Милорд замолчал, опять уставившись в огонь.

Он не хотел совета - нет. И я это знала. Кто я такая, чтобы что-то советовать ему, тем более будучи абсолютно не в теме проблемы. Я поняла, что просто ему хотелось почувствовать человека рядом...

- Но я пытаюсь понять, смогу ли я видеть себя в зеркало, если поступлю как должно...

- Если от вас никто не ожидает сюрприза, может, стоит удивить? В том числе и самого себя?.. - неожиданно вырвалось у меня.

- Спасибо, - улыбнулся он.

- Может быть, приказать подать чай, милорд?

- А вы хотите чаю?

- Нет, - честно ответила я.

- Я его вовсе не люблю, - признался он мне с таким видом, будто выдавал государственную тайну.

Я рассмеялась.

- Скажите, а почему пить со мной чай в гостиной вы соглашаетесь, а ужинать вместе отказываетесь?

- Вопрос не ко мне, а к тем, кто придумывал правила поведения, приличные для женщины моего положения.

А сама озадачилась вопросом: "А кстати, почему?.."

- И если я приглашу вас на ужин - здесь ли, в доме или в ресторан... Вы будете отбиваться так решительно, словно я покусился как минимум на вашу жизнь?

- Безусловно, - улыбнулась я. Надеюсь, получилось решительно и беспощадно.

- А зачем? - тихо спросил он. - Вы действительно считаете, что я могу вас как-то оскорбить? Или унизить?

- Я просто хорошо помню: кто вы - и кто я, - против воли вырвалась у меня откровенность.

- И что это меняет? - высокомерно вскинул он подбородок.

А вот действительно - что? Мне было приятно общаться с ним. Несмотря на то, что он лорд и так далее... Что касается их правил поведения... Я же не молоденькая девушка на выданье, мне женихов не искать. Так зачем настроение портить. И себе - и ему? Другое дело, что я панически боялась привязаться... Ну, не говорить же об этом вслух.

- И могу ли я вас куда-то пригласить, не натыкаясь на ваше: "Нет, милорд"?

Мы замолчали, пытаясь что-то разглядеть в пламени камина.

- Мне бы очень хотелось выбраться в книжный магазин, - вдруг решилась я.

- Вам наскучили мои серьезные научные книги? - улыбка разгладила черты его лица, выражение глаз приобрело какую-то мягкость и ...нежность что ли?

- Они прекрасны, милорд. Однако хочется и чего-нибудь легкого... Или просто людей увидеть...

- Я свяжусь с целителем. Если он разрешит - отправимся завтра с утра.

Вернулся буквально через минуту:

- Нашу поездку одобрили. Так завтра... Скажем, часов в десять?

- Хорошо, милорд, - я поднялась.

- Вы уже уходите?

- С вашего позволения, милорд, я устала.

- Конечно. Идите, Вероника. До завтра.

И он снова уставился в камин, а я пошла к себе, размышляя на тему: "А что это было?.. А что я такое вытворяю?!!"

Мы позавтракали каждый на своей половине. Занялись каждый своими делами - по крайней мере - я. Милорд, как я услышала от слуг, на службу не поехал. Затем мы чинно встретились возле парадной двери ровно в десять утра. Как раз часы хрипло отбивали удары.

- Доброе утро, - поприветствовала я милорда Верда.

- Доброе утро! - ответил он мне. - Вы прекрасно выглядите. Это синее пальто вам к лицу.

Пальто. Другое. Вишневое... В последний раз я выходила из дома, точнее, меня выводили... В черную карету с решетками... Меня ощутимо повело.

- Может, вам рано еще выезжать? - правильно оценил мое состояние милорд.

Я замотала головой - и прогоняя дурноту, и не соглашаясь с ним. Милорд Верд не сводил с меня тревожного взгляда.

- Это надо пережить. И забыть, - сказала я не так ему, как себе. - Просто, может нужны какие-то новые, яркие впечатление, чтобы выкинуть все из головы, как страшный сон.

- Должно быть, вы правы, - тихо сказал он. - Значит, будем сегодня веселиться?

- Согласна... - улыбнулась я.

- Тогда придется заехать куда-нибудь и выпить кофе с пирожными. Какое же веселье без сладкого?

- Каталина нам этого не простит, - рассмеялась я. - И опять будет готовить по утрам овсянку.

- Кстати, надо будет нанять для вас личную горничную.

- Милорд, - осуждающе произнесла я. - Вот с чего вдруг вы решили портить мне настроение? Вы еще мне бальное платье предложите купить!

- Всем известно, дорогая госпожа Лиззард, что бальные платья не покупают готовыми, а шьют на заказ. Так что, когда оно вам понадобиться - придется приглашать портных в дом.

- Вот уже не представляю такой ситуации, чтобы портных в дом приглашать и подобные платья заказывать.

Милорд насмешливо хмыкнул, словно знал что-то, мне еще не известное.

- Скажите, - спросил он, когда экипаж резво катил сквозь торжественно-медный парк. - А что вас радует?

- В глобальном смысле? Или так, по мелочи?

- А что - есть разница?

- Конечно! В глобальном смысле - я очень радуюсь, когда что-то сначала не удается, знаете, кажется совсем невыполнимым. А потом вдруг - раз - и получилось. Ну, это как с Каталиной... Она сопротивлялась до последнего. А потом мы с ней нашли общий язык - и вместе пирожки лепили. Это так замечательно...

- А еще?

- В глобальном... Люблю, когда Павел... в смысле, Пауль дома и находит в себе желание пообщаться... Люблю, когда осенью солнце, и все такое радостно-яркое. Люблю картины - смотреть. Рисовать сама не умею абсолютно. Фанатично люблю книги. Когда-то любила танцевать... Больше, чем любила. Ну, и остальное - по мелочи...

- Что именно?

- Сладкое и крепкий кофе. Бокал красного вина на ночь - только не кислого. Люблю готовить. Люблю выходить на лекции и рассказывать так, чтобы меня слушали. Чтобы захватить внимание аудитории в Академии - и видеть - я чем-то их затронула...

- Я правильно понял, что вы преподаете историю своей страны?

- Да, - воодушевленно ответила я. Поймала на себе заинтересованный взгляд черных глаз - и осеклась. Штирлиц, блин... Никогда так не был близок к провалу... И разведчик Исаев живет этажом выше.

- Вы ведь - как и ваши сыновья - из другого мира, правда? - тихим голосом, словно боясь меня спугнуть, спросил милорд Верд.

Я молчала, судорожно пытаясь сообразить, что мне делать. Сначала забрать саквояж. Срочно. Потом к мальчишкам - и уходим. Прав был Рэм, не надо было оставаться. Придумали бы что-нибудь со здоровьем.

- Ника... - когда пришла в себя, то поняла, что милорд Верд меня ласково обнимает за плечи, - ну что же ты так испугалась, глупая? Пожалуйста, перестань дрожать. Тебя никто не обидит. Ну, хочешь, мы сейчас вина заедем купим - самого лучшего. Только я в нем ничего не понимаю. Хотя, если что - мы с Милфордом свяжемся. Он у нас во вкусах изысканен - не то, что я. Или пригоним тебе на лекцию целую Академию кадетов. Моих кадетов. Знаешь, как они будут внимательно тебя слушать! Изо всех сил... Чтобы ты им не рассказывала. Только не пугайся так... Ника. Да знаю я, все знаю. Достаточно давно.

- Откуда? Мы же вроде бы... Мы так старались...

- Практически с самого начала.

- Но как?

- Язык. И Пауль несколько раз оговаривался. И ты, когда волновалась несколько раз переходила с имперского на русский - и обратно.

- Ты русский знаешь?

- Я - нет. Но милорд Милфорд. Он любитель и ценитель. Правда, он больше на нем ругается, но в России он какое-то время прожил. И после общения с ним язык опознать я в состоянии.

- Кто-то еще заметил?

- Нет. Это я, человек опытный и подозрительный. Ну, император, я думаю, понял. Милфорд. И стихотворение ведь русское? Которое ты читала?

Я расстроено качала головой.

- И что нам теперь делать?

- Ника, я боюсь уже говорить фразу о том, что я сумею вас с детьми защитить. Однажды я ее тебе сказал... И получилось так, как получилось. Ты спасла меня и сама при этом пострадала. Ты права, когда говорила, что судьба решила полечить меня от излишней гордыни таким безжалостным способом.

Он замолчал, нахмурившись. Губы превратились в тонкую нитку. Милорд Верд судорожно вздохнул, прижал к себе, словно проверяя - рядом ли я с ним или ему это только мерещится.