Женщины уходят.

Берет (Соне, на расстоянии). «Окурок…». А ты сама как называешься? Если мы захотим, то такие знамена дюжинами получать будем. (Уходит.)

Капитан (один). Чего же я здесь думаю? Разве я Стенька Разин? (Встал.) Алеша!..

Алеша подходит.

Видишь, что получилось?

Алеша. Я тебе говорил — подумай.

Идет ватага, споря.

Капитан. Прекратив дискуссию. Из бывших воров я организую трудовую коммуну. Понятно? За пьянство — исключение и позор. Я первый принимаю условие. За воровство — исключение и позор. Я сам беру тачку. Прошу запомнить: моя фамилия Дорохов, зовут меня Константин Константинович. Воровские клички здесь отпадают. (Лимону.) Константин Константинович.

Лимон. Я не доверяю этой серенаде. (Идет.)

Капитан. Киевский карманщик Лимон, возьмите свои слова обратно.

Лимон. А если не возьму, что будет?

Капитан. Бойкот.

Все. Бойкот.

Лимон. Мы еще встретимся, Костя-Капитан. (Уходит.)

Капитан. Слушайте, Берет, как вас зовут по-человечески?

Берет. Коля.

Капитан. Коля, позовите в наш барак воспитателя, скажите ему, что мы идем создавать коммуну. Нам требуются советы и правила. Товарищи, идите, подумайте, это большое дело в нашей жизни. Здесь на стоит терять лишних слов.

Все уходят. Входит Громов.

(Подошел к Громову.) Эта ручка принадлежит инженеру Садовскому. Я украл ее для смеха. Садовский попросил у меня справку.

Входит Садовский. Костя-Капитан что-то говорит тихо и уходит.

Громов. Инженер, два слова наедине.

Садовский (подошел). Слушаю вас.

Громов. Инженер, вам не стыдно? Вы идете к вору и просите справку, что вы связаны с массой… Возьмите ручку. Ваша?

Неловкость, стыд, молчание.

Садовский. Сказать вам правду?

Громов. Скажите.

Садовский. Я пятнадцать лет собирал справки

Громов (улыбаясь). И не помогло?

Садовский (смеясь). И не помогло!

Громов. Вы просили поселить мать с вами?

Садовский. Да…

Громов. Разрешение вам дано. (Уходит.)

Эпизод пятый

Трасса, канал. Ночь. Вдали играет оркестр. Входят Алеша и мать Садовского.

Мать. Конечно, каторга всегда останется каторгой.

Алеша. Кого же вы ищете, мамаша?

Мать. Сына.

Алеша. А где он находится?

Мать. В лагере.

Алеша. Эх, мамаша, лагерь большой. А как фамилия сына?

Мать. Бывший инженер Садовский.

Алеша. А-а… этого человека мы знаем. Сейчас люди подойдут, я скажу, чтобы поискали инженера. Сейчас все здесь.

Мать. Что же они здесь делают?

Алеша. Аврал…

Мать. Кто же ты такой, молодой человек?

Алеша. Бандит.

Мать. Бог с тобой… что ты говоришь?

Алеша. А зачем скрывать, мамаша? Бандит — значит, бандит.

Мать. Неужели ты и людей убивал?

Алеша. Было.

Мать крестится.

Мамаша, я позову одного человека. Этот человек вашего сына знает.

Мать. Зови, кого хочешь.

Алеша уходит. Входит Костя-Капитан.

Капитан. Здравствуйте, мамаша. Я вас очень давно знаю.

Мать. Простите, а я вас не встречала.

Капитан. Ах, мамаша, жизнь — очень трогательная комбинация. Ваш сын сейчас командует на трассе. Мы здесь даем по сто очков вперед Панамскому каналу[111].

Мать. Я давно забыла географию. Приведите мне сына. Я привезла ему продукты… сухарики.

Капитан. Ваша география устарела. Зачем же вы везли сюда сухари, вы бы лучше запаслись коньяком.

Мать. И я вам подарю коньяк. Приведите мне сына.

Капитан. Умоляю вас, не показывайте мне коньяк. (Вынул портсигар, закуривает.)

Мать. Откуда же вы взяли этот портсигар?

Капитан. А я его купил в Москве, в Торгсине.

Мать. Простите, это портсигар моего мужа.

Капитан. Очень жаль, что ваш муж продал его в Торгсин.

Мать. Мой муж умер десять лет назад.

Капитан (грубо). Тем хуже для него. (Уходит.)

Мать. Каторжники… бандиты… оберут, удушат — и не пикнешь.

Алеша (входя кричит кому-то). Передайте инженеру Садовскому, у нас все благополучно, пущай не сумлевается.

Мать. Господи, да что же такое вы делаете?

Алеша. Аврал, мамаша, значит — аврал.

Мать. Что он говорит — не пойму. «Аврал»… Никогда не слыхала. А что у вас делает Садовский?

Алеша. Гражданин Садовский — большое лицо. Гражданин Садовский — начальник работ. (Уходит.)

Мать. «Большое лицо»… «Начальник работ»… Значит, его помиловали. Он всегда говорил, что не был замешан в этих историях. Боткин был замешан, а Юрочка нет…

Входит Боткин.

Боткин. Где же Садовский?

Мать. Боткин… милый…

Боткин. Кто — милый? Где Садовский? Что он делает со мной?

Мать. Боткин, это я, Антонина Ивановна.

Боткин. Где же Садовский? (Убегает.)

Входят Громов и комендант.

Громов. Приезжая? К сыну? Фамилия?

Мать. Садовская.

Громов (коменданту). Отвезите на место работы к инженеру Садовскому в моем автомобиле.

Комендант (матери). Идите за мной. (Про себя.) На машине… Сами с ног валимся. По-моему, он уже сознание теряет.

Мать Садовского и комендант уходят. Входит Боткин.

Боткин (возбужденно). Не хотят!

Громов. Почему у вас такой вавилонский вид?

Боткин. Саботаж… безобразие… глупость…

Громов. Не торопитесь, жарко, нам везет… вызвездило, а у вас панический взгляд.

Боткин. Нет, я далек от паники, но они, эти, черт их возьми, мужики, не хотят поставить мне мост через трясину. С мостом я в сорок раз ускорю работу, но появились проталины, и они не хотят.

Громов. Так. А почему они не хотят?

Боткин. Дуболомы, трясины боятся. «Усосет»! Глупость.

Громов. Вы на них кричали?

Боткин. Кричал.

Громов. Не хотят?

Боткин. Не хотят.

Громов. Вы их уговаривали?

Боткин. Уговаривал.

Громов. Не хотят?

Боткин. Не хотят.

Громов. Премию обещали?

Боткин. Я им черт знает что обещал.

Громов. Ничего не хотят?

Боткин. Не хотят.

Громов. Подежурьте здесь за меня.

Боткин. Что же вы с ними будете делать?

Громов. Вам интересно знать, что я буду делать? Просто спущусь в трясину и буду работать сам. (Идет.)