— Откуда?

— Прости?..

— Как он узнал тайну Аланис Альмера?

— Сложно сказать. Полагаю, разослал шпионов собирать сведения о конкурентках. Как-то же он узнал о бедах твоих сестер.

— А откуда ее узнала ты?

Мира поведала историю леди Лейлы — в самых общих чертах, избегая имен и названий мест.

— И вот, герцог Лабелин вместе с маркизами Грейсенд заготовили эту тайну, как ядро во взведенной катапульте. Они готовы уже были обрушить снаряд на голову надменной Аланис Альмера, как произошло кое-что. Состоялось весеннее заседание Палаты Представителей, и владыка объявил о грядущих реформах. Это встревожило герцога Лабелина хуже, чем сизый мор.

Бекка решительно затрясла головой.

— Стой-стой. Если ты хотела показаться большим знатоком политики, то цель достигнута — я впечатлилась. А теперь поясни: чем реформы не угодили Южному Пути?

— Южный Путь наживается на северянах, верно? Рельсовой дорогой и кораблями они везут товары со всего государства к себе, а затем перепродают Нортвуду и Ориджину втридорога. А что произойдет, если, согласно задумке владыки, рельсы будут проложены прямо на Север? Если товары пойдут поездами в Первую Зиму и Клык Медведя, сколько прибылей потеряет Южный Путь?

— Ага, уяснила, — Бекка хрустнула яблоком. — Продолжай.

— Валери, сделавшись императрицей, могла бы повлиять на многое, добиться для Южного Пути всевозможных льгот и привилегий, но отменить реформы она бы не сумела. Во-первых, владыка ни за что не отступится от своего плана. А во-вторых, голосование в Палате назначено на сентябрь, в то время, как коронация новой государыни — только на конец октября. Напрашивался выход — логичный и жуткий: цареубийство.

Бекка присвистнула:

— То есть, по-твоему…

— Сказке еще не конец. Для страшного этого преступления быстро определилось подходящее время: конец августа. После того, как на летних играх император назовет Валери своею невестой, но до того, как ненавистный закон о реформах будет внесен в Палату. Нашелся и способ: открытые посещения во дворце. Каждую субботу великодушный, но неосторожный владыка допускает во дворец множество незнакомцев. Несложно подослать убийц под видом просителей… Проблема в другом. В сентябре Валери будет невестой, но еще не женой владыки. После гибели Адриана она получит сомнительные права на трон. Ее позиции следовало укрепить. И заговорщики приняли решение заранее умертвить всех весомых претендентов на трон: сира Адамара, барона Росбета, Минерву из Стагфорта. Убийство кузена владыки было непростым делом, и Лабелин поручил его своему доверенному вассалу. Тот старался скрыть свою внешность, однако кое-кто все же признал в нем уроженца Южного Пути и сообщил протекции. В том состояла первая ошибка заговорщиков. Вторая оказалась посерьезнее: Минерва из Стагфорта чудом избежала смерти, боги улыбнулись ей. Тут план заговорщиков дал трещину. Мира примчалась к своей покровительнице — леди Сибил Нортвуд, а та приняла рассказ девушки близко к сердцу. В результате…

— …в результате две юные дворянки грызут яблоки в беседке на крыше, сочиняют сказки и раскрывают заговоры, — завершила Бекка.

— Именно! — Мира потерла ладони. — Добавлю еще одно. Тонким моментом плана заговорщиков является, конечно, день, когда власть должна будет перейти от покойного императора к безутешной невесте. Вместо того, чтобы присягнуть на верность новой владычице, Великие Дома могут взять ее под стражу и обвинить в цареубийстве. Чтобы устранить опасность, заговорщикам необходимо иметь в столице верное войско. Грейсендам повезло — им достался подлинный подарок судьбы. Помнишь ли ты, какими глазами смотрел на Валери генерал Серебряный Лис — на балу, в музыкальном салоне?

— Как не помнить!

— Влюбленный мужчина едва ли сможет отказать даме своего сердца. И, вне сомнений, он сделает все, чтобы защитить ее от смерти. Как же удачно для Валери, что все время летних игр в Фаунтерре будет стоять полк имперской искровой пехоты под командованием Серебряного Лиса!

Мира рассказала Бекке о новоявленной дружбе между генералом и герцогом Лабелином: сперва о прошении торговцев Южного Пути, затем — о том, как герцог и генерал ехали бок о бок во главе войска.

— Я не думаю, что генерал Алексис осознанно участвует в заговоре. Он кажется мне бесхитростным и надежным человеком. Что, однако, не помешает Валери воспользоваться его чувствами и сделать генерала своим орудием в трудную минуту… Вот теперь жду твоих вопросов. Все ли складно? Похоже на правду?

Бекка наморщила лоб, размышляя.

— Говоришь, кофе помогает думать?.. Дай-ка, попробую.

Она приложилась к чашке Миры, причмокнула, облизала губы.

— Тайна Аланис… Если она известна заговорщикам, почему они до сих пор не растрезвонили всем? Со мною так не церемонились…

Мира торжествующе шелкнула пальцами:

— Я думала об этом! Это весьма хитрый ход. Если бы заговорщики очернили Аланис раньше времени, то тем самым Валери сделалась бы первейшей претенденткой в императрицы!

— Но они ведь этого и хотят…

— А, кроме того, еще и первой подозреваемой! — воскликнула Мира. — Убивать наследников престола станет лишь та невеста, которая уверена, что Адриан выберет именно ее! Лишь так план переворота выглядит логично: убрать наследников — выйти за Адриана — убрать Адриана. Не станет Аланис — Валери окажется фавориткой соревнования, и на нее сразу же падут подозрения! Но пока Аланис мнит себя победительницей, задирает нос, блистает при дворе — она служит прекрасной ширмой! Именно она, а не наивная Валери, притягивает все взгляды — в том числе, и взгляды тайной стражи.

— Хм… — Бекка восхищенно покачала головой и вновь хлебнула кофе. — Говоришь, ты пьешь его каждое утро? Я последую твоему примеру.

— Всем нравятся умные девицы, — повторила Мира слова шута и подмигнула подруге.

— А когда же, по-твоему, заговорщики раскроют тайну Аланис?

— На летних играх. Дня за два до помолвки. Протекция не получит времени, чтобы все обдумать и выстроить обвинение. Великие Дома не успеют предложить владыке новый брачный договор. Да и сам император также ничего не успеет предпринять, ведь он должен объявить имя невесты в последний день игр. Династия построена на традициях — так говорила одна моя подруга.

— Он может отложить помолвку на год и тем временем заключить новый брачный договор с кем-нибудь совершенно неожиданным… с той же Минервой, хотя бы.

— Что за глупость! — фыркнула Мира. — Она небогата и неизвестна!

— Уже очень известна. Небогата — да, но весьма родовита. В ее пользу охотно выскажется и Виттор Шейланд, и Сибил Нортвуд, а следом за твоей матушкой — и Ориджин, ведь мы уже знаем, что Эрвин приятельствует с нею.

Мира поморщилась. Ей совершенно не хотелось думать в этом направлении: если окажется, что подруга права, и Мира имела хоть какие-то призрачные шансы, то… Даже призрачных шансов хватит, чтобы размечтаться. А вот разочарование будет не призрачным — весьма колючим и болезненным.

— Так или иначе, владыка не отложит помолвку. В сентябре ему нужна поддержка в Палате, и он получит ее лишь в том случае, если породнится с одной из коалиций.

— А если отложить и помолвку, и голосование?

— Тогда вся Империя увидит, что владыка слаб и неспособен быстро добиться своего. Сейчас ему сложно утвердить реформы, а через год это станет вовсе невозможно. Нет, в последний день летних игр он назовет имя Валери Грейсенд.

Бекка помедлила в задумчивости, потеребила волосы.

— Как связана со всем этим интрига Эрвина Ориджина? Его тайные договора с Фарвеем, твоей матушкой и с моими… что из этого выйдет?

— Я вижу это так: Эрвин не помогал ни Айдену Альмера, ни, тем более, Морису Лабелину. Он плел сеть с какой-то своею собственной целью. Зная, что император нуждается в поддержке, он собрал свою коалицию. Пообещал каждому что-нибудь ценное. Твоему дяде — переправы через Холливел, прости за напоминание. Матушке — избавиться от монополии Южного Пути. Фарвею — что-то еще… А у императора намеревался просить все это, и еще кое-что — для себя. Он преследовал свой интерес…