Пери не восхитила идея Дианы выбрать такую жалкую жизнь.

Воины стояли на высшей ступени в иерархии Кланов, и даже представители самых низших каст мечтали стать воинами, но материнский инстинкт заставлял Пери желать своей дочери лучшей судьбы. Ведь в касте воинов вольнорожденный всегда будет унижаем и презираем.

— У тебя будет достаточно времени, чтобы выбрать свой жизненный путь, Диана. Тебе еще только четыре года.

— Мне уже четыре года, мама!

— Да, дорогая. Я имела в виду... Впрочем, какая разница, что я имела в виду. Ты так похожа на своего отца... Если ты решила страдать, ты будешь страдать. Мне не удастся остановить тебя.

Диане очень понравилась последняя фраза, сказанная ее матерью, и последующие несколько дней она к месту и не к месту повторяла ее.

— Ты не сможешь остановить меня, мама. Ты не сможешь остановить меня.

Пери до боли ясно представляла себе, насколько ее слова соответствовали действительности. Понимала она это и позднее, когда они уже почти перестали общаться. Диана могла без помех стремиться к достижению своей цели.

Однако Пери была не в состоянии совсем порвать с дочерью. Диана так никогда и не узнала о том, что мать пристально следила за развитием ее карьеры — и когда девушка стала кадетом, и когда она добилась воинского звания, осуществив мечту, возникшую у нее, когда она была еще четырехлетним несмышленышем...

1

Его звали Каэль Першоу. Глядя на этого человека, можно было подумать, что судьба очень круто обошлась с ним. Два года, уже целых два года он служил на планете Глория, командовал базой на станции «Непобедимая», где дислоцировались войска Клана Кречета. По мнению Першоу, с тем же успехом его могли назначить на жалкий астероид где-нибудь на задворках обитаемой Вселенной. Хотя Глория находилась в пределах миров, принадлежащих Кланам, она располагалась с внешней стороны Шарового Скопления, ставшего частью Империи Кланов. Клан Кречета совсем недавно завоевал половину Глории, однако какой Клан будет владеть другой половиной планеты, было еще неизвестно.

Даже название планеты казалось Першоу абсурдным. Единственная славная вещь в этом убогом месте — воздух. Он вполне пригоден для дыхания — без всяких фильтров и неудобных приспособлений, поглощающих ядовитые газы. Першоу за период своей военной службы провел немало времени на планетках с отвратительной атмосферой. Именно это отбило у него желание странствовать.

За что Глория получила свое название, оставалось загадкой. Горы на планете были невысоки, озера встречались редко, растительность — скудна. Единственная примечательная черта ландшафта планеты — большой район джунглей возле станции «Непобедимая», но даже он привлекателен только условно, а на самом деле — очень опасен. Першоу редко покидал базу, предпочитая посылать в опасные места других, особенно воинов из тринария вольнорожденных. Он поступал так не из трусости, а, скорее, из-за убежденности в том, что его талант полководца весьма серьезен и он имеет право рисковать жизнью только в решающих сражениях. В конце концов, разве не так должен поступать командир базы?

Еще более абсурдно-ничтожными казались Каэлю Першоу силы, на которые он мог рассчитывать в случае, если другой Клан потребует Испытания Права Владения. Хотя соединение, подчиненное Першоу, состояло, как обычно, из четырех тринариев по три звена в каждом, только Ударный тринарий представлял какую-то ценность как военное подразделение. Однако личный состав его — пятнадцать вернорожденных воинов и семьдесят пять пехотинцев-Элементалов — был слишком мал, чтобы в одиночку принять на себя Испытание Права Владения. Три других тринария включали в себя только воинов-водителей боевых роботов и едва годились даже для несения гарнизонной службы. Водителями там служили старые вернорожденные воины (которые скорее позволят понизить себя в звании, чем отправятся на добровольную почетную гибель) и вольнорожденные. Першоу не знал, кто из них хуже. В довершение всего их машины настолько устарели, что в бою тринарии оказались бы скорее обузой, чем ударной силой.

— Наверное, можно устроить небольшой перерыв, хотя бы на несколько минут, — раздался голос за его спиной. Это была Ланж — воин-Элементал, помощник и адъютант Першоу. Он давно приметил ее среди личного состава — Ланж считалась умелым воином, который мог бы стать командиром тринария. Теперь она была его личным адъютантом, а заодно командовала Элементалами Ударного тринария. Першоу не подвела интуиция, выбор оказался правильным. На поле боя бронированная пехота Ланж прекрасно взаимодействовала с его боевыми роботами, а в гарнизоне женщина-воин отлично справлялась с массой административных обязанностей. Ланж была умна, работоспособна и — как Першоу неожиданно для себя обнаружил — искусна в любви. Сексуальная связь между двумя людьми, так близко связанными по службе, не являлась чем-то необычным, но далеко не всегда приносила столько удовольствия. Он жалел, что им придется расстаться, когда кончится текущий контракт. По правилам Першоу не мог его возобновить до тех пор, пока новый адъютант не прослужит хотя бы минимально положенного срока.

Хотя Ланж возвышалась над своим командиром по меньшей мере на две головы, она была ниже большинства Элементалов, которыми командовала. Першоу иногда дразнил ее, говоря, что у нее гены вольнорожденных...

— Для тебя я всегда сделаю перерыв, — проговорил Першоу и поднялся, чтобы заключить Ланж в объятия. Даже сквозь жесткую ткань военной формы Першоу чувствовал приятные мягкие округлости женского тела.

Наверное, они с Ланж слишком сильно отдаются во власть эмоций, в отличие от других любовников Клана. Если бы когда-то в хранилище Брайеновских шахт Першоу не случилось услышать записи старинных земных романсов, он, наверное, так и не узнал бы, что человеческая любовь может быть сильной и романтической. Как человек Клана, он не мог полностью понять смысл любовных песенок, но его связь с Ланж была куда глубже, чем все остальные, которые Першоу имел до того, — в сиб-группе, с женщинами-воинами, с другими женщинами-адъютантами. По сравнению с предыдущими связями, отношения с Ланж были не менее глубоки, чем в старинных причудливых историях о любви.

Но Каэль Першоу был прежде всего воином. Вряд ли он пришел бы в восторг, если б сейчас кто-нибудь появился в его кабинете и застал их во время бурных объятий. Возможно, поэтому он отпустил Ланж скорее, чем ему этого хотелось.

Ланж откинула назад прядь своих темных волос, казавшихся еще чернее на фоне изумрудно-зеленого головного убора Клана Кречета.

— Что-то тебя беспокоит, — сказала она, озабоченно нахмурившись. — Обычные дела?

— В общем, да. Застой — так бы я это назвал.

— Застой — хорошее слово, особенно если учесть, что рядом находится Кровавое болото.

Ланж взмахнула рукой, будто отгоняя насекомое, почудившееся ей, вероятно, из-за мысли о болоте. На самом деле оно называлось не Кровавым болотом, но настоящее название этого места давно забыли. С первых дней существования станции размещенных здесь воинов поразило красноватое сияние, длинными кровавыми полосами висящее над болотом при свете глорианской луны.

— Скоро тебя переведут, — сказала Ланж. — Я в этом уверена.

— Я знаю. Обновление кадров и постоянная ротация — традиции Клана. Но до меня очередь пока не дошла. Я же хочу этого прямо сейчас. Попасть туда, где воин по-настоящему выполняет свой долг. Мне надоело устраивать в войсках идиотские конфликты, просто чтобы держать их в форме. Им нужен настоящий бой, то же самое я могу сказать и о себе.

— Мне приснилось, как ты участвуешь в бою. Нет, ничего не говори. Мои сны — я знаю, ты в них не веришь. Даже когда они сбываются. Давай пойдем в спальню. Нет, я вовсе тебя не соблазняю. Просто в твоих глазах читается усталость. И выглядят они как лужи, окруженные черной землей.

— В них тоже — застой?

Это замечание заставило Ланж улыбнуться.