Конечно, мне не доставало боевой подготовки, которая была у других подростков на протяжение всей их жизни. По этой причине мне и приходилось каждое утро перед уроками тащиться в спортивный зал и дополнительно заниматься с Логаном, Кензи и Оливером. С тех пор, как Локи сбежал из тюрьмы, Дафна и Карсон тоже участвовали в занятиях.

Мы хотели быть готовыми – ко всему.

Все, кроме Оливера уже собрались в зале. Логан, Кензи и Карсон стояли перед полками с оружием и выбирали, на чем сегодня будут тренироваться. Я бросила сумку на один из матов и плюхнулась рядом с Дафной на скамейку. Валькирия в своих розовых дизайнерских штанах для йоги и подходящей к ним майки, как всегда выглядела здорово, несмотря на то, что мы приходим сюда попотеть. Её светлые волосы были связаны в аккуратный конский хвост, и она нанесла достаточно макияжа, чтобы подчеркнуть свои тёмные глаза и янтарный цвет кожи.

– Вижу, ты привела с собой свою «тень», – издевалась Дафна, наблюдя, как Алексей проходит мимо и ставит свою сумку рядом с моей.

– Будь вежливой, – прошу я. – Это не его вина, что он застрял со мной. По крайней мере, не думаю, что его.

Дафна фыркнула, но ничего больше не сказала. Ребята выбрали посохи и начали раздавать оружие. Поколебавшись, Логан всё-таки сунул в руки Алексею боевой посох. Он взвесил в руках полированное дерево с лёгкой знакомой грацией.

– Что за богатырь? – спросила я Логана, когда тот давал мне посох. – Алексей сказал, что относится к этому типу воинов.

Вместе мы наблюдали за Алексеем, как он выполнял боевые упражнения. Он проделал короткую разогревающую тренировку, а теперь снова и снова размахивал оружием, двигаясь по кругу, попутно перемещая его из руки в руку, выполняя серию сложных движений. Казалось, у него нет суперсилы викинга, но что-то в его движениях – элегантность, с которой он менял одну атакующую позицию на другую – говорило о том, что он был таким же опасным, как и любой другой воин Мифа. Посох Алексея в его руках кружился быстрее и быстрее, пока не стал лишь тенью, мелькающей вокруг богатыря. Если бы я не знала лучше, то приняла бы его за танцора – из-за его плавных и элегантных движений.

– Богатыри – древние русские воины, – объяснил Логан. – Они быстрые, подобно римлянам, но то, как они двигаются... никогда раньше не видел ничего подобного.

– Ты имеешь в виду то, как плавно он сражается, словно танцует?

Логан кивнул. – Я слышал, как тренер Аякс рассказывал, что схватка для богатыря — это как танец, и чем дольше длится схватка, тем сильнее они становятся, потому что их обучают постоянно оставаться в движении, постоянно атаковать. Они невероятно выносливы. Кроме того, большинство из них умеют сражаться с оружием в обеих руках, по одному в каждой, два меча или два кинжала. Не уверен насчет других их сил, но богатыри принадлежат к самым яростным воинам Пантеона, как и спартанцы.

В дополнение к их силе и навыкам, используемых в бою, у всех студентов Мифа были ещё и другие силы – магия, так сказать, в виде бонуса. Это могло быть как усовершенствованные чувства восприятия, так и способность исцелять или вызывать грозовые облака и контролировать погоду. В Мифе это считалось символом статуса: к какому типу воинов ты относился, каким оружием пользовался или какой магией обладал, наряду с информацией, насколько дорогой была твоя машина, какие дизайнерские шмотки ты носил и насколько дорогие у тебя гаджеты.

Мы наблюдали за тренировкой Алексея. Карсон, который обычно тоже сражался с посохом, казалось, был совершенно очарован. Чудак-музыкант опирался на своё оружие и сосредоточенно щурил глаза, пытаясь разобрать сложные движений Алексея. Кензи стоял рядом с Карсоном и тоже наблюдал за богатырём. Рядом со мной Логан глубоко вздохнул. Я посмотрела на него, было интересно, о чём он думает прямо сейчас.

– Сожалею о вчерашнем, – наконец произнес он. – Сожалею обо всём. Я до сих пор не могу поверить, что отец сотворил с тобой такое. Что он действительно считает, что ты каким-то образом помогала Жнецам. Вчера вечером я попытался отговорить его от этого, но он попросту не захотел меня слушать. Он никогда не слушает и не имеет значения, о чём идёт речь.

Голос Логана звучал горько, а глаза гневно поблескивали. Я потянулась к нему и взяла за руку. По обыкновению меня захлестнули чувства спартанца. Я переплела его пальцы со своими, пока постепенно не стали появляться и другие образы, которых раньше я никогда не видела – воспоминания о его отце на протяжение всех лет.

Большинство воспоминаний были очень похожи: Логан сидит ссутулившись за одним из столов, в то время как его отец со строгим выражением лица расхаживает перед ним туда-сюда и говорит ему суровым голосом: «Сделай это. Не делай того. Почему ты не можешь получать оценки получше? Почему в твоей комнате всегда беспорядок? Почему ты не уберёшь её и не начнёшь вести себя, как настоящий воин –  настоящий спартанец? Твоя мать и сестра были бы в тебе разочарованы».

Изображения и фрагменты разговоров вспыхивали последовательно, один за другим, быстрее и быстрее, пока я не могла видеть, чувствовать и слышать ничего, кроме Линуса, читающего нотации своему сыну. И каждое резкое слово причиняло больше боли, чем предыдущее. Я чувствовала эмоции Логана – гнев, разочарование, постоянное чувство, что он не справляется – из-за которых желудок всё сильнее сводило судорогой.

– Всё хорошо, – произнесла я, качая головой, чтобы избавиться от воспоминаний и чувств. – Ты не можешь контролировать поступки отца или его мнение обо мне. Это задача Протектората, не так ли? Проводить расследования, если на кого-то падает подозрение, что он Жнец?

Логан кивнул. – Одно из многих.

– Не беспокойся, хорошо? Мы переживём это, как всегда.

Он обнял меня и притянул к себе. Я глубоко вдохнула и просто наслаждалась теплом его прикосновения, непрерывным биением сердца под моими пальцами. Я не представляла, что может произойти в ближайшие дни. Собственно, я даже не могла сказать, что произойдёт в следующую минуту, но теперь мы вместе, и я буду наслаждаться этим так долго, пока смогу. Если я чему-то и научилась в борьбе против Жнецов, так это по достоинству ценить благоприятное время – потому что никогда не знаешь, в какой момент оно может закончиться, и люди, которых ты любишь, могут быть отняты у тебя.

– В любое время вы, голубки, милуетесь, – закричала Дафна, размахивая своим посохом, а в воздухе вокруг неё потрескивали искры. – Не знаю, как вам, но мне хочется сегодня кого-нибудь побить, да посильнее.

Карсон поморщился. – Только, пожалуйста, не сломай мои очки, хорошо?

Дафна подошла к нему и поцеловала.

– Разве я когда-нибудь сделаю что-то подобное?

– Что ж, с моими очками, может, и нет, – буркнул он. – Но вот со Жнецами дело обстоит совсем иначе.

– И вот поэтому ты любишь меня и мою жестокую природу валькирии, – промурлыкала Дафна. Карсон улыбнулся и поцеловал её в ответ. Кензи рассмеялся.

Мы с Логаном оторвались друг от друга. На другом конце спортивного зала распахнулась дверь, и в комнату вбежал Оливер Гектор. Спартанец промчался по матам и бросил свою сумку рядом с другими, потом повернулся и улыбнулся нам.

– Привет, ребята, извините, я опоздал...  – голос Оливер оборвался, стоило ему увидеть Алексея. Я думала, его удивило присутствие Алексея, но Оливер вёл себя скорее так, будто призрака увидел. Лицо побелело, а зелёные глаза распахнулись, будто он просто не мог поверить в то, что видел.

– Алексей? Что ты здесь делаешь? – спросил Оливер. Алексей, услышав голос спартанца, вскинул голову. Его внимание рассредоточилось, и боевой посох, которым он как раз так элегантно размахивал, выскользнул из пальцев и покатился по матам.

– Оливер! Я не знал, придёшь ли ты сегодня или нет, – Алексей подошёл к Оливеру, стоящему рядом со мной и Логаном. – Вчера, на собрании, я искал тебя, но не смог найти в толпе. Приятно видеть тебя снова.