Будучи всего в нескольких шагах от него, изумленный Хьюитт вдруг заметил, как из нагромождения прутьев стремительно высунулась человеческая голова, настороженно поглядела в его сторону и снова скрылась. Хьюитт спешился и осторожно приблизился.

— Эй, кто там есть?! — воскликнул он.

Раздалось шуршание, из бесформенной кучи веток на четвереньках выползла женщина и, скрестив ноги, уселась на сухую землю. Она была до жалости худа и одета в лохмотья. Изможденное лицо перемазано ягодным соком. Она откинула с лица спутанные космы, и на Хьюитта уставились яркие синие глаза.

— Я не могу открыть тебе секрета, — твердо заявила она.

— Что за секрет?

— Секрет.

Хьюитт был потрясен столь странным началом разговора.

— Ты здесь живешь?

— Да.

— И давно?

— Вечно.

— А этот туман здесь тоже вечно?

— Какой туман? — нахмурилась женщина.

— Вот этот. — И Хьюитт указал на серую муть.

— Это вовсе не туман!

Женщина ответила таким тоном, словно Хьюитт сморозил невероятную чушь.

— Тогда что же это?

— А это секрет.

— О-о-о… — Хьюитт начал подозревать, что странная отшельница не в своем уме. — А тебе приходилось бывать… там?

— О да! Много раз.

— А как ты туда проникала? — Хьюитт старался не слишком явно обнаруживать любопытство.

«Или это тоже секрет?» — подумал он.

— Надо дождаться огней, — объяснила женщина, видимо недоумевая, как можно не понимать такой очевидности.

— Каких огней?

— Ну, огненной колесницы.

— Я не понимаю, — пробормотал Хьюитт, уже совершенно уверенный в том, что женщина безумна.

— Оттуда выходят огни — и ты едешь на них, — терпеливо, словно ребенку, объяснила женщина. — Они берут меня с собой. Но вот тебя не возьмут.

— А почему?

— Надо быть особенным, — пояснила она.

— А что там, внутри? — попробовал он зайти с другой стороны.

— Паутина.

Ее односложный ответ, видимо, относился к той самой серой мути, сквозь которую безуспешно пытался пробраться и сам Хьюитт. Тут ему кое-что пришло в голову.

— Как тебя зовут?

Женщина, казалось, изумилась подобному вопросу, затем немного подумала, словно припоминая.

— Селия…

Хьюитт молча обругал себя за то, что сразу не догадался. Хотя Магара описывала Селию совершенно иначе, перемена в ней была неудивительна, ведь она столько времени прожила тут в добровольном одиночестве. Да, скорее всего, Селии каким-то непостижимым образом действительно удалось проникнуть в Неверн, и то, что она увидела там, в совокупности с прежними страданиями, отняло у женщины разум. Ах, как страшно рискует Магара, и притом понапрасну! Он в ярости уставился на туман, ненавидя его всем сердцем.

— Но если хочешь, я могу его прогнать, — радостно сказала Селия.

— Как?

Она встала лицом к серой пелене, крепко зажмурилась и странно захихикала.

Теперь Хьюитт уже не сомневался — перед ним сумасшедшая. Позабыв про собственные тревоги, он исполнился жгучей жалости к несчастной и попытался уговорить ее пойти с ним к шалашу. Но она не двигалась с места. Даже на имя сына она никак не отреагировала, лишь твердила снова и снова, что должна дождаться огней. И Хьюитт в конце концов сдался. Если Селия так долго прожила тут одна, то выдержит и еще несколько дней. К тому же Хьюитт все равно не видел способа ей помочь, а надолго уходить от шалаша ему не хотелось — вдруг возвратится Магара?

На следующий день у него вышли запасы продовольствия. Он снова оставил Магаре записку и уехал на промысел. Не скоро удалось отыскать ближайшую ферму, однако фермер и его жена лишь подозрительно покосились на музыканта и его деньги, потому что им нечего было продать. И ему волей-неволей пришлось ехать в деревню.

Хьюитт вернулся без гроша в кармане, но нагруженный продовольствием. Тотчас же отнес немного еды Селии, но женщины не было видно подле ее «гнезда», и он возвратился в лагерь. Панно он постоянно носил при себе, зная, что Магара не простит ему, если с ним что-то случится. Вот уже два дня, как изображение не менялось. Когда он распаковывал купленные припасы, его вдруг словно кольнуло в самое сердце. Он поднял голову. Затмение! На сей раз тонкая корона была ярко-оранжевой. «Надо дождаться огней», — невольно вспомнились ему слова безумной Селии.

Как только затмение кончилось, Хьюитт торопливо развернул панно. Оранжевая полоска на радуге никуда не делась, да и ничего больше не переменилось; это показалось ему хотя и слабым, но все же утешением.

Глава 29

Для Магары время перестало существовать. Заточенная в призрачной библиотеке, она не отличала дня от ночи, да здесь их и не было. Не было ни восхода, ни заката. Не было и затмений. Вставать она не могла, а еду и питье приносил ей хмурый неулыбчивый человек, который молчал, словно немой, как ни старалась она его разговорить. Это было единственное живое существо, которое она видела здесь, разумеется, если не считать человека-ножа, время от времени навешавшего ее. Когда возникала необходимость, ноги сами собой обретали подвижность, и она выходила в смежные комнаты, не имевшие, кстати, ничего общего с ее родным Аренгардом. Но этим и ограничивалась ее свобода. Даже спать ей приходилось в кресле, скорчившись. Книга постоянно лежала перед нею.

С величайшей неохотой Магара повествовала о гибели чудесного сада, однако слишком пространно описывала прежние его красоты, и колдун впал в нетерпение. И пришлось ей покорно начать рассказ о всех тех ужасах, которые привелось увидеть: о страшных молниях, о гибели деревьев и цветов, о гниющих плодах… Девушке делалось по-настоящему дурно, но человек-нож постоянно напоминал ей, что может случиться, если она ослушается.

Однажды тюремщик навестил ее по другому поводу. Внезапно пробужденная от тяжелого сна, девушка сонно пробормотала:

— Я не могу больше писать. Я устала…

— Нынче у меня для тебя новое поручение, — сказал человек-нож.

Магара затаила дыхание.

— Ты должна дать своим друзьям кое-какие инструкции, — объяснил он. — Я собирался обратиться к тебе несколько раньше, но один из моих товарищей недавно допустил непростительную беспечность. Он погиб ни за грош…

— А каким образом я должна их проинструктировать? — с несчастным видом спросила девушка.

— Используй Сеть, — объяснил колдун. — Не забывай о том, где ты находишься. Все линии ведут в Сердце Вихря, и все они в твоем распоряжении.

— А почему ты не сделаешь это сам?

— Могу, конечно, — беспечно сказал он, — но с твоей помощью это будет много проще. Тебе легче с ними связаться, потому что они с тобой знакомы и поверят тебе.

— А откуда мне знать, что ты не заманиваешь их в ловушку?

— А тебе и не надобно об этом знать.

Улыбка его заставила Магару содрогнуться.

— Что я должна им сказать? — спросила она, совершенно сломленная.

— Покажи им вот эту картинку. Человек-нож дотронулся пальцем до ее лба, и она увидела серые скалы с красными прожилками, пещеры… В одной из пещер пылал яркий оранжевый шар.

— Друзья будут благодарны тебе за совет, — сказал колдун. — Если они поторопятся, то настигнут еще одного из злосчастных моих товарищей в тот момент, когда он окажется совершенно беспомощен.

Голос его звучал торжествующе.

«Если они убьют еще одного черного колдуна, этот станет могущественнее! — поняла вдруг Магара. — Но что я могу сделать, чтобы этому воспрепятствовать?»

Вслух она сказала:

— Хорошо. А как мне воспользоваться Сетью?

— Что, картинку тебе нарисовать? — насмешливо спросил он.

Легкое щелканье пальцев — и библиотеки как не бывало. Магара парила в безбрежной непроглядной темноте. Но вот забрезжили какие-то линии. Поначалу светлые и тонкие, они ширились и крепли, и вот девушка уже оказалась в центре гигантской паутины, которая непрерывно менялась, мерцала, нити пересекались, скручивались…

— Добро пожаловать в Сеть, — раздался довольный голос колдуна.