Отойдя от испуга первых дней, Олежка стал тихим и спокойным. Не представляю, насколько нужно было этого ребенка довести, чтобы так полыхнуло! Хотя, судя по обрывкам «моих» воспоминаний и словам Олежки в тот вечер, скандал был знатный. И если бы не мое появление в этом теле, которое я уже и не пыталась для себя объяснить, мальчик мог остаться круглым сиротой, а скорей всего, и сам бы погиб.

Теперь он не отлипал от меня, хотя вел себя тихо и изо всех сил старался не мешать:

похоже, приучен был к тому, что взрослые не всегда могут на него отвлечься. Пока я готовила, сидел за обеденным столом с карандашами и раскраской. Я иногда заглядывала, хвалила: «Молодец, так красиво получается». Спрашивала, какие книжки читали с Леной и Натусей, какие буквы выучили. Спросила: «А сколько тебе годиков, помнишь?» — и малыш гордо показал ладошку с растопыренными пальчиками:

— Скоро пять.

— Какой ты у меня большой, — восхитилась я. Пять Олежке исполнялось аж в декабре, так что «скоро» было относительное, ну и ничего. Мне сейчас главное — незаметно проверить, что мальчик знает и умеет, чем нужно с ним заниматься, на что обратить внимание.

Пообедав, мы пошли в сад за яблоками. Олежка лазил по траве, собирая в ведро ту падалицу, что покрасивее, а я аккуратно снимала с дерева спелые румяные плоды. Летние яблоки долго не лежат, так что буду делать сушку, варить варенье и печь пирожки и шарлотки.

Гости пришли, когда мы с Олежкой, расположившись за столом на улице, резали яблоки на сушку. То есть резала, конечно, я, а малыш красиво раскладывал дольки на противне. В печке разгорались дрова (вот зачем поленница и сушняк!), я прикидывала, не сделать ли потом куриных шашлычков на углях, и тут от калитки окликнули:

— Марина!

Я обернулась и не сдержала радостную улыбку:

— Ксения Петровна! Добрый день, как я рада вас видеть! Заходите, у нас не заперто,

— я и в самом деле совсем не пользовалась щеколдой на калитке. А зачем? Низкий забор не остановит злоумышленника, но если вспомнить, как дом стоял открытым неделю после пожара, и никто не влез… Зато Вера или Леночка могли заглянуть в любое время.

Вслед за Ксенией Петровной во двор вошел еще один гость. Довольно молодой мужчина, подтянутый, в классических серых брюках и светлой рубашке с коротким рукавом, темноволосый, чисто выбритый, в слегка затемненных очках в тонкой золотой оправе.

Вид у него был одновременно официальный и доброжелательный

— вполне объяснимое сочетание, если учесть, что пришел он с дамой из благотворительного комитета. Ох, а я-то в халатике…

— Алексеев Константин Михайлович, — представила его Ксения Петровна. —

Куратор и преподаватель школы для одаренных детей.

— Можно просто Константин, — он улыбнулся и как-то очень бережно пожал мне руку. — Нам передали сведения о вашем сыне. Похоже, мальчику пора в школу.

Если честно, я испугалась. Что там за школа, не отберут ли у меня малыша? Если он в четыре года такое сотворил, мало ли что дальше будет, вдруг у них такие дети на положении стратегического оружия?! Почему-то я совсем не боялась того, что Олежка может снова устроить пожар в доме. И уж точно не собиралась куда-то его отдавать!

Мгновение моей растерянности гости прекрасно заметили, и уже следующая фраза ясно показала, что я запаниковала на пустом месте. Заговорил Константин:

— Вы, наверное, думаете, что Олежка еще слишком мал для учебы? Но в его годы уже можно и нужно учиться управлять энергетическими потоками. Несложные упражнения для детей, ничего опасного, зато улучшают концентрацию и мягко наращивают резерв.

Настоящая учеба потом пойдет легче.

— А я уже и не маленький, — влез мне под руку Олежка. — Я уже почти все буквы знаю! Мама, я хочу в школу! Почему Наталя пойдет, а я нет?

Я вздохнула, погладила сына по голове, ласково растрепала мягкие белые прядки:

— Сейчас обо всем поговорим. Чаю?

Мы расположились за столом на улице. Сладко пахло яблоками, я достала травяной чай, а Олежка принес из кухни оставшуюся от завтрака половину шарлотки. Я поставила чайник, малыш сразу утянул кусок пирога и влез мне на руки.

— Расскажите подробней, что за школа, какие занятия?

— В случае с Олежкой «школа» — всего лишь название. Его возраст — это подготовительные классы. Два-три часа в день, в игровой форме, в общении с другими детьми. У нас небольшие группы, все под присмотром. К слову, к вам пришел именно я, потому что Олег попадет в мою группу: огневика должен учить огневик. И в первый класс Олег пойдет именно в нашу школу. Уроки по управлению силой будут продолжаться все время обучения, по тем направлениям, к которым у мальчика обнаружится предрасположенность или талант, он получит право поступления в институт вне конкурса.

При хорошей успеваемости и поведении — стипендию.

Что ж, звучало все это вполне разумно. Я только спросила:

— А добираться как? Далеко?

— Из вашего района, наверное, удобней всего автобусом. Я привез буклеты, посмотрите потом. Одну минуту, в машине оставил.

Константин пошел за буклетами, я аккуратно ссадила Олежку с рук: чайник как раз вскипел.

— Мама, я пойду в школу? — громким шепотом спросил Олежка.

— Пойдешь, сынок, — я поцеловала его в растрепанную макушку. — Это ведь так хорошо, что ты хочешь учиться.

— Ура! Мам, а можно еще пирога?

— Бери, конечно. А чай будешь?

— Не, я на качели, можно?

— Иди, только сначала доешь, а потом раскачивайся. — Так даже лучше: мальчик и на глазах, и разговору не мешает, и ему не скучно со взрослыми.

Ксения Петровна с удовольствием вдохнула аромат чайного сбора:

— Какая прелесть! Вот теперь я вижу, что вы оживаете. Появились мысли о будущем?

Я колебалась недолго: Ксения Петровна вызывала у меня доверие, и я уже убедилась, что верить ей и в самом деле можно. Она, очевидно, если и не была ведьмой сама, то знала обо всех этих заморочках, и раз уж мне все равно не помешает добрый совет, почему бы не от нее? Пока что помощь благотворительного комитета приходилась очень кстати.

— Знаете, я тут перечитывала письма, думала, — я разлила по чашкам чай, разрезала шарлотку. — Бабушка Тоня советовала на практические курсы пойти. Я бы хотела. Не знаю только, смогу ли сейчас.

Ксения Петровна отпила чай, одобрительно кивнула.

— А почему нет? Главное, есть желание учиться. На самом деле курсы — прекрасное решение именно для молодых мамочек. Там достаточно гибкое расписание, много самостоятельной работы. Единственная сложность — вам придется выбирать из того, что есть в городе.

— На нашей же базе, — кивнул вернувшийся Константин. — Зато сможете приводить сына и, пока он занимается, тоже учиться. Расписание подогнать — это решаемо.

— А что у вас есть?

Константин положил на стол несколько ярких буклетов:

— Здесь все. Я как чувствовал, по дополнительному образованию тоже прихватил.

Я перебрала буклеты, раскрыла тот, на котором алел заголовок «Профобразование для взрослых».

Наверное, это была судьба: с первой же страницы на меня глянули пучки трав возле ступки, аптечные весы, флаконы с бирками, и над всем этим название: «травникфармацевт». Я подняла голову и встретила внимательный взгляд Ксении Петровны и заинтересованный — Константина.

— Вот. Это оно. Что нужно для поступления?

— Достаточный уровень силы — его проверят, когда вы придете подавать заявление.

Но, насколько я могу судить, у вас, Марина, с этим все будет в порядке.

— Если что, резерв подкачаем, — подхватила Ксения Петровна. — Сейчас картина недостоверна, вы еще не восстановились. Но уже лучше, сразу после несчастного случая вы были на абсолютном нуле.

— Время есть, — успокоил Константин, — все дополнительные курсы начинаются с октября.

— И остается вопрос оплаты, не так ли? — Ксения Петровна поставила опустевшую чашку. — Вот здесь, Марина, вам нужно все очень трезво взвесить. Вы в любом случае в льготной категории, но есть разные варианты.