- Что ты делаешь? Сядь. Сядь сейчас же, - я тяну его за пиджак, но он просто пьяно отталкивает меня.

- Я думал у нас будет еще одна свадьба, но оказывается, это была только интрижка и он видит мою Марли не больше, чем младшую сестру, - слышится коллективное «ах!» в толпе. - Я знаю, мы были немного сентиментальными. Портер найдет свою одну единственную однажды. Марли, она превратиться в старую-одетую-в-кардиган попрошайку со вставной челюстью. Но мы будет по-прежнему ее любить.

Пол поворачивается ко мне и снова щекочет мой подбородок. В этот момент, я хватаю его руку и скручиваю ее до того состояния, пока он не наклоняется и не кричит.

- Я сказала тебе заткнуться, - теперь я стою над ним, рука скручена достаточно, чтобы он почувствовал боль сквозь затуманенную алкоголем голову, пока чистая, убивающая драконов ярость выливается из меня.

- Марли, отпусти своего брата.

Папа держит пиво в своей руке… пиво!!!

- Пап, ты что пьешь?

- Портер дал его мне. Предложил мне расслабиться.

Портер вступает в резню МакМэннов, замыкая круг.

- Он казался напряженным из-за свадьбы Пола. Я подумал, что для него это будет неплохо.

- Он не пьет! - я ору, пока отпускаю руку Пола, который валится на землю, сжимая свои руки и поднимая их к небу, молясь Богу о своей жертве.

- Я всего-то выпил немного, Марли. Я взрослый мужчина. Я знаю, что я делаю.

Я поворачиваюсь к Портеру и тычу своим пальцем в его грудь. Он смотрит вниз на мое платье и делает худшую вещь, которую он вообще мог сделать в этой ситуации, он улыбается.

И после этого, меня переклинивает. Катушка жалких неудач пробегает в моей голове, когда мои плечи двигаются с моим интенсивным дыханием и моей вздымающейся грудью.

Бутылки с мочой, щетина, мужской туман, грязная ванна, тушь в лобковых волосах, ДНК в моих тенях для век, фланелевые рубашки повсюду.

Калейдоскоп клетки переполняет мои глаза, и я ощущаю, как мои поры наливаются кровью. Я выхватываю пиво из рук моего отца, поднимаю его над своей головой, с хриплым криком, который я могу описать, как комбинацию звуков возбужденной гиены и кошки во время течки, а потом швыряю бутылку на землю, едва не задев голову Пола.

Прежде чем я могу остановить себя, я направляюсь в сторону дома, где нахожу сумку с рубашками, которую я собрала, когда ранее убиралась в туалете в «Тэси», и несу ее на площадку для колки дров, на улицу. Бесконтрольно подергиваясь, со слюной, грозящей вытечь из моего рта, я хватаю топор и заношу его над головой, готовая к удару.

- Марли, опусти топор вниз и отойди от рубашек, - говорит Портер с вытянутыми руками, будто хочет помочь.

- Пуговка, пожалуйста, опусти топор вниз. Мы можем обсудить все, что тебя беспокоит. Пожалуйста, не руби папину фланелевую рубашку.

Моя голова резко поворачивается к трем мужчинам, которые превратили меня в обезумевшую. Я опускаю топор вниз и перехватываю его одной рукой, пока подхожу ближе к ним, ко всем троим. Одновременно, они держатся друг друга, чтобы отступить на шаг назад, прикрывая свои промежности. Умный ход.

- Не измываться над вашими драгоценными-драгоценными рубашками? Об этом ты меня просишь? - они стоят молчаливые и испуганные. - Об этом? - спрашиваю я снова, размахивая руками.

Единственный смелый и тот мой отец, он делает шаг вперед, еле-еле, и протягивает свою руку, как будто пытается меня успокоить.

- Пуговка, почему бы тебе не опустить топор вниз?

- Не указывай, что мне делать, - кричу я, размахивая топором в воздухе, как банши. - Думаешь мне нравиться быть похожей на сумасшедшего лунатика с недоразвитым мочевым каналом, букетом, торчащим из моей головы, и в «обоссаном» платье? – Пол собирается ответить, но я указываю на него топором, чтобы тот заткнулся. Он съеживается рядом с Портером, вынужденно прикрываясь его рукой для защиты. – Ну, я не знаю, очевидно, у меня не было выбора в этом вопросе, потому то благодаря вам троим, я потеряла уважение всех присутствующих на вечеринке.

- Разве это наша вина? – спрашивает Пол. За него говорит пиво, потому что в тот момент, когда вопрос вырывается из его рта, он визжит, а потом приподнимает пиджак Портера и накрывает им свою голову, представляя его, как плащ-невидимку.

- Я расскажу тебе, почему это ваша вина, тебе абсолютному упырю! – рявкаю я. – Я была в порядке, пока ты не пригласил его в наше меленькое путешествие, - я указываю топором на Портера. – Это должно было быть семейным опытом, но ты просто должен был пригласить Портера, не так ли? Ну, молодец, потому что теперь все разрушено, - я начинаю расхаживать взад и вперед, постукивая плоской частью топора по своей груди. - Я должна была догадаться, что все это закончится именно так. Идиотка Марли, маленькая сестричка думала, что у нее могут быть отношения с лучшим другом ее брата.

Голова Пола исчезает из-под пиджака Портера, и он встает во весь рост.

- У тебя были отношения с моей сестрой? Я думал, вы просто разговаривали. Ты…трахнул ее?

Не предупреждая, папа дает Полу подзатыльник.

- Не говори так о своей сестре.

Портер также бьет Пола и говорит:

- Да, не говори так о своей сестре.

Оправившись от подзатыльников, Пол размахивает своей рукой напротив Портера.

- Полагаю, ты должен был быть моим другом, не ее игрушкой?

Оба, папа и Портер, дают Полу подзатыльник.

- Не называй меня игрушкой, - заявляет Портер.

- Не оскорбляй своего друга, - папа упрекает.

Земля сходит с орбиты от такого обращения, когда Пол теряет все свои мозги и замахивается на затылок папы от чистого раздражения. На лес обрушивается тишина, а воздух становиться густым, когда брови моего папы готовятся к битве.

- Ох, дерьмо… - Пол начинает бегать на месте, тряся руками перед собой, как будто он не может поверить, что только что сделал. Он делает огромный глоток воздуха и начинает орать со всех легких, «Ааааааааааааааа», и несется обратно на свадьбу, папа преследует его, придерживает штаны, уносясь прочь, оставляя меня наедине с Портером.

Портер делает глубокий вдох и шагает вперед ко мне, но я поднимаю топор вверх, прежде чем он успевает приблизиться.

- Даже не думай об этом.

- Послушай, Марли…

- Нет, это ты послушай, - визжу я. – Ты думаешь это какая-то забавная игра, в которую тебе нравиться играть? Крутиться рядом с младшей сестрой Пола? Заставляя ее хотеть вещи, которых у нее не может быть? Ну, угадай что, Портер? С меня хватит! Я больше не играю в твою отстойную и закрученную игру. Ты сломал меня в прошлый раз, - мой голос становиться пронзительней. Я могу почувствовать, как балансирую на грани безумия. Я на грани удариться головой об дерево, и единственное о чем я могу думать - не расплакаться от самокопания в своем двенадцатилетнем возрасте. Я раздуваю свою грудь, иду к месту для рубки дров и заношу топор над головой. Глядя на Портера, я говорю. - Ты мистер МакИдиот в идиотских штанишках, и я надеюсь, что твой член утонет в блевотине, и когда я говорю в блевотине, я имею в виду сперму, потому что члены производят сперму, они выблевывают сперму полную детишек. Надеюсь, твой член утонет в молочной реке из младенцев, а потом заразиться инфекцией, потому что его собственные детишки, которых он выблевал, вообще-то заражены, из-за того времени, когда ты позволил зомби тебе отсосать. Твой член сосал зомби, и сейчас он тонет в своей собственной блевотине из зомби-ребятишек. Люди могут назвать это «Члено-блевотино-покалипсис». В википедии будет целая страница, посвященная твоему тухлому, вялому члену, который производит детишек, чтобы напугать друг друга в блевотине на самих себя, поэтому в дальнейшем это обернется в двойную рвотную проблему. Повсюду будет блевотина, и это из-за твоего члена! – я указываю топором на его член, а потом говорю, - Плохой член, очень плохой член! – я выкрикиваю последние слова, добавляя «да, да, да» в конце, взмахивая топором над своей головой, а потом разрубаю рубашку, которая лежит передо мной.