Правда, полностью своих целей рокфеллеровский клан пока не достиг. В ответ на ход конкурентов Морганы сделали контрход и путем ряда объединений укрупнили свой главный банк. Но с возникновением «Чейз Манхэттен», капитал которого превышает 7 с половиной миллиардов долларов, Рокфеллеры прочно закрепились на передовых позициях не только в промышленности, но и в финансовой сфере капиталистического мира. Помимо нескольких сот отделений в США «Чейз Манхэттен» располагает филиалами в Лондоне, Париже, Франкфурте, Бейруте, Токио, Осака и многих других зарубежных финансовых центрах. Как отмечал орган монополий США журнал «Форчун», рокфеллеровский банк поддерживает постоянные связи практически со всеми крупными концернами на земном шаре.
…С точки зрения Рокфеллеров, и страховое дело в том виде, в каком оно существует в Америке, также весьма прибыльное. Крупнейшие страховые компании Соединенных Штатов — «Метрополитен лайф иншуренс» (с капиталом в 19 миллиардов) и «Эквитэбл лайф иншуренс» (с 10 500 миллионами долларов) ежегодно приносят рокфеллеровскому семейству колоссальные доходы.
Не могли пройти Рокфеллеры и мимо такого «золотого дна», как авиационные, ракетные и электронные компании и атомная промышленность. Знаменитая «Вестингауз», производящая ракеты и электронное оборудование, «Мартин Мариетта корпорейшн» и многие другие входят в рокфеллеровскую орбиту.
В среде американских предпринимателей существуют свои критерии. Так, по традиции, к числу особо почитаемых бизнесменов относятся владыки автомобильной промышленности; в экономике Соединенных Штатов эта отрасль почитается за ключевую. Морганы и Дюпоны, Форды и Вандербильты уже давно занимают в ней прочное положение.
Очевидно, Рокфеллеры не могли примириться с тем, что один из важных рычагов американской промышленной машины находился в других руках. Во всяком случае летом 1962 года путем ловких закулисных махинаций, которые до последнего момента держались в тайне, они появились на арене автомобильной промышленности. Да не как-нибудь, а в роли первостепенной.
Три кита монополизировали в последние десятилетия производство автомобилей в Америке — крупнейшая в капиталистическом мире, находящаяся под совместным контролем Морганов и Дюпонов «Дженерал моторе», огромный концерн, принадлежащий братьям Фордам, и знаменитая «Крайслер».
Вот «Крайслер»-то и привлекла внимание Рокфеллеров, до той поры не имевших к автомобильному бизнесу никакого отношения. Каким образом им удалось незаметно для ее владельцев скупить значительное количество акций этой компании, остается неизвестным. Но факт таков, что, когда конкуренты спохватились, было уже поздно — в руках рокфеллеровского семейства находился увесистый пакет акций. И тогда, уже не таясь, Рокфеллеры появились на авансцене, уволили прежнего директора автомобильного гиганта и посадили в кресло директора «Крайслер» своего человека, члена директората «Чейз Манхэттен бэнк» Ричардсона Дилуорта.
Помимо амбиции и стремления занять в экономике страны еще одну важную позицию была, очевидно, и другая причина, толкнувшая семейство на захват контроля над членом «большой тройки» автомобильных концернов. Автомобильный транспорт — один из основных потребителей нефтепродуктов. Рокфеллерам далеко не безразлично, какие машины выпускает американская автопромышленность, сколько горючего они потребляют. Считается вполне достоверным, что американская мода на автомобили с двигателями в сотни лошадиных сил, с большим избыточным запасом мощности, возникла не в последнюю очередь под воздействием интересов нефтепромышленников — чем больше мощность мотора, тем больше горючего он потребляет, тем выше рокфеллеровские барыши.
Но пути потребителя неисповедимы. Дуновения европейской моды на мало- и микролитражный автомобиль не обошли стороной и Америку. И тогда-то, возможно, Рокфеллеры решили взять дело в свои руки. Завладев, по существу, одним из гигантов американской автопромышленности, они считают себя застрахованными от капризов моды.
Одним словом, в начале 60-х годов братья Рокфеллеры к нефтяной империи и финансовому королевству присоединили автомобильное герцогство.
Но не всегда нити, связывающие семейство с теми или иными банками и промышленными компаниями, находятся на виду. На первый взгляд тот или иной банк или фирма как будто и независимы. Но стоит внимательно изучить список директоров, как обнаруживается, что такую «независимую» корпорацию возглавляет кто-нибудь из рокфеллеровских ставленников.
Банком «Чейз Манхэттен» управляет директорат в составе 24 человек. 22 из них занимают одновременно посты президентов, директоров и членов правлений свыше ста крупных компаний Америки. Такого рода личная уния — вещь тонкая, обеспечивающая Рокфеллерам власть и доходы. «Сколько крупных предприятий контролирует династия, — пишет американский исследователь Морис Билл, — никто, кроме бухгалтера «Чейз Манхэттен», точно определить не может. Ясно только, что помимо нефти и банковского дела их интересы распространяются на печатное и издательское дело, пищевые продукты, молоко, моторы, автомобили, транспорт, сталь, страхование, медь, суда и т. д.» Кстати, использование таких тайных связей дает возможность Рокфеллерам скрывать от налогового ведомства значительную часть своих прибылей.
Большую роль в семейном бизнесе играют так называемые филантропические фонды — одно из наиболее изощренных изобретений, в котором слились воедино цепкость, хитрость и бесподобное фамильно-рокфеллеровское ханжество. При помощи «благотворительных» фондов Рокфеллеры пытаются предстать перед обществом в облике печальников о благе ближнего, ловко обделывая при этом свои делишки.
Отец пяти братьев Джон Рокфеллер-младший заявил как-то в порыве откровенности: «Фонд Рокфеллера является делом семейным. При этом мы не проводим границы между интересами бизнеса и филантропией».
Вот один пример, характеризующий подоплеку рокфеллеровской «филантропии». С некоторых пор братьев Рокфеллеров стало чрезвычайно беспокоить распространение малярии в странах Латинской Америки. «Фонд Рокфеллера» ассигновал крупные суммы на посылку специальных экспедиций в Венесуэлу, Мексику и Колумбию, в связи с чем печать подняла невероятную рекламную шумиху. Впрочем, шумиха вскоре затихла. Впоследствии выяснилось, что, во-первых, в составе экспедиций, посланных для борьбы с малярией, почему-то почти не оказалось медиков; во-вторых, эти экспедиции нисколько не интересовались болотами и комарами; в-третьих, результатом их было пробное бурение, обнаружившее новые залежи нефти, на которые «благотворители» не замедлили наложить руку. Объясняется это просто. Помимо всего прочего, «Фонд Рокфеллера» владеет 10 миллионами акций компании «Стандард ойл», общей стоимостью в 743 миллиона долларов. Понятно, что он предпочитает нефтяной бизнес медицинским исследованиям.
Столь же практический характер носит и рокфеллеровская благотворительность в области образования, «Фонд Рокфеллера» систематически передает немалые суммы университетам и научно-исследовательским институтам, Однако эти деньги идут главным образом на финансирование работ в области атомной промышленности, радиоэлектроники и других, весьма интересующих рокфеллеровское семейство, О том, как используют братья «Фонд» в целях политических, — речь впереди.
Если общие капиталы, находящиеся под контролем рокфеллеровского семейства, превышают, как отмечалось, 88 миллиардов долларов, то семейный капитал, которым оно владеет, составляет 4500 миллионов долларов (накануне второй мировой войны семейству принадлежало 400 миллионов). Одно только сравнение этих цифр свидетельствует, насколько выгодной была война для семейства Рокфеллеров.
Стюарт Олсоп, известный американский журналист, выпустивший книгу о Нельсоне Рокфеллере, пишет: «Он, как и его братья, намного богаче, чем обычно считается. Меня никогда не допускали к секретным финансовым архивам Рокфеллера, Но я готов съесть собственные ботинки с приправой из бэарнского вина, если эти цифры не являются явно заниженными. Разумно предположить, что состояние Рокфеллеров в несколько раз превышает объявленную цифру. Я бы нисколько не удивился, если бы этот капитал в действительности приближался к 10 миллиардам долларов».