В том же 1919 г. в Москве побывала делегация индийских эмигрантов-революционеров во главе с Махендрой Пратапом и Баракатуллой. 7 мая делегация была принята В. И. Лениным.
За этим последовало еще несколько встреч В. И. Ленина с индийскими революционерами. Руководитель первого в мире государства рабочих и крестьян с глубоким вниманием следил за событиями национально-освободительной борьбы в Индии, рассматривая ее как важную составную часть общемировой борьбы с империализмом. «Исход борьбы зависит, в конечном счете, от того, что Россия, Индия, Китай и т. п. составляют гигантское большинство населения. А именно это большинство населения и втягивается с необычайной быстротой в последние годы в борьбу за свое освобождение…»[25] — писал В. И. Ленин в статье «Лучше меньше, да лучше».
Отвечая 20 мая 1920 г. на приветственную резолюцию митинга, созванного в Кабуле Индийской революционной ассоциацией (организация, созданная М. Пратапом), Ленин с гениальной прозорливостью отметил одно из важнейших условий успешной борьбы в Индии — единство индусов и мусульман: «Приветствуем тесный союз мусульманских и немусульманских элементов. Искренне желаем распространения этого союза на всех трудящихся Востока»[26].
Таким образом, победа Октября способствовала значительному расширению международных связей индийского освободительного движения, внеся в них новый качественный элемент — союз первого в мире социалистического государства с национально-освободительной борьбой народов Востока.
Влияние Великой Октябрьской социалистической революции на различные течения индийского национального движения было неравнозначным. Оно способствовало радикализации социальной программы левого крыла националистов, постепенному осознанию ими исторической роли рабочего класса. Б. Г. Тилак, выступая на митинге в конце 1919 г., заявил: «Влияние рабочих организаций будет возрастать с течением времени. И именно рабочие станут хозяевами страны». Другой лидер «экстремистов», Лала Ладжпат Рай, объяснявший рабочим значение стачки в их борьбе, сказал: «Европейские рабочие нашли и еще одно оружие прямых действий. Впереди всех идет русский рабочий, стремящийся установить диктатуру пролетариата…»
Влияние Октября, несомненно, ускорило переход на позиции научного социализма отдельных групп «экстремистов» и революционеров, членов подпольных антианглийских организаций.
Что касается самой влиятельной политической национальной организации — Индийского национального конгресса, его руководство в общем благожелательно встретило Октябрьскую революцию, хотя и не разделяло ее социально-политической программы. Энни Безант, открывая очередную сессию Индийского национального конгресса в 1917 г., отметила, что «русская революция и возможное появление в Европе и Азии Республики России полностью изменили положение в Индии… Отныне, пока Индия не достигнет самоуправления, она будет настойчиво обращать свои взоры на своих самостоятельных соседей, и контраст между их и ее положением будет способствовать росту волнений в стране».
Воздействие Октябрьской революции на Индию — длительный и многосторонний процесс. Главный и непосредственный урок, который извлекли из революционных событий в России различные классы и представлявшие их индийские общественно-политические организации, заключался в том, что залогом успешной освободительной борьбы является активное участие в ней широких народных масс.
По-своему учла опыт революции в России и англо-индийская колониальная администрация.
Еще в мае 1917 г. вице-король Индии Челмсфорд поставил перед английским правительством вопрос о необходимости внести определенные коррективы в английскую политику в Индии. Это объяснялось изменившейся в стране ситуацией под влиянием русской революции. 20 августа того же года министр по делам Индия Монтегю огласил в палате общин правительственное заявление о политике в Индии, цель которой якобы заключалась в подготовке условий для создания в стране «ответственного правительства». В соответствия с этой декларацией Монтегю и Челмсфорд подготовили для английского правительства и парламента доклад об английской политике в Индии, который был опубликован в июле 1918 г. Основные положения, содержавшиеся в докладе, вошли в принятый в 1919 г. английским парламентом Закон об управлении Индией, известный под названием реформ Монтегю — Челмсфорда.
В законе предусматривалось некоторое расширение состава избирателей в центральное (1 % взрослого населения) и провинциальные (3 % взрослого населения) законодательные собрания против 0,2 % всех взрослых жителей по реформе Морля — Минто 1909 г. В нижней и верхней (Государственный совет) палатах Центрального и провинциальных (также двухпалатных, кроме Центральных провинций и Пенджаба) законодательных собраний создавалось прочное выборное большинство.
Индийцам предоставлялись места в исполнительных советах при вице-короле и губернаторах провинций для занятия постов руководителей (министров) департаментов здравоохранения, просвещения и некоторых других второстепенных ведомств колониальной администрации.
Эти положения административной реформы явились известной уступкой имущим классам Индия и были нацелены на отрыв националистически настроенной буржуазии, помещиков и крупной буржуазно-помещичьей интеллигенции от освободительного движения.
На внесение раскола в ряды индийских националистов было направлено и важное положение реформы о порядке выборов в законодательное собрание по куриальной системе, которая предусматривала не только раздельное голосование индусов и мусульман, но и предоставление последним определенных привилегий. В тех провинциях, где мусульмане составляли меньшинство среди избирателей, им гарантировалось 30 % всех мест в законодательном собрании; там же, где они составляли большинство, им предоставлялось более половины всех мест.
В новом Законе об управлении Индией получила дальнейшее развитие английская политика противопоставления индусов и мусульман. Несмотря на известное расширение участия представителей верхушки индийского общества в руководстве административным аппаратом страны, англичане практически сохранили всю полноту власти. Они по-прежнему полностью контролировали финансы, армию, полицию и т. д. Кроме того, вице-король и губернаторы провинций сохраняли право роспуска законодательных собраний, а также право вето на принятые ими решения. Такая структура власти, в которой выборное начало и ограниченная ответственность министров-индийцев перед законодательными собраниями сочетались с автократической властью вице-короля и его представителей — губернаторов провинций, получила название «диархия» (двойственное управление). Пытаясь расширить свою социальную базу в Индии, английский колониализм одновременно принимал меры по укреплению аппарата подавления национально-освободительного движения в стране.
В 1918 г. был опубликован доклад комиссии под председательством английского судьи С. Роулетта об антиправительственной деятельности в Индии. Выводы и предложения комиссии по усилению репрессий против борцов за освобождение Индии легли в основу специального законодательного акта, известного как «закон Роулетта», который был издан 18 марта 1919 г. Новый драконовский закон предусматривал, в частности, право вице-короля и губернаторов арестовывать и ссылать без суда. Эта политика «кнута и пряника», которой следовал английский империализм в Индии с начала XX столетия, потерпела провал. Ни реформа Монтегю — Челмсфорда, ни «закон Роулетта» не смогли задержать подымавшуюся волну национально-освободительной борьбы. В то же время эти меры явились своего рода катализатором как массовой борьбы, так и сдвигов в организованном национальном движении.