Пусть судя по записям дневника я и был одержим настоящей паранойей, но, чтобы подобраться к Ариэль и Сильфи пожалуй эффективнее всего манипулировать именно Люком. Даже Сильфи, похоже, полностью доверяет ему.

В борьбе против Хитогами несомненно важно определить, кто является его апостолами и выяснить их цели.

Думая как, я решил немного тайно понаблюдать за происходящим. Осторожно перебегая от тени к тени, я подобрался достаточно близко, чтобы ясно слышать голоса.

— Ох, какое прекрасное создание посетило этот город! Вы так очаровательно прекрасны. Эти решительные красивые глаза, эти парящие на ветру волосу. Настоящий ангел… Нет, сама богиня красоты спустилась в этот мир! Я пал жертвой любви сразу же, как встретил ваш прекрасный взгляд!

Мне тошно уже от одних этих слов. Аж голова разболелась. Даже я не пользуюсь такими вот потрёпанными фразочками. Впрочем, такие комплименты весьма популярны в этом мире. Когда я вот так под настроение так обращаюсь к Сильфи, она всегда застенчиво смеётся, очаровательно краснея, говоря что–нибудь в духе: «Даже без таких страстных комплиментов я и так принадлежу только тебе, Руди, эхе–хе».

— Прошу прощения, что не представился сразу. Меня зовут Люк Нотус Грэйрат. Второй сын рода Нотус Грэйрат, одной из четырёх влиятельнейших семей в Асуре.

…Предположим, что Люк действительно апостол Хитогами. Вполне вероятно, что он сейчас с энтузиазмом расточает комплименты этой девушке именно по его совету. В конце концов Люк просто не знает что такое отказ от женщины. Сильфи упоминала, что даже сам Люк признаёт, что женщины для него что–то вроде одноразовых бумажных салфеток.

Вопрос в том за кем это он так ухаживает. В тени ворот почти невозможно было разглядеть его собеседницу.

Если речь об Ангеле то из всех домашних на ум сразу приходит Сильфи, но, кажется Люк в принципе не рассматривает Сильфи в таком плане. А если речь о богине, то это идеально отражает всё великолепие Рокси, но тоже как–то не клеится. Тогда может это… Аиша?

— Если возможно не могли бы вы одарить меня своим именем, умоляю? Ах, естественно я не прошу вас раскрывать вашу фамилию, если вы не желаете этого, но по крайней мере скажите мне ваше прекрасное имя. Я хотел бы навсегда запечатлеть его в самой глубине своего сердца, это послужит мне великим утешением.

Я не знаю, кого он тут соблазняет, потому мне тоже было бы весьма интересно услышать имя. Прекрасно, что Люк сам об этом позаботится. Если я услышу имя, цели Хитогами сразу станут более ясными. …Впрочем, это только если он действительно апостол Хитогами. Он ведь мог тут ухлёстывать за дамами и по собственной воле.

— Ах, вы не желаете говорить мне его. Тогда, по крайней мере даруйте мне честь поцеловать вашу прекрасную ручку. Этого уже буде… — Люк уже склонился в изящном поклоне и протянул свою руку, как вдруг его голова содрогнулась.

Он вдруг замер. Что–то явно случилось. Но я без понятия что. Атака Хитогами? Может прямо сейчас в этот миг он внимает новому откровению от Бога Человеческого?

— …

Пока я тут размышлял, Люк вдруг рухнул на колени, и внезапно упал с глухим шумом. Даже не дёргается. Он потерял сознание. Да что случилось–то? Почему–то у меня было чувство что мне до боли знакома эта ситуация. Содрогнувшись, падаешь вниз, теряя сознание… угх, моя голова…

— …Хм.

Чтобы взглянуть на рухнувшего Люка девушка наконец вышла из тени ворот. Бросив на него взгляд, она небрежно потыкала потерявшего сознание парня в голову носком ноги. Это была Эрис. И похоже она только что вырубила Люка одним ударом.

— Что с ним такое? Явился тут внезапно, начал нести всякий бред…

С неприязненным видом Эрис пинками откатила тело Люка туда, где оно не могло помешать входу в дом. А затем пошла обратно, словно ничего и не случилось.

Выйдя из тени я подошёл к Люку. Он лежал безвольно, глаза закатились. Пытаться соблазнять чужую жену… у этого парня просто нет представления о морали. Хотя нет, если подумать, хоть я рассказывал о случившемся Ариэль и Люку, кажется про женитьбу я забыл упомянуть. Получается это его первое знакомство с Эрис.

И всё же подумать только, он пытался соблазнить Эрис… Он явно апостол Хитогами. Или может это влияние изначальной истории. Сложно судить.

— …

И всё же в данный момент как–то нехорошо просто оставлять его лежать здесь, лучше отнести в дом. Когда он проснётся, у меня будет к нему целый ряд вопросов.

Часть 3

— Я дома.

— …

Когда я вошёл в дом, неся Люка на плече, первой меня встретила Эрис. Хотя она сразу радостно заулыбалась, увидев меня, при виде Люка она нахмурилась, скрестив руки.

— …Этот парень, он твой знакомый?

— Ну не то чтобы мой, скорее он коллега Сильфи.

— Я… Ясно… прости, я ударила его.

О, Эрис сразу стала такой кроткой.

— Всё нормально. Уверен, этот парень первым начал говорить что–то странное.

— Да, сказал.

— Тогда он сам виноват.

Он пытался подкатить к моей Эрис, определённо виноват. Но даже если он и поступил плохо, сейчас лучше устроить его поудобнее. Хм, в гостиной он будет только мешаться… тогда, пока что заброшу его в пустующую комнату на первом этаже.

— Эй, Рудэус, — остановила меня Эрис.

— В чём дело, Эрис?

— Рудэус, а что ты думаешь о том, чтобы поцеловать мою руку?

Я посмотрел на руку Эрис. Это была крепкая рука полная мозолей от занятий с мечом. Прекрасная рука, она так подходит моей Эрис.

— Вместо руки я бы предпочёл зацеловать тебя всю целиком.

Стоило мне это произнести, как я получил удар в живот. В нём было не так много силы, но он был нацелен точно в печень.

— Такие вещи только ночью, — Эрис, вся покраснев, ушла в гостиную.

Ясно, ясно, так сегодня у нас по расписанию Эрис. Уже не могу дождаться.

— Ах, да, а где все остальные? Куда–то вышли?

— Они ещё спят, потому что вчера мы веселились допоздна!

В смысле «веселились допоздна»? Значит, у них тут без меня была вечеринка. Стоило мне уйти и…?

…Хотя я и сам отлично провёл время в мужской компании, интересно, может и у них была чисто женская вечеринка? Надеюсь, они там не судачили ни о чём таком плохом…

— А, братик, с возвращением, — тут из кухни вышла Аиша.

— Кто это… это же Люк–сама. Что случилось?!

— Аиша, тебе вовсе необязательно использовать «-сама» ради Люка.

— Но сестрёнка Норн рассказывала, что если не обращаться к Люку как Люк–сама, можно вызвать гнев старших девушек.

— Ты серьёзно?

Значит, есть и такие вот условности. Но всё–таки, устанавливать подобные правила в университете. Похоже, любой, кто нарушит его, станет жертвой издевательств. Так что Норн, похоже, вовсю старается чтобы не допустить такого. …Это ведь не значит, что тот таинственный парень, в которого влюблена Норн это Люк, верно? Братик такого не позволит.

— И да, выслушай меня, братик. Все такие жестокие. Собрались, выпивали и шумели, даже после того как я легла спать.

— Ах, так значит, ты не участвовала?

— Я спала вместе с Лео… Ах, да, послушай ещё кое–что, братик. Когда я спала с Лео, на утро, проснувшись, обнаружила, что как–то мокро и зябко, оказалось, что это Лео описался в постель. А когда я его отчитала, он так жалобно захныкал, захныкал, понимаешь. Так что может Лео и выглядит большим, но он ещё совсем ребёнок.

Аиша, похоже, вовсю радуется каждому новому дню. Пока я относил Люка отлежаться в свободную комнату, я твёрдо решил послушать все эти истории Аиши. Такое чувство, что мы не так много общаемся. Это явно не дело.

— Вот как? А что было потом, ты пошла мыться?

— Естественно. Сестрёнка Эрис помогла мне. Говорила, что у самой был подобный опыт, так что она никому не скажет. Она так и не поверила мне как я ни пыталась доказать, что тут не я виновата. Так что братик, ты тоже должен ей объяснить. Я же никогда в жизни не писалась в постель…

— Ясно, ясно.

Разговаривая с Аишей, мы вернулись в гостиную. Похоже, Эрис понемногу становится частью нашей семьи, это здорово.