Да и в самом замке никто не сидел без дела. Поиски Рэдда увенчались успехом в части, касающейся костюмов. Рассуждая строго логически, он предположил, что их следует искать в арсенале — в той его части, где хранятся и прочие церемониальные одеяния, объекты культа и пришедшие в негодность или же устаревшие доспехи. Его догадка оказалась верной — и в нескольких сундуках, простоявших запертыми и позабытыми на протяжении нескольких десятилетий, обнаружились запыленные и обветшавшие костюмы для «живых шахмат». Разумеется, эти наряды необходимо было срочно привести в надлежащий вид — и нянюшка взяла на себя руководство целой ротой портних и белошвеек.
— Костюмы пехотинцев чинить не надо, — указал ей Рэдд. — Вполне сгодится и их собственная форма. Но все остальные фигуры нам понадобятся.
Нянюшка в полной мере осознавала важность возложенной на нее задачи — и работа закипела. Нитки с иголками сновали по воздуху, придавая древним нарядам их исконный праздничный вид.
— Радость-то, какая, — без устали повторяла нянюшка. — И все ради моей малышки.
Рэдд рассчитывал найти в оружейной башне и кресла, однако те куда-то запропастились. Поэтому, вслед за башнями, самому тщательному осмотру и обыску подверглось каждое помещение в замке — достаточно просторное для того, чтобы в него можно было запихнуть столь крупные предметы. Но бесплодные поиски склоняли к мысли, что кресла давным-давно выкинули за ненадобностью, или, может быть, разобрали на детали для ремонта прочей мебели, или просто-напросто пустили на дрова. Рэдд уже подумывал о том, чтобы изготовить новые кресла по рисункам — при всей нехватке времени мастеровые успели бы сколотить нечто мало-мальски сносное, — но тут ему пришло в голову, что никто еще не заглядывал в Восточную башню.
Постельничий лично возглавил процессию, отправившуюся огородами к подножию башни. Дверь оказалась закрыта — и понадобились немалые усилия, прежде чем удалось сдвинуть проржавевшие засовы, зато после этого насквозь прогнившая дверь открылась легкостью: первый же сильный толчок плечом одного из помощников Рэдда вышиб ее. Дерево, из которого та была сколочена, уже давно превратилось в труху.
В башне было темно и грязно, а воздух — холоден и затхл, однако когда в помещении зажгли лампы, их лучи высветили три высоких кресла на постаментах, снабженных колесиками. Потребовалось довольно долгое время, чтобы выкатить их во двор, зато предпринятый при солнечном свете осмотр принес вполне удовлетворительные результаты. И кресла, и постаменты были еще хоть куда. Конечно, их требовалось самую малость подчинить, а главное, почистить, но потом они будут выглядеть как новенькие. Люди Рэдда ретиво взялись за дело, тогда как сам постельничий, вполне удовлетворившись предпринятыми усилиями, вернулся к себе в покои.
Незадолго до полудня, когда только-только зачернили последние «черные поля», на площадь перед замком въехала группа всадников. Их возглавляли двое офицеров — молодой, гладко выбритый мужчина и седобородый ветеран. Они с удивлением уставились на расчерченную черно-белую «доску», на солдат и на ликующую толпу. Да и на них, в свою очередь, из толпы поглядывали с удивлением, хотя никто не придал их прибытию особенного значения. Всадники тронули поводья и проехали в замок.
Глава 10
После визита к Рэдду Ребекка провела оставшуюся часть утра, запершись у себя в обществе Эмер и Галена. Появление молодого человека в девических покоях Ребекки было бы расценено большинством старших как нечто совершенно непозволительное, но девушки сообща решили, что овчинка стоит выделки. Ребекка объявила, что намеревается провести день в полном одиночестве, готовясь к великому событию, так что едва ли стоило опасаться, что кто-нибудь заметит в ее покоях Галена. В любом случае большинство челядинцев — включая нянюшку — были слишком заняты другими делами. Эмер всегда пользовалась правом свободного доступа к подруге, а Бальдемар, судя по всему, уже позабыл о своем решении запретить девушкам встречаться друг с другом. Риск быть застигнутыми в обществе Галена представлялся несущественным по сравнению со срочной необходимостью сообща выработать дальнейшие планы. Безудержная радость, еще недавно владевшая Ребеккой, к обеду успела до конца улетучиться. Ребекка выглядела теперь совершенно серьезной, она целиком и полностью осознавала характер того, что задумала и намеревалась совершить. Ведь если им и впрямь удастся расстроить планы барона, последствия могут оказаться более чем неприятными. Хотя противный исход встречи был, конечно, еще хуже — и сердце Ребекки тоскливо сжималось при одной только мысли о том, что ей придется покориться отцу и этому никому не известному Крэнну.
— Праздник начнется в полдень, а партию мы сыграем после трапезы, — начала заседание штаба Ребекка.
— Проследи за тем, чтобы Крэнн, как следует, напился, — заметила Эмер. Потом она обратилась к Галену. — А тебе лучше остаться трезвым, — властно приказала она.
— Слушаюсь, барышня.
Он потупился, делая вид, будто поправляет какую-то застежку. Эмер с улыбкой посмотрела на него.
— Официальное объявление о помолвке будет сделано по завершении игры, — сообщила Ребекка, и ее подруга сразу же посерьезнела.
— Не будет оно сделано, и мы приложим к этому руку, — решительно возразила она.
— Э… послушайте… моя… — Гален смешался, когда обе подружки посмотрели на него. Он все еще испытывал известную робость в обществе Ребекки — особенно здесь, у нее в покоях, — и, вопреки ее дружеским настроениям, старался не обращаться к ней по имени. — Мы исходим из предположения, что именно я буду играть против Крэнна, но откуда нам знать, не назначат ли ему в противники кого-нибудь другого?
На мгновение подруги страшно перепугались. Они с радостью восприняли готовность Галена принять участие в игре, особенно потому, что идея «живых шахмат» принадлежала именно ему, но поставленная им сейчас задача — при всей ее очевидности — до сих пор не приходила на ум ни одной из них. Первой оправилась Эмер.
— Но это же элементарно! — воскликнула она. — Просто нам необходимо проследить за тем, чтобы право выбора игрока принадлежало самой Ребекке!
— А это тоже входит в традицию? — полюбопытствовал Гален.
— Да кому, какое дело, — фыркнула Эмер. — Никто даже не задумается над этим, верно? — Она повернулась к Ребекке. — Ты же можешь заявить, что выбор — прерогатива невесты?
— Думаю, что смогу.
Эмер нахмурилась, услышав этот прозвучавший не слишком уверенно ответ.
— Смогу, — уже более жестко заявила Ребекка.
— Вот так-то лучше, — похвалила ее Эмер.
— Ладно, — вмешался в разговор Гален. — Допустим, вам позволят выбрать меня. — Теперь, когда он увидел, как непринужденно обходится с дочерью барона Эмер, ему стало малость полегче. — Но как мы можем быть уверены в том, что я выиграю? Я хочу сказать, я, конечно, знаю правила, но таким уж сильным шахматистом меня не назовешь.
— Выиграешь, — заверила его Эмер. — Или же я… — Но тут ей отказало воображение. — Кроме того, мы намерены сжульничать. — Подруги переглянулись. — Не так ли? — неуверенно закончила Эмер.
— Но как? — не пожелал униматься Гален. — Ребекка — единственная из нас, кто хорошо играет, но ведь она будет находиться на доске. А я едва ли смогу во время игры подняться из кресла и спросить у своей королевы, какой надо сделать ход.
Ребекка задумалась над возникшей проблемой, и друзья решили не торопить ее. Но вот она заговорила вновь.
— Я могу кое-чему научить тебя, — начала она. — Я понимаю, времени у нас мало, но есть несколько ловушек, они достаточно элементарны, а кое-какие трудности для противника создать могут. — Гален и Эмер воздержались от комментариев по поводу использованной ею терминологии. — Хотя все это несколько сложней, чем может показаться на первый взгляд. Начать с того, что даже если Крэнн не умеет играть в шахматы, у него наверняка найдутся советчики и подсказчики, а они могут оказаться сильными шахматистами. И даже если в его свите таковых не отыщется, мой отец проследит за тем, чтобы он не остался без помощников.