— Прогулялся по горящей палубе, — хотел сказать я беспечно, но слова прозвучали невнятным бормотанием. Я видел перед собой только пару стройных женских ног в изящных кожаных сапожках, крутой изгиб бедер, серый поясок с портупеей и белую, некогда свежую куртку. Я вновь поморщился, просто чтобы она знала, как мне больно, и, опираясь на руку, поднялся.

— …оставила вас здесь на всю ночь… первую помощь… вы можете идти?., недалеко отсюда…

Из голоса исчезли командные нотки, и он показался мне знакомым. Я, щурясь от солнца, посмотрел на ее нахмуренное в глубоком участии лицо. Сердце мое забилось.

Это была Лайза.

14

Я пробормотал что-то и привлек ее к себе, но она оттолкнула меня и окинула суровым взглядом ночной няни, которая выполняет свои обязанности независимо от того, нравится ей ее работа или нет.

— Лайза!.. Как ты сюда попала? — выдавил я.

— Я не Лайза и попала сюда тем же способом, что и вы.

Она продолжала вести меня к небольшой палатке, разбитой выше по склону в тени булавовидного мха.

— Надеюсь, вы — оперативный агент? — ее взгляд прошелся по тому, что осталось от моей одежды. Она цокнула языком и добавила почти обвиняюще: — Ну и вид у вас. Как после бомбежки.

— Это не бомбежка, — сказал я. — Морское сражение, абордаж. Но что ты здесь делаешь, Лайза?

— Меня зовут Меллия Гейл, — оборвала она. — Перестаньте навязывать мне свой бред. У меня и без того хватает забот.

— Лайза, что с тобой? Неужели ты не узнаешь меня?

— Я вижу вас первый раз в жизни, мистер.

Мотнув головой, она впихнула меня в палатку, в прохладу и полумрак, и приказала:

— Раздевайтесь.

Я хотел было воспользоваться мужской прерогативой на самостоятельность, но почему-то не смог справиться с одеждой. Бессильно лежа на кровати, я ждал, пока с меня стащат туфли, брюки и носки. Мокрые трусы кое-как снял сам. Я дрожал и горел и чувствовал себя словно маленький мальчик, которого мама укладывала в постель. Ощущая прохладную свежесть, я перекатился на живот, давая испытать ее пылающей огнем спине, и боль растворилась в мягкой окутывающей темноте.

15

— Простите, что я оставила вас вечером без внимания, — сказала Лайза или Меллия Гейл. — Но я не думала, что вы ранены… и…

— И, кроме того, я слишком тяжел. Вы бы не справились одна, а еще этот запах, — вставил я, — Ладно, оставим.

Все-таки приятно проснуться в постели, в палатке с кондиционером, когда тебя аккуратно перебинтовали и под завязку накачали лекарствами. Лежать, не чувствуя никакой боли, сознавать, что все хорошо, и просто наслаждаться теплом и приятным ощущением в конечностях.

Но Лайза настаивает на том, что не знает меня.

Я наблюдал за ее лицом, пока она делала всевозможные перевязки, кормила с ложки бульоном. Не оставалось и тени сомнения: это была Лайза.

Однако Лайза — Меллия Гейл выглядела более бодрой, молодой, здоровой. Черты лица казались более зрелыми. Она была на несколько лет старше моей подруги, которую я оставил всего лишь несколько локальных дней назад. Лайза, никогда не знавшая меня. Тут скрывались трудности, разрешить которые мне не под силу. Пока не под силу.

— Ну и мастаки на сюрпризы эти мальчики из Пекс-Центра, — сказал я. — Подумать только: Лайза, моя нежная юная супруга, являлась оперативным агентом Чистки Времени! Не представляю себе… Ведь я увлекся всерьез. Думал, что встреча случайная. А наше знакомство просто-напросто запланировали. Могли бы и сказать. Какая-нибудь актриса…

— Не выматывайте себя попусту, — холодно сказала Меллия. — Лучше помолчите. Вы потеряли много крови, поберегите силы для выздоровления.

«Иначе куковать тебе здесь с беспомощным инвалидом на руках, малышка!» — мелькнула мысль, но ложка с бульоном удержала меня от высказывания вслух.

— Сначала я услышала всплеск, — рассказывала она. — А потом кто-то стал барахтаться внизу. Я решила, что в ловушку попался ящер. Обычное дело. Они падают туда и не могут выбраться.

Голос был более молодым.

— И все же вы вышли посмотреть, — заметил я. — Наверное, вы любите животных.

— Я обрадовалась, когда вы закричали, — она покраснела, как будто созналась в чем-то постыдном. — Я уже думала… что…

— Но вы так и не рассказали мне свою историю, — сказал я. — Как же все-таки получилось, что вы ждали меня здесь с горячим бульоном и ледяным взглядом наготове?

Она поджала свои созданные для поцелуя губки.

— Я выполнила задание и прыгнула назад на станцию, — сказала она ровным голосом. — Но станции не было. Просто яма в земле, полная грязи и костей. В первый момент я хотела снова уйти в скачок, но передумала. Невозможно предугадать, куда попадешь. Так что я решила остаться и подождать аварийной команды. Вот… я и сижу…

— И долго?

— Почти три недели…

— Почти?

— Двадцать четыре дня, тринадцать часов и десять минут, — огрызнулась она и снова сунула мне в рот ложку.

— И какое у вас было задание? — поинтересовался я и проглотил.

— Либия. 1200 год до нашей эры.

— Вот не знал, что в древней Либии пользовались пистолетами.

— Задание не предусматривало контактов с местным населением. Меня снабдили всем необходимым для самообороны и самообеспечения. Пару недель я жила одна в пустыне, точнее, у оазиса. Тогда вообще было больше растительности. Надо было устранить вмешательство Первой Эры, связанное с одной добедуинской могилой, со сложной цепью последствий, приведших позднее к возникновению ислама. Моя работа заключалась в том, чтобы подменить некоторые важные предметы, изъятые из музея Второй Эры. Я справилась отлично. Затем прыгнула назад…

Она запнулась, и на какое-то мгновение я увидел испуганную девочку, изо всех сил пытающуюся обрести твердость и бесстрашие видавшего виды оперативника.

— Вы все сделали правильно, Меллия, — поддержал я. — На вашем месте я бы, наверное, запаниковал и попробовал прыгнуть назад. И закончил бы тем, что влип бы в скользящую петлю.

Сказал и тут же понял, что как раз на этом сейчас не следовало бы заострять внимание.

— Так или иначе, но вы ждали, и вот я здесь. Как говорится, две головы…

— Что мы будем делать дальше? — прервала она.

Теперь ее голос и правда звучал как у испуганной девочки.

Ты великий мастер утешать, Рейвел, ничего не скажешь. Она прекрасно обходилась без тебя…

— Есть несколько вариантов для нашего вызволения, — заверил я самым бодрым голосом, на какой только был способен, учитывая, что по подбородку стекал суп. — Мне бы только… — У меня не хватило дыхания, и я судорожно вздохнул.

— Мне бы только вздремнуть немного, и тогда…

— Простите, — извинилась она. — Конечно, вам нужно отдохнуть. Спите. Поговорим позже.

Три дня я провалялся в постели, ожидая, пока на спине не заживут царапины и порезы. Целебные составы из полевой аптечки Меллии оказывали самое благотворное действие. Дважды за это время я слышал выстрелы: Меллия отгоняла огромных тварей, когда они подбирались слишком близко. Десятка стрел из специального ружья было достаточно, чтобы донести сигнал в их куриные мозги.

На четвертый день, пошатываясь, я предпринял прогулку к той яме, из которой меня вытащила Меллия.

Несомненно, колодец отмечал место станции. Высокие приливы, дожди, песок, упавшие животные заполнили яму почти до краев. Стекловидное покрытие потрескалось. На все это потребовалось время — много времени.

— И сколько же? — спросила Меллия.

— Лет сто, не меньше. А может, тысяча или две.

— Следовательно, станцию не отстроили, — вздохнула она.

— По крайней мере, на последнем сегменте времени. Естественно, если местонахождение известно, бессмысленно использовать ее вторично.

— Знаете, что я думаю? Я провела здесь целый месяц. Если бы меня искали, то к этому времени уже обязательно бы обнаружили.

— Не обязательно. Поиски в таком далеком прошлом занимают много времени.