Боевики были ещё слишком далеко, что бы разглядеть затаившегося во тьме наемника, но было ясно ещё три-четыре метра, и темнота больше не сможет скрывать Алекса от их глаз.

Наёмник принял решение.

Скользнув к стене, он быстро поднялся вверх по тянущимся вдоль неё трубам. За тем оттолкнувшись ногами, совершил прыжок, и через секунду повис на протянувшейся под потолком железной балке, рывком закинул на неё ноги, после чего замер.

Боевики приближались, что-то живо обсуждая. Вскоре Алекс начал разбирать отдельные слова сопровождаемые гулким эхом, и с удивлением понял, что разговор идёт на английском.

— Гребаный Бесмир, мать его! — зло ругался один из боевиков, судя по голосу достаточно молодой человек с характерным негритянским акцентом. — Да если бы я захотел строем маршировать, пошёл бы в армию! Задрал уже своими построениями и разводами!

— Чему ты удивляешься Джим. — послышался голос другого бандита. — Бесмир и его брательничек Брахим бывшие вояки. Они резали сербов в Косово ещё когда ты в школе учился! Война у них в крови, и военные повадки тоже…

Шаги боевиков слышались уже совсем близко, и наёмник затаил дыхание, стараясь ни чем не выдать своего присутствия. Вскоре троица оказалась непосредственно под ним, но вместо-того, что бы двигаться дальше, боевики остановились. Один из них достал пачку сигарет, послышался щелчок зажигалки и вскоре вся троица уже безмятежно курила.

— Шёл бы он к дьяволу со своими повадками! Он и его братец! Я когда вступал в банду такой жизни не планировал! Нет чуваки! — вновь зазвучал первый голос, в котором чувствовались нескрываемые злость и раздражение. — Уже неделю сидим тут! Ни бухнуть, ни пятку забить! Баб нету, а выбраться в город не дают! Что за херня, мать вашу?!

— Да не переживай Джимми! Тебе бы и в городе не дали! — с усмешкой произнёс второй боевик.

— Заткни глотку ниггер! Тоже мне Бэнни Хилл мать твою! — огрызнулся молодой. — Не знаю как вам а мне осточертело сидеть тут безвылазно как крыса в норе!

— Тебе за это платят, и весьма не плохо!

— Что-толку с денег которые не на что тратить! И ещё этот тупой утырок Бесмир! Вот дерьмо! Я уже на грани! Если он не даст мне сегодня же смотаться в Лондон что бы снять пару тёлочек, я пошлю его нахер и отымею ту малолетнюю сучку которую держат в четвёртом блоке! Вот так вот! Мать вашу! Сколько ей лет, а? Двенадцать? Ну и ладно! Сисек нет ещё, но дырка присутствует! Я конечно не любитель такого, но на разок сгодиться! Тем более ей все равно скоро мозги вырежут! Не пропадать же зря молодому мясу?!

Внезапно третий боевик, до селе хранивший молчание бросил на пол недокуренную сигарету и нанёс расхрабрившемуся товарищу короткий прямой удар в солнечное сплетение, и схватив выкатившего глаза боевика за отворот одежды прижал к стене.

— Слушай сюда, недоносок! — произнёс он медленно низким хриплый голосом, похожим на гулкое рычание, в которому не звучала даже намёка на акцент. — Ты находишься тут только потому, что я за тебя поручился! Албанцы крайне неохотно берут посторонних людей в свои дела! Особенно черномазых вроде тебя! И меньше всего они ждут, что какой-то пацан из Лондонского пригорода, который ещё вчера был мелким реализатором дури, будет устанавливать в их бизнесе свои порядки! Я знаю Бесмира слишком хорошо, что бы сомневаться в том, что с тобой случится, если твоё щенячье тявканье дойдёт до его ушей! Не то что я сильно опасаюсь за твою чёрную задницу, но за твой залёт и с меня спросят по полной, а оно мне надо? Ну, скажи?! Надо оно мне?!

Припёртый к стене молодой хвастун отчаянно замотал головой.

— Я в своё время оказал Бесмиру кое-какую услугу, и благодаря этому получил его доверие. Но это меня не спасёт, если какой-то молокосос, которого я имел глупость порекомендовать, решит строить из себя невесть что! Так может мне тебя самому удавить от греха подальше, что бы не вонял тут? Поверь, это будет не так болезненно, если тобой займется албанец! Я сам был свидетелем, как он одному бедолаге столовой ложкой глаза выковыривал, а потом заставил их сожрать! И ведь тот был виноват гораздо меньше! А представляешь, что он с ТОБОЙ сделает?!

Боевик отпустил хвастуна, и тот жалобно всхлипнув, шлёпнулся на задницу.

— Сопли подотри и живо на пост! И что бы рта больше не открывал без приказа! Не то я тебе яйца вырву, и в глотку запихну, вместо затычки! Шевелись!

Свои слова старший сопроводил увесистым пинком. Молодой вскочил и потирая ушибленное место помчался исполнять приказ.

— Хорош дымить, тебя это-тоже касается! — строго произнёс старший глядя на второго бандита. Тот без возражений затушил сигарету о стену и поспешил вслед за коллегой.

— Грёбаные негры… — старший боевик злобно сплюнул на пол, за тем достал новую сигарету и закурил. Едва он успел сделать первую затяжку, как тьма над его головой всколыхнулась. Какая-то тень скользнула с потолка ему за спину, и в тот же момент на шее перекрывая кислород затянулся оружейный ремень.

Через мгновенье боевик был повержен на холодный пол не в силах пошевелиться, вздохнуть или издать хоть какой ни будь звук. Какая-то тяжесть навалилась ему на спину и тихий, но настойчивый голос произнёс.

— Четвёртый сектор. Мне ОЧЕНЬ НУЖНО быть там…

Двое мужчин одетые в форму сотрудников скорой помощи торопливо двигались по плохо освещённому коридору толкая перед собой скрипучую медицинскую каталку с телом человека. Находившийся на каталке человек был в сознании, но взгляд его был расфокусирован, словно бы он находился под действием каких-то психотропных веществ. Коридор сделал поворот и впереди показалась проржавевшая дверь, возле которой замерли двое охранников.

— Свежая тушка для мясников? — хрипло усмехнулся один из них.

— Нет времени! Открывай! — отозвался один из сотрудников скорой.

Скрипнули ржавые петли, и каталка проехала внутрь. За дверью обнаружился небольшой коридор, заканчивающийся импровизированным занавесом, состоящим из свисающих с потолка толстых полупрозрачны клеёнчатых полос, сквозь которые наружу пробивался тусклый свет.

Каталка c шуршанием проехала сквозь занавес, за которым обнаружилась импровизированная операционная, в центре которой стоял хирургический стол.

Возле стола находились три человека облаченные в белые халаты. Лица всех троих были скрыты под медицинскими масками, а волосы убраны под хирургические шапочки.

— Почему так долго? — раздражённо произнёс один из них, судя по всему старший хирург, и приглядевшись к человеку на каталке удивлённо добавил. — Он что, в сознании?

— Да, но ничего не соображает. — отозвался один из сотрудников «скорой». — Попали в пробку, так что на половине пути он очнулся. Мы не рискнули колоть ему ещё транквилизатор, боялись испортить товар.

— Подумали, а вдруг у него сердце слабое! — вторил ему его коллега. — Хотя на вид бык здоровый, но мало ли!

— Теряем время. На стол его. — холодно бросил старший хирург и через минуту безвольное тело мужчины оказалось распятым на хирургическом столе.

— Вот документы, что при нем были. — человек одетый в форму сотрудника скорой протянул хирургу портмоне. — Не простая птица!

Человек в белом принял предмет и равнодушно бросил его на соседний стол.

— Свободны. — все тем же равнодушным тоном произнёс он повернувшись к «скорякам» спиной.

— Между прочем, это коп который копал под нас! — недовольный столь не лестным обращением произнёс один из них. — Нам стоило не малых трудов его заполучить!

— Я же сказал, свободны. — абсолютно без эмоциональным голосом повторил хирург совершенно не впечалившись. — И передайте охране, что бы в ближайший час в операционную ни кто не входил.

Человек в форме сотрудника скорой, что-то недовольно проворчал, и вместе с коллегой покинул операционную, увезя за собой скрипучую медицинскую каталку.

Хирург покосился им в след, и подошёл к столу, где его коллеги уже срезали с тела человека верхнюю одежду, ловко работая ножницами. Распластанный на столе мужчина вяло мотал головой, и что-то невнятно мычал, на что люди в белых халатах не обращали на это ни малейшего внимания.