Во избежание недоразумений Леви-Брюль не раз повторяет, что все эти особенности первобытного мышления присущи только коллективным представлениям, а не вообще мышлению отсталых народов. В сфере своего личного практического опыта первобытный человек рассуждает и действует аналогично нам. Но лишь только дело коснется коллективных представлений, тут логика пасует и вступает в силу пра-логическое мышление с его мистицизмом и законом партиципации.
Большую часть своих работ Леви-Брюль посвятил выяснению того, как действует и как проявляется пра-логическое мышление в разных сферах жизни и сознания отсталых народов, или низших обществ: в языке, в системах счисления (в этой связи Леви-Брюль вводит понятие «совокупность-число»: некое нерасчлененное целое, конкретное выражение определенного количества, неразлагаемого на единицы), в обычаях, в лечении больных, в погребении умерших, в обрядах посвящения и т. д. Особое внимание он уделяет вопросу о постепенном переходе мышления в более развитых обществах от пралогического к логическому типу: как происходит постепенное расчленение туманных предпонятий, индивидуализация представлений о таинственных силах, мифологизация (миф как попытка объяснить то, что прежде не нуждалось в объяснении, а непосредственно переживалось), развитие понятий.
По мнению Леви-Брюля, коллективные представления не исчезают и в современном европейском обществе. У людей всегда остается потребность в непосредственном общении с окружающим миром, общении, которое не заменяется его чисто научным познанием. Наука объективирует мир и тем самым как бы отделяет его от человека. Человек же стремится к живому общению. Наиболее отчетливо эта потребность сказывается в религии и в области моральных понятий и обычаев, где крепче всего удерживаются именно коллективные представления. Поэтому Леви-Брюль считает, что пра-логическое мышление может существовать и будет существовать наряду с логическим, что закон партиципации и мистическая настроенность и впредь будут удовлетворять неискоренимые потребности людей.
Идея о качественных различиях в мышлении имела огромное научное значение. Ж. Пиаже заимствовал ее у Леви-Брюля и, по сути, построил на ней современную детскую психологию. Значение работ Леви-Брюля для психологии мышления высоко оценил А. Н. Леонтьев. Он считал, что только в начале XX в. появились работы, систематизирующие накопленные прежде многочисленные этнографические данные о качественном своеобразии мышления народов, стоящих на относительно низких ступенях общественно-экономического и культурного развития (Леви-Брюль, Вейле и др.). При всей неудовлетворительности теоретической интерпретации излагаемых фактических материалов работы эти имели то значение, что они показали несостоятельность положения о неизменности законов человеческого духа и внесли в учение о мышлении идею о качественных изменениях, которые мышление претерпевает в ходе исторического развития.
Открытие качественных преобразований в мышлении можно считать важнейшей заслугой Леви-Брюля (хотя именно этим он навлек на себя несправедливые упреки в расизме).
Если признать наличие качественных изменений в развитии общества и культуры и одновременно принять тезис о социальной детерминированности мышления, то нельзя не оценить значения сделанного Леви-Брюлем открытия. С современной точки зрения представляется несомненным, например, что возникшее в Древней Греции философское мышление не является более развитой формой мифологического мышления, а отличается от последнего качественно как по своим единицам, так и по операциям.
В то время как Спенсер, будучи ассоцианистом13, полагал, что в ходе исторического развития общества изменяются только единицы мышления (причем чисто количественно), но не его операции, Леви-Брюль считал изменяющейся величиной именно операции мышления. Историческое развитие мышления, по Леви-Брюлю, заключается в том, что оно освобождается от влияния пра-логических представлений и начинает подчиняться законам логики. Изучением самого этого процесса развития Леви-Брюль не занимался, ограничиваясь сопоставлением двух крайних форм мышления: примитивных верований и современного научного мышления.
Вопросу о детерминации различий в мышлении людей в различных культурах Леви-Брюль уделял относительно мало внимания — для него важнее было доказать само наличие качественных различий и удовлетворительно описать их. Он принимает точку зрения Дюркгейма, согласно которой мышление отражает структуру общества. Например, если какое-то общество делится на четыре подгруппы, то· его члены делят и весь остальной мир соответственно на четыре части, причем каждая из четырех подгрупп приводится в соответствие с иными сферами реальности — с определенными частями света, цветом, животными, птицами, растениями и т. п. Впоследствии было показано, что эта идея несостоятельна: общества гораздо более разнообразны по своей структуре, чем существующие в них классификационные системы.
Леви-Брюль подчеркивает роль различных общественных институтов в определении способа мышления. Так, партиципация, характерная для пра-логического мышления, соответствует тому единству, которое люди ощущают между собой и своим тотемным животным. Условиями освобождения мышления из-под закона партиципации Леви-Брюль считает выделение человеком себя из общества, т. е. развитие самосознания, связанное с разделением труда. Значение этих факторов в историческом развитии мышления и сейчас не вызывает сомнений, но четких причинных связей Леви-Брюль здесь не выделяет. Оперируя понятием «коллективные представления», он, как и Дюркгейм, отождествлял эти представления с обществом, «ибо учреждения и нравы в основе своей являются не чем иным, как известным аспектом или формой коллективных представлений». Очевидно, при подобном подходе нельзя каузально объяснять коллективные представления через общество.
Что касается связей между коллективными представлениями и мышлением индивида, то эта проблема Леви-Брюлем также подробно не обсуждается. Он, однако, не сводит мышление индивида к одним лишь коллективным представлениям. Леви-Брюль считает, что кроме них мышление индивида охватывает также некое «естественное», «правильное», индивидуальное по происхождению мышление — здравый смысл. Он полагает, что, в отличие от коллективных представлений, здравый смысл логичен и что логизация мышления в ходе исторического развития общества заключается в освобождении мышления индивида из-под влияния коллективных представлений, в расширении сферы применения здравого смысла, непосредственно переходящего, согласно Леви-Брюлю, в научное мышление.
В этом вопросе взгляды Дюркгейма и Леви-Брюля резко расходятся: Леви-Брюль выводил науку из индивидуального здравого смысла, Дюркгейм — из первобытной религии, в которой впервые возникают неэмпирические понятия. Последние Дюркгейм считал прообразами научных понятий, противопоставляя их эмпирическим понятиям (представлениям) здравого смысла.
Этот вопрос имеет принципиальное значение. Согласно Леви-Брюлю, коллективные представления главным образом мешают логическому индивидуальному мышлению (происхождение и функционирование которого остаются в работах Леви-Брюля неизученными) адекватно познавать мир. Иначе говоря, по Леви-Брюлю, культура прежде всего препятствует логическому мышлению, в то время как, по Дюркгейму, последнее только и может появляться благодаря культуре. Возможно, это различие во взглядах частично обусловлено тем, что Леви-Брюль всецело увлекся верованиями первобытных народов, тогда как Дюркгейм изучал также культурное происхождение понятий и категорий, связанных, с исчислением времени и содействующих адекватному познанию реальности. Современные исследователи в этом вопросе отдают предпочтение позиции Дюркгейма. Однако, в то время как Дюркгейм односторонне подчеркивал лишь общее у неэмпирических понятий первобытной религии и современной науки, преемственность между ними, Леви-Брюль благодаря противопоставлению их друг другу обнаружил между ними существенные, качественные различия.