К смешениям того же рода приводит и правило о целибате католического духовенства: теряется различие между мирским священником и монахом-аскетом; первый все равно не может быть отождествлен со вторым, чего никогда и не было в многочисленных традиционных цивилизациях с их длинными священническими династиями, в которых сама кровь служила естественной поддержкой и средством удержания сверхъестественных даров, передававшихся из поколения в поколение от одного родоначальника. Вообще, к тем, кто, пребывая в традиции, живет по законам мира, не являясь аскетом, применимы высказывания, подобные приводимым ниже словам Ибн Аты: "Люди благоговейные и строгие удаляются от всего, что удаляет их от Бога, если же они видят Его во всякой вещи, они не удаляются ни от чего".

Внутри христианства мы лишь изредка встречаем иное отношение к проблемам пола - среди гетеродок- сальных и гонимых течений. Это прежде всего Альбигойцы, Бегарды ("нищие") и "Братья Свободного Духа" (XX-XIV вв.); мысль о Божием всемогуществе привела их к выводам, подобным взглядам уже упоминавшихся традиций. Признавалось существование как бы двух религий: одной для простецов, другой - для просветленных, способных достигать видения Бога в самих себе и в любой вещи (quod dicitur quod homo ad tale statum potest pervenire, quod Deus in ipso omnia operatur).

Для достигших такого состояния идея греха исчезает, аскеза теряет значение, в то время как все проявления телесной жизни являют Славу Божию: эти люди сами себя ощущают проявлениями Бога в человеческом облике. Так, в том, что касается секса, утверждается безгрешность просветленного, свободного в духе человека: полагающие так доходят до утверждений, будто вообще женщины созданы для того, чтобы ими пользовались мужи, пребывающие в этой свободе - sic et mulilurs sunt ut sint ad usum Morum qui sunt in libertate spiritus

- более того, провозглашается аномия, доходящая до полного отрицания христианской концепции греховности и сущности нечистоты секса, вплоть до полного упразднения каких-либо ограничении; о взглядах некоторых сектантов можно судить, например, по таким утверждениям: quod talis liber redditur impeccabilis… et si natura inclinaret ad actum venereum potest licite ipsum perficere cum sorore vel matre et in quocumque loco sicut altaire.

В то же время следует осознавать, что могло существовать различие между тайными доктринами "просветленных" и тем, что им недобросовестно приписывали их противники; открытым остается и вопрос о том, всегда ли и обязательно ли доктринальньге принципы осуществлялись на практике.

Из числа необычных отдельных примеров можно выделить историю, рассказанную сэром Джоном Уодроффом, о результатах расследования, проведенного в Доминиканском монастыре святой Екатерины в Прато в связи со скандалом, вызванным тайно практиковавшимися там формами мистического эротизма. Вот очень характерные показания молодой женщины - настоятельницы монастыря: "Наш дух свободен, и наши намерения исключали какие-либо порочные действия. Главное и достаточное - восходить в Богопознании, неважно каким путем, ибо цель исключает гpex". Соединиться с Богом, - утверждала она, - это соединиться по образу соединения мужчины и женщины. Внутренняя жизнь души и райское состояние в мире заключаются в "транссубстанцировании" союза мужчины и женщины." Достичь "наслаждения Богом" через акт соединения с Ним можно через союз мужчины и женщины, союз с мужчиной, в котором я узнаю Бога". Вывод ее был таков: "То, что мы ложно зовем нечистотой, и есть подлинная чистота; это то, что Бог повелевает нам делать, и что мы делаем, и без чего мы не обретем Его, и это истина".

Этот пример является в своем роде достаточным; он не относится к институционно оформленным фактам освящения половой жизни, но имеет отношение к маргинальному свободному мистическому опыту; он принадлежит, в конечном счете, к иным, не христианским традициям.

Тем не менее, мы ясно видим тут прямые совпадения с идеями ритуализации супружества, чуждыми каких-либо представлений о греховности секса.

Мы уже говорили о коллективных ритуалах славянских хлыстов, практикующих сексуальные соития мужчин и женщин, при которых первые считаются воплощениями Христа, вторые - Богородицы. Но совершенно очевидно, что христианский элемент в них попросту перемешан с пережитками предшествовавших им языческих культов, что и следует принимать во внимание в данном контексте.

44 Священная проституция. Иерогамия

Всякий традиционный культ может осуществляться, только если предполагается присутствие некоего сверхчувственного целого либо если практикующие призывают нисхождение духовных сущностей на человека или группу людей. Для этого используются ритуалы, жертвоприношения и священнодействия. В некоторых цивилизациях частью этой совокупности был секс.

Типичным примером были мистерии Великой Богини, включавшие в себя эротическую практику, направленную на пробуждение Божественной Женщины и призывания ее присутствия в определенном месте и собрании. Этому служило то, что принято называть священной проституцией, - она существовала в храмах, возведенных в Средиземноморье в честь различных женских божеств афродического типа - Иштар, Милитты, Анаид, Иннинни, Атагатин, собственно Афродиты. Здесь следует различать два аспекта. С одной стороны, существовал обычай, по которому каждая девушка, достигшая зрелости, не могла выйти замуж, не лишившись сначала своего девства, но не в профаническом, а в сакральном сношении: внутри храмового пространства ей следовало отдаться незнакомому человеку, который в ее лице поклонялся и делал приношение богине.

С другой стороны, при храмах существовала особая каста рабынь или служанок богини, культовых жриц: их занятие на сегодняшнем языке вряд ли можно назвать иначе, чем "проституцией". Однако таинство плотской любви осуществлялось не просто формально и символически, но как оперативно-магический ритуал, питая энергией как саму богиню, так и мужчин, совокуплявшихся с этими молодыми женщинами. Этих женщин называли "девами" (partйnoi ierai), "чистыми", "святыми" (gadishtu, mugig. zermasоtu); считалось, что они вместе составляют единое тело богини и одновременно каждая - ее "носительница"; от имени богини и их особых эротических функций происходило их наименование - ishtaritu.

Половой акт оказывался с одной стороны способом пробуждения и оживления божественного присутствия, с другой - приношением благодарения божеству, был инструментом участия человека в sacrum, в данном случае олицетворенном и управляемом женщиной, техникой достижения связи со сверхъестественным, самораскрытием чрез травму пола, разрушающую индивидуальную скорлупу и тем самым создающую условия для соединения с иными мирами.

Такое использование женщины не было ограничено таинствами Великой Богини в Средиземноморье - оно характерно для Востока вообще. На берегах Инда, в храмах Джаггернаут применялось ритуальное лишение девушки девства, чтобы "накормить" божество, иначе говоря, оживить его присутствие. В большинстве случаев храмовые танцовщицы исполняли те же роли, что и рабыни Иштар и Милитты: их танцы заключали в себе mudrв - символико-посвятительные движения сакрального характера. Такова же была и "проституция". Среди знатных семейств вовсе не за позор, а, напротив, за честь считалось, если их дочерей отбирали и посвящали для подобной службы в храмах. Под именем devadвsо они считались супругами бога, носительницами женского sacrum и посвятительницами мужчин в таинства Богини. В принципе этому вообще должна была прикровенно служить любая женщина, как и сохранять огонь во время полового сношения, которое само, согласно индийским традиционным текстам, уподоблялось огню.