Кэм нахмурился:

— Да, наверное.

Я почувствовал, как он отстраняется, и не сразу осознал, что он не двигается с места. По крайней мере физически. Каким-то образом он сумел отстраниться ментально, и это ощущение меня испугало.

— ЭлТи, что такое?

— Ничего, — отозвался он, снова мягко поцеловав меня.

Ничего, ну да, конечно. Он не мог мне врать; я знал, что он что-то недоговаривает. Он как-то сказал, что старается закрывать воспоминания о семье. Значит, вот откуда внезапная потеря чувства единения между нами? Кэм отдалился, чтобы у него появилось место для маневра, возможность увильнуть. Какого черта он скрывает?

«Предатель. Предатель. Предатель».

Я оттолкнул его и слез с кровати. Потерев костяшками ежик волос, я хмуро уставился в пол.

— Брэйди? — настороженно позвал он. — Ты мне не доверяешь?

Я насмешливо фыркнул, но живот свело, словно меня сейчас вырвет.

— Хрена с два! Это вы мне скажите, сэр!

— Я никогда не лгал тебе.

— Да пошел ты, — огрызнулся я. — Какая разница между враньем и гребаными секретами?

Я сел и нацепил ботинки. Мне нужно было проветриться.

«Брэйди?»

— Отвали, ЭлТи, — прорычал я. — Вон из моей головы!

— Нет, — уперся Кэм. Он встал на колени за моей спиной и обнял меня за пояс. — Я никогда тебе не врал.

И я знал, что это правда.

Весь мой боевой дух сошел на нет. Наверное, его изначально было маловато, одно притворство. Я откинулся на Кэма.

— Какая разница между враньем и секретами?

— Ты не умрешь, Брэйди, — заверил Кэм и уперся подбородком в мое плечо. — Ты будешь жить. Как и все, если коммандер Леонски все не испортит.

Я закрыл глаза.

— Прости. Это сводит меня с ума.

— Знаю. — Он наклонил голову и поцеловал меня в шею. — Знаю. Но я никогда бы не сделал тебе больно. Скажи, что ты это чувствуешь.

Я на мгновение расслабился. Это было правдой. Я ощущал ее исходящими от Кэма волнами.

— Да, чувствую.

— Я рад. — Он скользнул ладонью вверх и провел пальцами по моей груди. — Так что, если у меня и есть парочка тайн, ты должен понимать, что ни тебе, ни твоим друзьями и близким от них не может быть вреда.

Я кивнул:

— Хорошо.

— Ну давай. Иди сюда.

— Хорошо, — повторил я, скидывая незашнурованные ботинки и позволяя ему подтащить меня к себе.

Его губы коснулись моих.

— Вот так, малыш.

«Малыш?» О, он за это заплатит.

— Покажи, на что способен, Гаррет, — прошептал Кэм, и я улыбнулся.

Мои губы нашли то самое местечко на его шее, заставив запрокинуть голову. Мне нравилось, когда он так беззащитен. Было в этом что-то первобытное, что-то говорившее о доверии и в некоторой степени даже о сдаче. Мой член сразу встал. Его тоже.

Я потрогал его горло губами и подобрался к уху.

— Дашь мне тебе отсосать, ЭлТи? Я хочу, чтобы все было всерьез.

Кэм слабо покачал головой.

Это было больно. Я попытался отстраниться, но он скользнул ладонью мне на затылок и удержал, а потом наклонился и мазнул своими губами по моим.

— Нет, но я дам тебе меня трахнуть.

* * *

По-моему, мне никогда в жизни не было так страшно. Даже тогда, в душевой, с Уэйдом. Даже когда я впервые увидел капсулу Безликих. Даже когда Кэм сказал, что Кай-Рен скоро будет здесь. Потому что с этим я ничего не мог поделать. Все это подходило под категорию «жизнь — дерьмо». Происходящее сейчас было совсем из другой оперы; я хотел этого, нуждался в этом, и боялся облажаться.

Сердце бешено стучало. Я слышал гул крови в ушах. В горле пересохло, но я не мог сглотнуть. Наверное, другим людям в такое время помогало поболтать ни о чем, но какой прок от этого нам с Кэмом? Он прекрасно знал, что я напуган до смерти.

— Все в порядке, Брэйди. Расслабься, о'кей?

Как будто это так легко.

— Конечно, — проскрипел я, неловко сминая в руках футболку. Я пытался ухватиться за низ, чтобы стащить ее через голову, но никак не мог подцепить край. Черт. Черт. Черт.

А потом Кэм сел на колени за моей спиной и скользнул ладонями вдоль позвоночника. Они были теплыми, но я задрожал, словно он касался меня кубиками льда. По-моему, сердце пропустило несколько ударов.

— Я хочу тебя, — прошептал Кэм и стащил с меня футболку, осыпая поцелуями мои плечи.

Я вгляделся в черноту, и впервые ее бесконечность не показалась мне такой угнетающей. Может, все это время я неправильно смотрел на нее? Может, бесконечность и правда успокаивает, как в воспоминаниях Кэма? Теперь я в ней был не один.

— Я тебя тоже, — выдавил я.

Зубы Кэма прихватили меня за шею, и по телу пробежала дрожь. Перед глазами заплясали звезды. Я закрыл глаза и вместо этого сосредоточился на ощущениях.

— Я не знаю, что делать, — сказал я, когда его пальцы стали считать мои позвонки. Мой член уже встал, прижался к животу. Я хотел этого. Каждый нерв в моем теле кричал, что я хочу этого, но сны Кэма были не особенно подробны, когда дело касалось подготовки. Я знал, что он хочет меня в себе, просто понятия не имел, что нужно делать для этого.

— Хочешь, я подготовлюсь сам? — спросил он, горячо дыша мне в ухо.

Хочу ли? «Несколько дней, — промелькнуло в голове. — Пусть будет все и сразу».

— Мне кажется, я хочу сам. — Я покраснел. — Только тебе придется рассказать мне, что делать.

«Несколько дней», — повторил он, и его сожаление смешалось с моим.

— Да, — простонал он. — Я расскажу.

Я поднялся и вытащил презервативы и смазку из рюкзака. Я встал перед окном и дрожащими руками раскатал презерватив по ноющему члену.

— Ты такой красивый, — сказал Кэм, наблюдая за мной широко распахнутыми глазами.

Я видел себя его глазами — на фоне черноты за спиной. В рамке звездного света. От такого контраста у него захватывало дух.

— Чертовы пилоты, — вздохнул я.

Он улыбнулся:

— Иди сюда.

Его захлестнуло волной похоти — нас обоих, — и пусть у меня имелись претензии к Безликим относительно нашей с Кэмом связи, сейчас я был ей только рад. Я знал, чего он хочет. Знал, что ему нужно. Я читал его желания как свои собственные. Необходимость в объяснениях отпала. Мы никогда не делали этого раньше, но это не имело значения. Мы будто вальсировали вместе, каким-то образом угадывая все па.

Кэм распластался передо мной точно жертва на алтаре, подсунув под бедра подушку. Тусклый свет блестел на его коже, освещал очертания тела. Боролся с тенями, когда Кэм шевелился. Перетекал, словно вода. Глаза Кэма были широко распахнуты, как и мои.

Я опустился на колени. Мне было бы страшно так лежать. Наверное, хотя, может, с Кэмом и нет. Он доверял мне, а я ему. Между нами, вышибая искру, бежал ток.

Смазка холодила ладонь, так что я растер ее в руках, чтобы согреть.

— Тебе нужно сперва растянуть меня, — прошептал Кэм.

— Хорошо. — Я попытался сдержать дрожь в голосе.

Ему не нужно было просить меня не спешить. Не нужно было говорить мне быть осторожным. Я знал все это и так, хотя никогда еще не оказывался в подобной ситуации. Я знал все это, потому что знал он. Знал, что, когда я войду в него, ему будет больно, как бы медленно я ни двигался, и знал, что это нормально. Ему нравилась такая боль.

Я скользнул ладонями между его бедрами, чувствуя под пальцами упругие мышцы. Его член был таким же твердым, как мой, а яички уже налились. Я дрожащими пальцами нащупал вход в его тело. Мягко надавил на него, и Кэм охнул, когда кончик пальца скользнул внутрь. Там было горячо и туго, гораздо туже, чем я ожидал. Я сомневался, что мой член туда поместится.

— Поместится, Брэйди, — хрипло заверил Кэм. — Обещаю.

Я протолкнул палец глубже. Не знаю, кому из нас было труднее дышать.

Это было странно. Я думал, что буду шокирован тем, что делаю, что мне станет противно, но это же был Кэм. Я видел, что с ним от этого происходит, я чувствовал это, и это было изумительно. Гребаное откровение. Я вдруг понял, что обладаю властью превратить его в дрожащую массу, и черт, да, именно этого я и добивался.