- Да вот… угораздило… Наваждение…
- Так вот ты и представь, что у Анны твоей тоже наваждение было… - несмотря на опьянение, брат заговорил нарочито серьёзным тоном. – Просто прими – как факт… Понимаешь, братуха, того, что было, уже не вернёшь… Может, Аня и сама себя корит, она же тебе не потому раньше не признавалась, что обмануть хотела. А чтобы покой твой сохранить… Чего ты усмехаещься?! А ты с этой стороны подойди! Вы тридцать лет прожили, что – плохо жили?!
- Да в том-то и дело, что не плохо…
- Хорошо вы жили! Знаю, мать твоя нарадоваться не могла, всё Анюту нахваливала, а она женщина была не глупая, умела в людях разбираться. Аня твоя – и хозяйка, и воспитанная, и деньгам всегда могла толк дать, не транжирила почём зря, и к тебе – с уважением… Молчи, дай договорить!.. – увидев, что брат пытается возразить, Пётр широко махнул на него рукой. – Ты думаешь, что уважение – это когда всю жизнь только верность соблюдают? Ну, да, это – тоже… Да только повторюсь – жизнь-то штука длинная, чего в ней только не бывает, пока человек до конца её пройдёт… Иная жена и не гуляет, а мужику повеситься охота – своим характером до печёнок достанет! Или – дура набитая, на люди стыдно показаться!.. А твоя Анна Сергеевна хоть раз на тебя прилюдно голос повысила?.. Унизила словом или делом?.. Я сейчас не про измену!.. Ну, скажи, было у тебя такое, что домой не хотелось идти, чтобы глаза на неё не глядели?.. Ну, говори, чего ты?!
- Ну, ты меня уж совсем… - обескураженный тоном брата, Александр качнул головой. – Отчитал, как взаправдашнего пацана…
- А ты и есть пацан! – захмелевший Пётр с силой опустил кулак на стол. – Что там у тебя сломалось?! У мужика ничего ломаться не должно! Оценил ситуацию – принял решение! Не можешь жить – не мучай, ни себя, ни её! Разведись, уйди, езжай на край света! Не можешь уехать – значит, прими всё как есть! Любишь – прости! И – забудь, за что простил… Ты – мужик, Саня, и этим всё сказано! Ты же сильнее, значит, должен проявлять великодушие!.. Женщина – она слабее, ей оступиться – пара пустяков… А мужик – он руку, плечо должен подставить, а не пинать, как футбольный мяч, потому, как – силу имеет…
- Да понимаю я…
- Ты вот скажи мне… - Пётр положил на стол локти и подался вперёд. – Если бы ты тогда сразу узнал, что Аня тебе изменяет… Простил бы ты её?! Только сразу не отвечай… Подумай!.. Представь ситуацию… Ушёл бы ты тогда от неё, от Димки?.. Оставил бы парня другому папаше?.. Чтобы он не тебя, а его отцом звал, чтобы внуки твои теперь не тебя, а его – дедом называли?.. Чтобы жена твоя не тебя, а кого-то другого домой ждала, в постель с ним ложилась, согласился бы?!
- Как ты всё интересно закручиваешь…
- А я не закручиваю, Сашка… - голос у Петра неожиданно «отрезвел». – Я тебе ситуацию не с позиции обиженного рисую… А с позиции уверенного в себе человека. Можешь не отвечать… Я и сам твой ответ знаю. Не смог бы ты от Анны уйти, и Димку бы не бросил. Не тот ты человек, Санька!..
- Ну, спасибо… - Саша улыбнулся. – Хоть одно доброе слово я о себе услышал…
- Если бы я тебя не знал, я б с тобой об этом и не разговаривал… Я же видел, как вы живёте, можно сказать, душа в душу! И что теперь, из-за прошлой ошибки всю жизнь – коту под хвост?!
- Если бы то была моя ошибка…
- Какая разница?! – кулак Петра в очередной раз обрушился на столешницу. Пристально уставившись на брата, он подался ещё вперёд, сгустил голос. – Вы – одно целое! Ошибся один, а расхлёбывать всё равно вдвоём придётся! Да что я тебя, как пацана, учу?!
- Я ведь уходить не собирался…
- Если не уходить, Санька, то надо всё забыть. Не знаю, как… но – надо. А если нет, то лучше, и правда, уйти…
…«Баня» затянулась до половины ночи – супруга Петра, догадавшись, почему мужчины так долго не возвращаются домой, принесла им закуски, заодно и ещё одну бутылку. Несмотря на то, что пил он намного меньше брата, утреннее самочувствие Александра оставляло желать лучшего. От «лечебной» стопочки он отказался, предпочтя рассол, а потом и крепкий чай. Алкоголь вызывал непривычное отвращение, и назначенный на вечер поход к соседям на свадьбу казался уже не столь желанным мероприятием.
Однако, обижать бывшего одноклассника не хотелось. Глядя на подтянутого, одетого в светлые брюки и светлую рубашку Александра, Пётр только загадочно хмыкнул. О причинах этой загадочности Саша догадался уже потом…
…Свадьба была по-деревенски шумной и пьяной. Привыкшему к праздникам в окружении своей интеллигентной семьи Александру вначале было довольно весело и любопытно наблюдать и за гостями, и за родственниками молодых. Благодаря летним денькам, застолье было решено устроить прямо на улице, благо двор у соседей был огромный. Сидя рядом с земляками, Саша вместе с ними поднимал рюмку за рюмкой, но почти не пил, только пригубливал. Оставаясь трезвым, он весело посмеивался шуткам тамады, отвечал на расспросы старых знакомых, здоровался со вновь прибывающими гостями. Сопровождавший его Пётр вскоре ушёл домой – у него разболелся зуб, к тому же, принятый на свежие, после вчерашней бани, дрожжи алкоголь очень пагубно отразился на его состоянии – уже после трёх стопок Пётр был изрядно навеселе.
- А ты посиди, Санёк… - похлопав брата по плечу, Пётр грузно вылез из-за стола. – Где ты ещё с нашими пообщаешься?! Как надоест, приходи к нам ночевать, чего тебе до Галки переться. Я дверь закрывать не буду… И смотри!.. – указательный палец многозначительно взметнулся вверх. – Поосторожнее тут с женским полом… мне про тебя уже все уши прожужжали…
- Про меня? – Саша удивлённо рассмеялся. – Это кто же?!
- А сам увидишь… - Пётр нетрезво хмыкнул и скосил глаза в сторону. – Только меня не продавай… обещал молчать!..
- Да идём уже!.. – супруга Петра нетерпеливо потянула его за локоть, затем повернулась к Александру. – Саш, а то и ты с нами… Пойдёмте, мужики, я вам лучше дома бутылку выставлю, спокойно хоть посидите!
- А тут что, не спокойно? – Саша рассмеялся и обвёл глазами украшенный двор. – Вроде бы не стреляют…
- Останешься – сам увидишь… - женщина в ответ усмехнулась и вновь обратилась к мужу. – Идём, горе луковое… Говорила тебе – выдерни ты этот зуб, проблем будет меньше!
Проводив брата, Александр снова вернулся за стол. Загадочный намёк Петра вскоре забылся в беседе со старым школьным приятелем, который, как и Пётр с Галиной, остался жить в родных краях.
- Мужчины, а вы не заговорились?.. – фигуристая женщина, явно «за тридцать» с загадочным выражением лица присела за стол напротив и кокетливо уставилась на Сашиного собеседника. – Игорь Алексеич, хватит уже гостя разговорами кормить. Он и так не ест, не пьёт, не танцует…
- Да мы что… - Игорь Алексеевич шутливо развёл руками и повернулся к Александру. – Ты разве не пьёшь?.. Давайте, что ли, на троих, пока остальные по кустам разбрелись?..
Народу за столами и правда было уже немного – веселье набирало обороты, и подвыпившие гости лихо выплясывали на травяном газоне, безжалостно отданном хозяевами под танцплощадку. Многие, действительно, разбрелись по двору и за его пределами – огоньки сигарет мелькали то у кустов сирени, то под налитой ягодами черёмухой, то просто – у забора. Опустившийся с приходом вечера сумрак рассеивался двумя мощными прожекторами, направленными на двор с крыши дома и электрического столба.
- Ну, давайте… - приветливо улыбнувшись даме, Александр, уже в который раз за вечер, поднял свою рюмку. – За молодых?
- За молодых! – дама улыбнулась довольно игриво и протянула свою стопку, чтобы чокнуться. – Только до дна!
Женщина была довольно привлекательной: с большими карими глазами, чувственными, сочно накрашенными тёмно-красной помадой губами. Волнистые каштановые волосы пышной копной лежали на округлых, соблазнительных плечах… Роскошная грудь нескромно выпирала из низкого декольте… Яркий образ дополняли тёмно-синее платье из переливающейся ткани и такого же цвета перламутровые бусы на загорелой шее. Довольно откровенный взгляд не оставлял сомнений – дама из категории «охотниц». Если бы не заметные морщинки, лучами исходящие из уголков её глаз, и «сеточка» под нижними веками, женщине можно было бы дать лет тридцать. Однако, признаки сорокалетнего рубежа не смогли скрыть ни тональный крем, ни пудра.