— Миледи, позвольте выпить пива, — попросил Ванден. — Больно жарко…

Мира кивнула, они свернули под навес. Плюгавый провожал девушку сальным взглядом, а когда она поравнялась с ним, ущипнул за зад.

— Как вы смеете!..

— Сядь со мной, круглая попка.

Ванден схватил его за волосы и впечатал рожей в стол. Двое остальных рванулись было, воин покачал головой и перекинул руку на эфес. Парни утихли.

Мира с Ванденом сели подальше от них.

— Эй, барышня, мне бы пива.

Там, где навес примыкал к зданию, в стене имелось окно. Оно было раскрыто и выполняло роль стойки. По ту сторону окна стояла, упершись в подоконник, темноволосая женщина, а по эту — молодая девчонка в переднике и чепчике, здешняя служанка. Они вели меж собою перепалку громким шепотом. Слов было не разобрать, но голоса сочились ядом. Подводя итог спору, женщина махнула рукой в сторону Миры и рявкнула громче прежнего:

— Что застыла? Гости! Иди, работай!

Служанка фыркнула и с большой неохотой подошла к ним.

— Чего вам?

— Не больно ты любезна, — буркнул Ванден.

— Любезничать не нанималась. Так чего хотите?

— Пива принеси.

— Две кружки?

— Одну.

— Всего-то? Да уж.

Она ушла к стойке.

— Не очень-то идут дела у этой Греты Элоизы, — сказал воин.

— Почему так считаете?

— Служанка распоясалась — видно, давно ей не платили. Да и дом маловат, как для гостиницы.

Дом имел всего два этажа и был аккуратен, но скромен. Сколько комнат в таком поместится? Четыре? От силы, шесть. Кабак вынесли на улицу, чтобы выгадать место внутри дома. А вон там, справа, уродливая дощатая пристройка — видимо, прибавили еще одну комнату. И огородик у парадного входа. Каждая монетка на счету…

— Здание не строилось под гостиницу, — догадалась Мира. — Это был ее собственный дом. Когда дела пошли плохо, она стала сдавать комнаты.

Служанка принесла пиво.

— Полторы звездочки с вас.

— Сразу?

— Нет, в осенний праздник.

— Нахальная ты. Сказать бы хозяйке, чтобы проучила.

— Ой, умоляю! Вон она, хозяйка. Идите, жалуйтесь.

Мира сунула ей три звездочки.

— Твою хозяйку зовут Грета Элоиза?

— Ее и спросите.

Служанка отошла, уселась за стол к мужикам. Спустя минуту деланно и грубо захохотала. Мира присмотрелась к хозяйке. Худая женщина, волосы завязаны узлом на затылке. Руки костлявы и морщинисты. Ворот блузы расстегнут, открывая шею: дряблая бледная кожа. Старость уже поймала эту даму в свои объятия — неестественно рано, ведь ей едва ли больше сорока. Впрочем, глаза женщины — огромные и карие — были дивно красивы. Такие же и у служанки…

— Сир Ванден, дела у них еще хуже, чем вы думаете. Служанка — дочь хозяйки.

Рыцарь хмыкнул. Мира собралась с духом и направилась к стойке. Хозяйка встречала ее хмурым взглядом исподлобья.

— Доброго вам здравия, сударыня.

— И тебе…

— Позвольте спросить. Знакома ли вам леди Лейла Тальмир?

— Не слыхала.

Она лгала: Мира успела поймать миг, когда зрачки хозяйки расширились.

— Сир Джон Корвис, сир Клайв Стагфорт. Эти имена вам также ни о чем не говорят, сударыня?

— Ни о чем.

В этот раз ничто не отразилось на лице.

— Сударыня, прошу вас. Помогите мне. Я должна поговорить с Лейлой Тальмир.

— Нечем тебе помочь. Я ее не знаю. Ступай.

— Будьте добры, выслушайте меня. Сир Стагфорт был моим отцом. Он погиб в марте — его убили. Я ищу тех, кто это сделал. Я думаю, у отца и капитана Корвиса были общие враги. Леди Лейла…

— Твои заботы, сиротка. Меня это не касается. Не знаю этих людей.

Слишком жестко она резала и слишком быстро. Бледный Луг — крохотный городишко, люди в таких местах обычно разговорчивы. Мира навидалась гостиничных хозяев за месяц дороги из Нортвуда. Эта женщина была необычна, очень уж спешила избавиться от расспросов. Имелась причина…

— Миледи, — сказала Мира, — помогите мне. Мой отец — не единственная жертва, идет череда убийств. Вы можете спасти невинных людей, и даже самого…

— Оглохла, что ли? Я сказала: ничего не знаю. Убирайся!

Мира глубоким вдохом уняла раздражение. Боль в висках проснулась и принялась точить когти.

— Миледи, ведь я не хочу ничего плохого и ничем вам не угрожаю…

— Еще чего не хватало! Думаешь, твой молодчик с зубочисткой меня напугает? Я крикну — полный двор слуг сбежится.

Вранье. В лучшем случае, кроме дочери хозяйки здесь был еще один слуга.

— Простите, миледи, если я выразилась грубо. Выслушайте. Капитан Корвис погиб по вине герцога Альмера. Герцог убил его. Неужели вы не хотите расквитаться с этим человеком?

Гримаса исказила лицо хозяйки, карие глаза налились злостью.

— Ну-ка, теперь ты послушай, что я скажу. Убирайся отсюда немедля, не то горько пожалеешь! Прекрати заливать мне уши этой мерзостью! Я не знаю ни про какие убийства и знать не желаю! Ты хорошо меня поняла?

Мира сжала пальцами виски. Медленно проговорила:

— Леди Лейла. Мужчина, которого вы любили, погиб на пыточном столе. Ему ломали кости и сдирали кожу, и жгли каленым железом. Он умер в мучениях, которые сложно себе вообразить. Вы живете в жалком городишке, в нищете, боясь даже назваться собственным именем. Ваша дочь прислуживает всякому отребью. А виновник всего, герцог Айден Альмера, купается в славе и роскоши, выдает свою дочь замуж за императора!

— Убирайся прочь, — выдавила хозяйка, краснея от ярости. И с треском захлопнула ставни перед носом Миры.

Девушка помедлила, ошарашенная этой вспышкой. Сделала шаг назад, другой… согнулась от внезапной боли в печени, ахнула. Тошнота подступила к горлу, Мира сплюнула желчь, наполнившую рот. Ванден заметил и рванулся на помощь.

— Нет, сидите, у меня все… ох… хорошо. Я еще… не закончила.

Мира подняла глаза. Ставни на окне закрылись неплотно и оставили узкую щель. Хозяйка гостиницы выглядывала в нее. Мира заставила себя выпрямиться, вынула медяк, прицелилась и швырнула в щель. Изобразила на лице милейшую улыбку:

— Возьмите за вашу неоценимую помощь, добрая госпожа.

Она сделала два шага, когда ставни распахнулись, и хозяйка прошипела:

— Иди-ка сюда, мелкая дрянь. Зачем ты явилась? Потешаться надо мною? Каково — хороша ли забава? Ты, с твоими янмэйскими щечками и лукавыми глазенками, с твоими блестящими ноготками — думаешь, не вижу, кто ты такая?! Дочь сира Стагфорта? Врешь! Сир Стагфорт не был первородным, а ты — из высшей знати! У тебя на лбу это написано! Думаешь, можешь явиться сюда и втоптать меня в грязь, посмеяться над моей бедою, поковыряться в старых ранах?! Думаешь, весело — напоминать мне, как умер мой жених? А ты потеряла хоть кого-то? Переживала когда-нибудь смерть близкого человека?! Нет, не убегай, ответь! Желала поговорить — вот и давай, говори!

Мира приблизилась, заговорила тихо и ровно, стараясь не замечать боли:

— Меня зовут Минерва Джемма Алессандра рода Янмэй, леди Стагфорт. Мой отец, сир Клайв Стагфорт, сделал предложение Джемме Алессандре Гортензии, троюродной сестре владыки по материнской линии. Они заключили помолвку за месяц до Шутовского заговора, а после суда вынуждены были бежать на Север. Там мать умерла от чахотки. Я немногое помню об этом, мне тогда исполнилось всего три года. Но я хорошо помню, как погиб отец: получил арбалетный болт в висок, острие вышло сквозь левый глаз. Он упал в пяти шагах от меня. Я удовлетворила ваше любопытство, леди Лейла?

Хозяйка гостиницы покачала головой.

— Твой отец говорил, что помолвлен… Не сказал, с кем. И мне тогда не было дела. Он предлагал ехать на Север, в Предлесье. Говорил, там буду в большей безопасности. Что я забыла на Севере? Родилась в Фаунтерре, моя душа здесь…

— Понимаю вас, миледи.

— Ты думаешь, этот первородный подонок Айден Альмера убил сира Клайва?

— Не уверена, миледи, — призналась Мира.

— Тогда зачем тебе старые кости? Какое твое дело до того, что было между Джоном и Айденом?