Спрашивается, как же должны поступать в этих случаях социалистические страны? Понятно, они рассматривают подобные происки буржуазной пропаганды как вмешательство в их внутренние дела и не допустят каких–либо покушений на свой суверенитет.

Советской прессе, радио и телевидению, если проследить весь путь их развития и глубоко вникнуть в содержание их деятельности, присуща как раз объективность информации. В Советском Союзе свобода слова и свобода печати гарантируются Конституцией. Материальные средства, необходимые для фактического осуществления этих свобод, — газета, типография, радиостанция, теле– и киностудия, — являются общественным достоянием, а не собственностью отдельных лиц или компаний.

Насколько влиятельна в советском обществе, в частности, печать, можно судить хотя бы по тому, что, согласно статистическим данным, в среднем на семью у нас теперь приходится 4 периодических издания. Система массовой информации в СССР располагает сегодня 13 тысячами газет и журналов, разовый тираж которых составляет 335 миллионов экземпляров.

В своей деятельности средства массовой информации в Советском Союзе широко используют редакционную почту, общественные приемные газет, встречи с читателями, массовые обсуждения и дискуссии. Сообщая о содержащихся в письмах критических фактах, органы Массовой информации вносят свой заметный вклад в искоренение разного рода негативных явлений в жизни социалистического общества.

Эти важные для понимания характера советской прессы обстоятельства особо подчеркнул Леонид Ильич Брежнев при вручении ордена Октябрьской Революции газете «Известия». «Авторитет «Известий», как и всей советской печати, — сказал он, — связан прежде всего с их глубоким демократизмом. Наша пресса — это ежедневная и всенародная трибуна, доступная каждому советскому гражданину. Здесь откровенно говорится о наших радостях и огорчениях, успехах и недостатках, обо всем, чем мы живем, о чем мы мечтаем, над чем работаем. И понятно поэтому, что многие важные решения партийных и государственных органов принимались и принимаются в связи с публикациями в печати».

Что стоят после этого недобросовестные рассуждения о подавлении демократии, свободы печати в СССР?!

Мастер абсурдов

Методы дезинформации, применяемые буржуазной прессой, — прямое отражение ее классовой сущности. В арсенале западных журналистов таких методов немало. Но все они строятся на одном: как можно завлекательнее обмануть массовую аудиторию «эмоциональными» приемами, рассчитанными, правда, на самый дешэвый вкус. Метры западной журналистики поучают своих начинающих коллег: «Надо сразу брать читателя за горло. Пока он опомнится — мы свое дело, считайте, уже выиграли!»

Об этом свидетельствует и все многолетнее творчество Чэпмэна Пинчера — заместителя редактора английской газеты «Дейли экспресс», редакция которой обосновалась на небезызвестной Флит–стрит в Лондоне и принадлежит концерну «Бивербрук». Рупор английской реакции не раз принимал участие в массированных кампаниях по нагнетанию антисоветских настроений среди английской общественности. Достаточно, например, вспомнить фальшивки, распространенные с благословения властей о «советском шпионаже» в сентябре 1971 года. Тогда Советский Союз обвинили в причастности и к событиям в Ольстере, и к забастовкам на английских предприятиях, и вообще в «подрыве устоев» Англии. Договорились до полного абсурда, что, мол, «советские агенты» пытаются украсть сверхзвуковой самолет «Конкорд».

Мы не стали бы ворошить старое, но оно как нельзя лучше подтверждает мысль о том, что новое — это основательно забытое старое. Да, последний «труд» Пинчера свидетельствует именно об этом.

Повторяем, Пинчер не новичок в журналистике. Он родился 64 года назад и преуспел за свою долгую жизнь во многом. Военный колледж дал ему возможность надеть униформу офицера Великобритании. Он поначалу решил подражать своему папаше — майору колониальных войск Англии, душивших свободу народа в Индии. Потом занялся преподаванием невинной науки — биологии. И, наконец, перебрался в газету, где редактировал статьи по науке, военной и медицинской тематике. Увлекался рыбками, птичками, проблемами сна и ядерных исследований, генетики и сельского хозяйства, животного мира и секса. Везде успевал, собирал улыбки и даже срывал аплодисменты поклонниц и поклонников… Но что–то грызло и терзало душу биолога–сексолога. По его челу нет–нет да и пробегала тень неудовлетворенности. Хотелось свершить нечто такое, от чего волны пошли бы кругами. И свершил.

В своем окружении Пинчер особенно не скрывал, уто давно «повенчан» со спецслужбами Великобритании, имеет связи в английском МИДе, вхож в парламент. Одним словом — кладезь для сбора секретной и полусекретной информации под рукой. Особенно если за каждую выкладывают либо наличными, либо ресторанными посиделками, либо солидными подарками. Пинчеру отлично было известно то, что разведывательные службы Англии ведут подрывную деятельность против Советского Союза (советская печать не раз выступала по этому поводу за последние годы). Он знал, что для своих темных целей британская разведка старается использовать сотрудников английских учреждений в СССР, бизнесменов, туристов, журналистов, представителей научных кругов. Вполне понятно, таких «гостей» выдворяли и будут выдворять из нашей страны.

И вот, чтобы скрыть эти провалы, свалить все с больной головы на здоровую, Пинчер полез в окопы «холодной войны». Он выпустил книгу «Инсайд стори» («Подоплека событий»), в которой распространяется о «красной опасности». Во всех бедах Англии Пинчер усматривает вину Советского Союза. По его мнению, СССР виновен и в инфляции, и в демпинге, и чуть ли не в мировом экономическом кризисе капитализма! По его разумению, а точнее, провокационному вымыслу, каждый политический или великосветский скандал — дело рук советских органов безопасности. Еще в декабре 1976 года Пинчер предался далеко идущим размышлениям в своей газете на этот счет, запугивая всех и вся: «Я предсказываю, что в начале нового года будет больше известно о коммунистическом проникновении в парламент, профсоюзы и другие главные (!!!) государственные учреждения в Англии». Прорицатель, конечно, позорно оскандалился. Но, несмотря на это, тот же «тезис» развил в новоиспеченном труде. И чтобы «взять читателя–обывателя за горло», автор утверждает: Советский Союз и не думает о разрядке напряженности. Почему? Да потому, что, по разумению Пинчера, СССР тратит на «разведку в 50 раз больше Англии». Вот до чего «осведомлен» этот Пинчер.

Мы не знаем, сколько фунтов стерлингов получит за свою клеветническую стряпню сей автор. Ясно одно: его творение — еще один камень противников разрядки в разваливающийся фундамент «холодной войны», который они усиленно цементируют, привлекая к этому делу самых неразборчивых подручных.

В разных ролях

Когда руководители австрийского радио — ОРФ просили аккредитовать в Москве Эрхарда Хуттера, они характеризовали его с самой лучшей стороны. Образование у него разностороннее: экономическое, философское и историческое. Особый интерес у него вызывает Советский Союз, что не удивительно, так как в университете города Фрибурга он изучал русскую историю, а затем был оставлен «научным ассистентом по изучению России». Правда, до поездки в СССР «господин Хуттер лишь спорадически занимался журналистикой», но он «обладает хорошими журналистскими способностями». Вывод руководителей ОРФ был многообещающим: «Мы убеждены, что его профессиональные и моральные (!) качества позволят ему давать независимую и объективную информацию из Советского Союза».

У радио ОРФ могут быть свои мнения относительно профессиональных способностей Хуттера. У нас мнение иное. Но в данном случае речь не об этом.

Не беремся мы судить и о том, насколько квалифицированно исполнял Хуттер свои профессиональные функции. В данном случае это к делу не относится. И об этом должна прежде всего болеть голова у тех, кто направил его в Москву. Безусловно, за время своего пребывания в Москве Хуттер мог бы сыграть полезную роль в развитии дружественных советско–австрийских отношений. Ему, как и другим иностранным корреспондентам, советской стороной были предоставлены богатые возможности. К сожалению, Хуттер по–своему воспользовался этими возможностями. Он злоупотреблял гостеприимством советских людей в целях, далеких от его официального статуса иностранного корреспондента в СССР. Как видно, его интересовали не столько профессиональные обязанности, сколько дела, которые прямо вели к знакомству с уголовным кодексом.