— О, я думаю, — произнес он, переворачиваясь на нее, прижимая спиной к земле.

Когда он прижался всем телом к ней, через тонкую ткань его плавок, она почувствовала его напряжение. Его рот накрыл ее, без следа нерешительности, которая обычно у него была. Они были одни в своем собственном мире, и взволнованность от того, что они находились в таком открытом месте, еще сильнее подпитывала их страсть.

Его пальцы намотали ее волосы, и она выгнула свою шею к его губам. Ее руки нашли резинку его плавок, и ей потребовалась вся выдержка, чтобы просто не сорвать их прочь. Она держалась за нее, как за свою жизни, пока он опустошал ее шею, вниз до ключиц, пока не нашел лямки ее бикини.

— Хайден, — простонала она, — Я хочу тебя.

Не имея больше силы воли, Лиз начала дергать его плавки, стаскивая их вниз по бедрам. Хайден сел, и стянул их, пока она с легкостью сняла с себя бикини, обнажая себя перед ним.

— Боже, ты прекрасна, — сказал он, ложась на нее.

Их губы с жадностью встретились, пока он вошел внутри нее. Ее глаза трепетали, закрываясь, и она застонала, ощущая, как он заполняет ее. Прошел только день, а казалось вечность. Она почувствовала себя ненасытной, она не могла понять, почему изначально так долго ждала, и теперь, когда она попробовала его, она не могла им насытиться. Ей хотелось исследовать каждый дюйм его кожи. Ей хотелось, чтобы он очертил каждый ее изгиб.

Ее сердце переполнялось, пока Хайден медленно отстранялся, а затем быстро погружался в нее. Она подхватывала его ритм, всегда нуждаясь в большем, желая большего. И он давал это ей, снова и снова. Она почувствовала, как ее тело сдавалось перед интенсивностью и эйфорией этого момента.

Она даже не думала о камнях, которые врезались в ее спину, или о траве, царапавшей ее руки и ноги. Значение имело только это чувство, прямо здесь. Понимание того, что Хайден сделал это все для нее, и что он собирался продолжать так делать и дальше. Понимание, что они сами создавали свои воспоминания, они контролировали свое будущее, а не прошлое, и что они буду это делать вместе. Понимание, что в любви самой сильной эмоцией была связь…которая изо дня в день доказывая кому-то, что это было то, что они заслужили, и они не разменивались на что-то меньшее. Это было все, что давал ей Хайден.

Спина Лиз поднялась от твердой земли, когда он двигался вперед достаточно сильно, чтобы повалить ее назад. Все отговорки, чтобы брать ее медленно ушли, и он требовал ее всю. И она отвечала ему.

Ее тело сжалось от оргазма, когда он еще раз толкнулся в нее. Он вошел в нее еще пару раз, прежде чем с хрипов кончить вместе с ней.

— Черт, Лизи, — пробормотал он ей в шею.

— Это было потрясающе.

Слова были похожи на дымку, и она вдруг почувствовала, как будто плывет в облаках.

Хайден рухнул на землю рядом с ней, и она уткнулась лицом в его грудь. Их дыхание начало замедляться, пока они лежали там, восстанавливаясь от интенсивности того, что сейчас произошло. Лиз попыталась обдумать то, что она сейчас чувствовала.

Она отдала сейчас Хайдену все, что накопилось в течение месяца. Она знала, месяц – это не так уж и долго, но она была рада, что по крайне мере она это осознала. Она потратила слишком много времени, переживая о том, чего никогда не произойдет, о том, что все будет не так, как ей этого хотелось. Когда то, чего ей хотелось на протяжении двух лет, человек, который ей отдавал все в течение нескольких месяцев, был прямо перед ней. И если быть честной, прошлый месяц был лучше, чем все предыдущие дни вместе взятые. Она почувствовала, что они выросли и повзрослели друг с другом в их отношениях…в здравом и разумном смысле.

И она знала, что означало это чувство, которое кипело внутри нее. Она уже знала это некоторое время, но это никогда не было настолько ясно, как сейчас, когда она лежала в уединенном месте на Гавайях, в окружении природы, слушая биение сердца Хайдена и звуки брызг водопада.

— Хайден, — выдохнула она, садясь, отперевшись на локти и глядя в его карие глаза.

На солнце они были почти золотыми, и она вздрогнула от этого вида.

— Что, красотка? — спросил он, убирая волосы с ее лица.

— Ты же знаешь, что я тебя люблю, да?

Он улыбнулся ей своей блестящей улыбкой и кивнул.

— Да, знаю. Я рад, что ты наконец-то это поняла.

Глава 14

Редактор

Лиз провела большую часть своего лета у Хайдена в его новой двухкомнатной квартире в Шарлотт. Она не посещала никаких занятий, а газета существовала практически сама по себе. В прошлом году Хайдена не было целое лето и все было просто отлично. Она знала, что когда начнутся занятия в университете, у нее не будет столько времени, чтобы приезжать с ним повидаться, поэтому ей хотелось провести с ним как можно больше времени сейчас, пока у нее это получалось.

Прямо перед тем, как лето подошло к концу, Лиз встретилась с профессором Майрес и комитетом по выдаче стипендии, чтобы выяснить, как использовать часы стажировки для стипендиатов. Лиз планировала работать сотрудником в «Новостях Роли», но у профессора Майреса на уме было что-то другое. Она связалась со своей коллегой Нэнси из «Нью-Йорк Таймс», и обеспечила Лиз место в их команде в отделе журналистики по политической отчетности. Это включало в себя некоторые командировки в Нью-Йорк, встречи с командой, и усовершенствование навыков по ведению докладов.

Лиз была поражена, что ради нее профессор Майрес проделала такую работу. Профессор настояла, чтобы Лиз заняла такую должность. Нэнси была так впечатлена ее работой на коллоквиуме этой весной, что легко согласилась. В начале сентября Лиз полетит в Нью-Йорк на первое собрание.

Осень настала слишком рано, и она, поцеловав Хайдена на прощание, вернулась в Чапел- Хилл для последнего года в университете. Ее ждал очень напряженный год впереди. При мысли об этом у нее слегка кружилась голова: должность редактора, стажировки в «Нью-Йорк Таймс», исследовательские часы с профессором Майрес, не говоря уже о том, что она должна посещать все занятия, у нее был парень, и она должна постараться продолжать регулярно посещать занятия теннисом. Она не была уверена, что у нее будет время хотя бы на то, чтобы дышать, не говоря уже о том, чтобы думать.

Лиз вошла в редакцию на втором этаже в кампусе студенческого городка. Это казалось немного сюрреалистическим, что на протяжении целого лета она потратила столько времени вдали от этого места. До этого она практически три года там жила.

Это была первая неделя в университете в ее выпускном году. Номер уже опубликован и после обеда в редакции должны были находиться только лидеры подразделений. Вечером у них было собрание для всех, кто был заинтересован в работе в газете. Лиз подготовила для этого все, что могла. Она надеялась, что у нее есть хотя бы половина обаяния Хайдена.

Она вошла в свой новый кабинет и вздохнула. Это был один из немногих кабинетов в здании, где была дверь с замком, который действительно работал. Она чувствовала себя странно из-за того, что находилась здесь снова, она присвоила кабинет прошлым летом, когда Хайден уехал.

Она провела рукой по столу, зная, что она никогда не сможет держать его таким же чистым и аккуратным, как это делал Хайден. Прошлым летом она помогла ему перевезти его вещи, это не заняло много времени, несмотря на то, что он находился здесь полтора года. К концу первой недели, она поняла, что бардак у нее будет здесь всегда, и что она никогда не сможет навести здесь порядок.

Стук в дверь отвлек ее от мыслей.

— Ты рано, — с улыбкой произнесла Саванна.

Лиз посмотрела на часы. Еще тридцать минут до начала собрания.

— Я редактор. Я должна быть рано. А ты что здесь делаешь?

— У меня только что закончились занятия. У тебя уже вела профессор Майрес, да?

— Она мой куратор, — сказала ей Лиз.

— С ней и правда так сложно, как все говорят? Ее занятия всегда забиты, но я знаю кучу людей, кто хочет бросить, потому что она несправедливо оценивает.