские несчастья восполнились ценными приобретениями — она получила любовь и признание.
— Я сказала, что Николь тоже модель? Да, у неё есть известность и деньги. У неё много друзей и… и хороший жених. Она верит во Всевышнего творца, создавшего любовь, красоту, добро. Но она никогда ни о чем не просит Его. Она боится, что Бог её не услышит.
— Господи, девочка, но почему твоя подруга не нашла хорошего духовника? Говорят, женщинам это помогает. Она католичка?
— Кажется, протестантка. Но ведь это не имеет значения, правда?
— Думаю, что по большому счету, действительно, все равно. Ведь люди братья, и если существует единый Творец, то и вера одна.
— Правильно, Кристос… Крис, не двигайся и смотри на флагшток! — Вита застыла на коленях, глядя на нос яхты. — Ты чувствуешь, чувствуешь?
— Конечно. Мы уже давно летим, малышка. — Флавин осторожно обнял прильнувшую к нему Виту. — Я видел это всегда — летучий корабль, а на нем двое. Мой первый большой иллюзион поднял в воздух яхту на набережной Майями. Это было давно, твоя подружка Николь ещё строила в приюте песочные замки. А до этого Верзила Флави изо всех сил старался стать магом и для того, чтобы хотя бы в мечтах научиться летать, повесил над своей кроватью картинку с парящим в воздухе парусником.
— Не понимаю, Крис, не понимаю… Почему Николь выбрала для себя ту же? Может быть, она чувствовала, что они встретятся?
— Кажется, мне пора завести мотор, наш дрейф затянулся. — Осторожно отстранив Виту, Крис поднялся и протянул ей руку. — Ты спустишься в каюту?
— Я хочу встретить рассвет здесь.
— Сейчас притащу тебе шезлонг и какое-нибудь одеяло. Утром будет прохладно. Смотри, восток уже посветлел.
— Крис, не уходи, — попросила устроившаяся в кресле Вита. — Расскажи ещё что-нибудь про Верзилу. Мне интересно слушать о нем.
— Знаешь, что делал этот придурок с хорошенькими девочками? Он вовсе не замечал их. — Небрежно насвистывая, Флавин скрылся в рубке.
Маленький островок висел над водой в сиреневой утренней дымке.
— Вита, иди сюда! — Позвал Флавин. — Ты не дождалась всего пару часов. Смотри, мы уже приехали.
Она поднялась на палубу, сонная, нежная, кутаясь в накинутый на плечи плед, и замерла, прильнув к поручням.
— Какое великолепие! Гигантская корзина цветов на зеркальной воде. Крис, я чувствую запах меда… Но ведь сейчас декабрь… Не может быть!.. Что это? — Она удивленно всматривалась в приближающийся кусочек суши.
— Сими — действительно крошечный тюльпановый рай. Никто не знает, чья воля здесь установила собственный микроклимат — апостол ли Павел, побывавший здесь в 51 году, или Михаил Архангел, покровитель острова. Ученые подозревают, что почва нагревается за счет подземного источника тепла — возможно, под Сими притаился будущий вулкан. Но пока он цветет и благоухает всю зиму, подобно огромной природной оранжерее. Оливковые деревья и десятки сортов луковичных, под названием алисмены, анемоны, камассии, колхикумы, сциллы… Они постоянно цветут, сменяя друг друга.
— Обожаю эти цветы, и здесь их целые поля!
— Кажется, поднялись лиловые сциллы и колокольчики, бело-сиреневые колхикумы, название которых произошло от слова Колхида. Самые нежные, самые отважные — и все для тебя. — Флавин вел яхту вокруг острова, отыскивая бухту.
Возле небольшого причала покачивался катер и пара лодок. Белеющая среди олив крутая лстница вела к вершине холма, где возвышались какие-то развалины.
— Сейчас сезон дождей, туристов здесь днем с огнем не сыщишь. Но мы прибыли не на экскурсию. мы приехали в гости.
— Крис, я не спрашиваю, кто звал нас, не сомневаюсь, — хозяин этого тюльпанного рая. Но где дожди.
— Дождь будет к вечеру. — Ноздри Флавина затрепетали. — И очень сильный. Чувствуешь запах талого снега?
— Это аромат колхикумов. Они даже в сентябре пахнут весной. Мы возьмем на берег вещи? Ах, да мне ещё надо одеться.