— Я сложу в папочку копии всех документов, они уже с переводом и апостилем, и дам адрес и телефон. Правда, не в Бельгии, а во Франции. В Гренобле. Но это же все равно? Надо переправить документы, чтобы они могли обосновать ходатайство. Чтобы мне визу дали. Но я боюсь, отсюда может не дойти. А ты там отправь, только сначала позвони. Это один наш друг, он обещал помочь: взять на работу и предоставить гарантии.

— Манана, ты маме это не поручай, давай мне, я все сделаю.

— Да ладно тебе, Не егози, егоза! Манюнь, а куда тебя берут на работу?

И мы принялись обсуждать ее дела, а разговор про Егорова прекратился сам собой. Ну и ладно. Частично картина прояснилась. Катька навешала ему лапшу на уши, чтобы избежать повторной встречи. Значит, карьера карьерой, но от этого красавчика она не в восторге. Почему она думает, что он бы мне подошел? Разве только по возрасту?

Улегшись в постель, я долго ворочалась, думая об этом. Вспоминала, как он меня поцеловал. Фантазировала не хуже Катьки, и выходило у меня, что началось бы все страстной любовью, а закончилось бы плохо: то ли он меня зарежет, то ли я его отравлю. Потом это перешло в сон. Всю ночь я травила Егорова, устраивала ему автомобильную аварию, роняла с горы на лыжном курорте, и так устала, просто замучилась. Под конец он потерял всякое сходство с оригиналом, а выглядел скорее как персонаж Сережкиной любимой компьютерной игры. Еще бы, столько претерпеть! Но к утру сон у меня стал спокойным, Егоров был из него полностью изгнан. Только я так и не поняла, какой же метод подействовал.

Наутро я сходила в банк и уверилась, что мне перевели и зарплату, и отпускные. Видно, питерские проплатили второй транш. Ура! Можно гулять, ни в чем себе не отказывая: и в поездке не жмотиться, и вещей на новый сезон накупить. У Сережки вон, башмаки летят со страшной скоростью, Катьке нужно осеннее пальто, и мне пора приодеться, не все же ходить в старом костюме, меняя только шарфики. В конце августа придется затянуть поясок, но это не беда. В это время полно овощей и фруктов, как-нибудь дотянем до следующей зарплаты.

Начала я с того, что купила-таки себе туфли под розовое платье. Их отдавали с небывалой скидкой: какая-то декоративная фигня на одном туфле отпоролась. Я оторвала аналогичную на втором, и на этом успокоилась. Подходили они к платью идеально.

На этом занятия внешним видом были завершены, я целиком погрузилась в кухонные заботы. Предстояло выпечь несколько тортов, пирогов и кучу маленьких пирожков с разной начинкой. Я предпочла начать с тортов: готовые коржи могут полежать до завтра. Трудность состояла в том, что верх плиты и большую часть кухни оккупировала Манана. Я было хотела ее отослать на эти дни к Таньке, благо та к готовке никакого отношения не имеет, и кухня свободна. Но, оказывается, Барни уже приехал из своего Сингапура. А показывать ему перед свадьбой Манану не рекомендуется.

Два дня мы не отходили от плиты, наступали друг другу на ноги и обливали друг друга чем попало. Не специально, разумеется, просто из-за тесноты. Успели и поругаться, и помириться. Вечером накануне свадьбы на всех поверхностях в доме что-то стояло, холодильник ломился от заготовок, а еще столько же было переправлено к Татьяне, в ее холодильник. Утром за всем этим добром приехал парень на пикапе, погрузил и увез, сказав, что в снятом для банкета помещении есть кухня, где можно будет что-то разогреть. Мы с Манюней в этот момент были в халатах, масках, бигудях и прочей атрибутике, так что к парню выпустили Катьку. Все же она молодец: я бы бегала, суетилась, а она палец о палец не ударила, все было погружено быстро и хорошо.

Со всей этой готовкой и подготовкой мы не успели к Таньке домой, поехали сразу во Дворец Бракосочетаний. Мне еще предстояло сыграть роль свидетеля. Я волновалась, но все обошлось. Платье сидело идеально, и даже новые туфли не жали. Барни оказался довольно приятным типом, веселым и добродушным. Свидетель с его стороны тоже производил хорошее впечатление: высокий, седовласый, элегантный мужчина, похожий на дипломата. Оказалось, он и есть дипломат, представитель британского консульства.

После церемонии все поехали на Воробьевы горы, а мы с Манечкой прихватили Катерину и еще одну Танькину подружку и рванули в банкетный зал.

К моему удивлению, работы для нас почти не было. Там уже работали нанятые Танькой ребята. Работали быстро и сноровисто. Почти все наши произведения были разложены на блюдах. Запакованными оставались только те, с которыми им было неясно, что делать. Два парня декорировали стол какими-то оборками из скатертей и салфеток. Еще один расставлял вазы для цветов. Как только декор был закончен, они расставили блюда, вино и чистую посуду для гостей. Манана дала указания по поводу оставшихся нераспакованными заправок и соусов для горячего. Зря мы все сорвались, ее одной вполне бы хватило. Но кто же знал!

Когда основная масса гостей во главе с женихом и невестой прибыла, зал сиял красотой. Еще перед их приездом я сделала несколько фотографий роскошного стола. И правильно! За пять минут гости снесли всю красоту к чертовой бабушке. Осталось радоваться, что вкус блюд от этого не пострадал. Меня запихнули за центральный стол вместе с женихом и невестой. Так как у жениха поблизости вообще не оказалось родственников, а у Татьяны из родных только дочка, то меня окружали сослуживцы, партнеры по бизнесу и деловые знакомые нашей дорогой невесты.

Для того количества народа, который пришел на свадьбу, мы с Мананой явно перестарались. Еды хватило, даже если бы гостей было втрое больше. Вечная гигантомания! Больше половины были иностранцы, они вообще не привыкли к такой обжираловке, и теперь у них разбегались глаза. Ко мне присоседился симпатичный толстый дядечка, вознамерившийся перепробовать все блюда на столе. Но, прежде чем взять кусочек, требовал от меня гастрономического комментария. Я давала объяснения, к которым тут же начинали прислушиваться и остальные иностранцы, сидевшие достаточно близко, чтобы слышать.

Объевшись так, что стало тяжко дышать, они по одному отваливались, и начинали светскую беседу.

В результате, не знаю, как для Таньки, а для меня ее свадьба обернулась сплошной пользой. Я потренировалась в языке, завязала полезные знакомства и даже договорилась о работе с двумя совместными конторами. Супер!

Тот самый толстый дядечка оказался представителем банковских структур. Мы с ним разговорились на мою любимую тему финансовой аналитики, и так мило щебетали и курлыкали, пока он не сказал, что очень сожалеет, но ему надо уходить. Он ночью вылетает в Стокгольм, где начинается какой-то международный форум. Подчеркивая, какое это важное мероприятие, принялся перечислять участников. А чтобы я прониклась, отдельно назвал российских банкиров. Авен, Фридман, Егоров…

Спасибо, дорогой, за информацию! Егоров уезжает в Стокгольм, если еще не уехал! Ура! Не буду сейчас мучить дяденьку. Узнаю подробности в Интернете.

Наконец гости стали расходиться. Танька с Барни уехали домой еще раньше. Перед отъездом она вручила мне пачку купюр и велела расплатиться с официантами. Я тихонько подозвала к себе их главного и описала ситуацию. Велела помогать выпроваживать гостей. Надо отдать ему должное, меня отлично понял и с заданием справился.

Мои пирожки и кулебяки все съели, а торты остались. Пришлось каждому гостю выдать пару кусков сухим пайком.

Наконец мы с Мананой и Катькой остались одни. Обозрели зал. Ужас! От утренней красоты не осталось и следа. Все замызгано, заплевано, затоптано. Я сказала об этом главарю официантов, он только засмеялся.

— Да тут просто идеально чисто! Иностранцы молодцы, умеют себя вести. Даже разбили всего один фужер. Вы зал после простой русской свадьбы не видели. Давайте я Вам остатки запакую. Осталась в основном мясная гастрономия, сыр и соленья. А также пара бутылок вина.

Забегая вперед, скажу: остатков нам хватило, чтобы питаться до самого отъезда.