Я с трудом дотащил до лифта гору бумаг, которую мне предстояло изучать. За время моего разговора с менеджером на стене лифта появилось объявление. Первым пунктом было извещение о смерти жильца с пятого этажа и выражение соболезнований его жене. Вторым пунктом было поздравление миссис Грин с седьмого этажа по поводу ее стадесятилетия. В третьем пункте жильцов дома извещали о моем появлении на десятом этаже и информировали о своевременном проведении со мной инструктажа и проявленном мной понимании традиций дома и правил внутреннего распорядка, которыми так гордятся жильцы.

Я вошел в квартиру и бросил ненавистную пачку бумаг на пол. В руках у меня остался только тоненький циркуляр, заинтриговавший меня частым упоминанием непонятного слова "Манай".

"Манай, - прочел я, - является важным и неотъемлемым архитектурным элементом здания, обеспечивающим его устойчивость, гармоничность и безопасность. По решению домового комитета объединения владельцев Кондоминиумов города Литтл-Три, манай объявляется предметом особой ценности и заботы жильцов. Комитет просит жильцов дома в случае возникновения проблем с манаем немедленно извещать администрацию и полицию города Литтл-Три. Запрещается: красить манай, просверливать дырки в манае, затыкать манай материей, препятствующей выполнению манаем своей важной функции…"

Я с ужасом захлопнул руководство. Самое интересное, что слова этого я так и не нашел ни в одном словаре, а спрашивать у Ника, что это такое, было как-то неудобно…

На улице стемнело. Я подошел к застекленному окну. Внизу открывался вид на вечерний Литтл-Три. Вдалеке мигали красные лампочки маяков на вершинах лысых выжженных гор, над которыми как светлячки сновали десятки самолетов. Поближе к дому шумели деревья, и переливалось море огней. Далеко внизу по улице ходили люди, проезжали автомобили, и бурлила ярко освещенная центральная улица. Она стрелой уходила в темноту и терялась среди далеких огоньков где-то в восточной части города. Я приоткрыл окно, и в комнату ворвался свежий ночной воздух.

"Бух" - неожиданно громыхнуло вдалеке и я увидел вспышку. "Бух" -раздалось снова. В восточном секторе явно происходила перестрелка, совершенно обычное дело по вечерам. Практически каждый день, начиная часов с десяти вечера, оттуда доносились глухие раскаты. По выходным разборки обычно активизировались.

"Бух-Бух-Бух-Бух-Бух" - раздалась ответная очередь. Некоторое время на улице было тихо, затем снова полыхнул огонь, и донеслось эхо выстрела.

"Отстреливается," - понял я. "БухБухБухБухБух" - на этот раз очередь была особенно ожесточенной, и наступила тишина. По-видимому, одним обитателем Восточного Литтл-Три стало на свете меньше. Словно в подтверждение этих мыслей, на улице раздался вой сирен, и по центральной улице пронеслись полицейские машины. Стены квартиры озарились голубыми отблесками их мигалок. Через пару минут снова раздался вой сирен, только на этот раз мигалки были ярко-красными, и по улице в обратную сторону прокатили несколько машин скорой помощи. Они неслись в знаменитый медицинский центр, расположенный в не менее знаменитом университете.

Я каким-то шестым чувством понял, что буду наблюдать эту картину каждый вечер и должен привыкнуть к вою сирен и блеску маячков. Начало самостоятельной жизни в Литтл-Три было весьма многообещающим.

На следующий день я рассказал Андрею о своей удаче, умолчав впрочем об оживленных старушках и о неприветливом управляющем. Не прошло и получаса, как у меня на столе зазвонил телефон.

- Алло? - я вслушивался в шумы, и вдруг откуда-то издалека ворвался голос Ефима.

- Молодец, - Ефим говорил по-русски. - Это Ефим, не узнал меня? Плохо слышно, да? Это я из машины звоню. Мне Леонид только что рассказал, что ты квартиру снял в многоэтажном доме. Молодец, всем им нос утер! Я этот дом знаю, когда-то хотел там несколько квартир купить. Отличное место, тихое и дом солидный, со швейцаром, не то что они все в курятниках ютятся. Я Леониду сказал, пусть придет с женой, посмотрит, как люди живут! Молодец! Я тебе со следующего месяца зарплату повышу, чтобы было чем за квартиру платить, скомпенсирую. Ни в чем не стесняйся, понял?

- Да, Ефим, да, спасибо! - я был потрясен таким поворотом событий.

- Ничего, все нормально! - Ефим был радостен. - Всем им фигу показал. А Леня мудак! Ну что он живет в своем сарае? Ему давно уже пора дом покупать, снимает черт его знает что! Я приеду квартиру твою посмотреть, пустишь меня?

- Да, да, конечно Ефим, о чем Вы говорите!

- Молодец, молодец! Поздравляю, хорошо начал! - Ефим повесил трубку.

Через минуту у моего места появился какой-то униженно-смирный Леонид. Его вид заставлил меня предположить, что сидящая внутри него часовая пружина полностью сорвалась со своих винтиков и раскрутилась до конца.

- Ефим с тобой говорил? - спросил он одновременно утверждающе и заискивающе. - Ты знаешь, он просил меня посмотреть на твою квартиру. Поехали прямо сейчас, я жену подхвачу. О кей? Ты молодец, он очень хорошо отзывался о твоем выборе. - Леонид вызвал Андрея и снова преобразился. -Мы сейчас уедем. - решительным тоном сказал он. - По приказанию Ефима… А ты не давай спуску людям, проконтролируй, чтобы работали получше.

Мы вышли на улицу и сели в машину. Леонида будто подменили. Он был воплощением приветливости, с интересом расспрашивал меня о моей предыдущей работе, жизни в Израиле, а также рассказывал о себе.

- Надо тебе постараться хорошо работать, - мягко, по-отечески объяснял он. - Ефим это в людях очень уважает, да и компании будет полезно.

Мы подобрали Валю, с каким-то странным завистливым блеском в глазах посмотревшую на меня, и подъехали к легендарному зданию. - "Где же у него манай?" - подумал я. У входа в дом полный негр в ливрее запихивал в огромный кадиллак старичка на инвалидной каталке. Каталка была автоматической, и старичок, нажимая на кнопки, игриво пытался удрать и пускал слюни.

- Ну, ты молодец, - Валя говорила неестественным, сладковатым и даже слегка упавшим голосом. - Какой балкон огромный, а какой вид! Правильное место. - Она с завистью оглядела салон, и мне стало не по себе.

- Да, хорошая квартира и дом отличный. А вид-то какой! Правильное место, правда Валюша? - Леонид оживленно бегал по пустым комнатам. Неожиданно у него в кармане зазвонил переносной телефон. - Да, да Ефим, мы уже на квартире, да смотрим. Дом? Нет, еще не купили. Нашел дом? Отлично, сейчас выезжаем. - Он оторопело посмотрел на меня.

- Ефим? - с любопытством спросила Валя.

- Да, Валюша. - Леонид был слегка напуган. - Ефим нам дом присмотрел. Сейчас его покупать поедем.

Я с интересом думал о неисповедимых путях судьбы. Не проработав в компании и двух недель, я каким-то неведомым образом был приобщен Ефимом к местной элите, возвышен над двумя вице-президентами, получил прибавку к зарплате и поселился в престижном месте. Достаточно было мне снять квартиру в другом доме, и кто знает, как обернулась бы моя дальнейшая жизнь…

Я вышел на лестницу и заметил, как щелочка в двери, за которой жил курчавый старенький ангел, торопливо захлопнулась. Мне вдруг захотелось заткнуть манай тряпкой и просверлить в нем огромную дырку.