Романические переживания не только не казались чем-то достойным изображения, но не было и подходящих слов, которыми можно было бы их описать. В частности, любовь в романическом смысле - понятие, которое в эпоху, когда писались "саги об исландцах", только начало развиваться. В сагах встречаются три слова, которые обычно переводятся как "любовь": kжrleikr, elska, бst. Слово kжrleikr было новообразованием, в конечном счете заимствованием из французского и обычно означало не половое чувство, а привязанность или дружбу между конунгом и дружинником и т.п. Сравнительно редкое слово elska тоже обычно означало не половое чувство, а любовь в христианском смысле и т.п. Слово бst всего чаще употреблялось для обозначения полового чувства. Однако поэтического ореола, характерного для слов, обозначающих это чувство в современных европейских языках, у него явно не было. В "сагах об исландцах" это слово всего чаще употребляется (во множественном числе) для обозначения привязанности, которая развивается между супругами уже после брака. Бstir takask miklar meр юeim Юorkatli ok Guрrъnu ("Торкель и Гудрун очень привязались друг к другу", - говорится, например, в "Саге о людях из Лососьей Долины" о Гудрун и ее четвертом муже). Но что остается от романического переживания, если оно не может быть описано посредством слов, овеянных поэтическим ореолом? Ведь и в наше время эти переживания существуют как таковые только постольку, поскольку их описывают словами, овеянными поэтическим ореолом. То, что Пушкин в своем знаменитом стихотворении назвал "чудным мгновением", в описании не поэта, а моралиста несомненно оказалось бы просто пошлостью или бытовым разложением (ведь А.П. Керн, которой Пушкин посвятил свое стихотворение, была чужой женой).

Даже когда то, что сообщается в саге, нельзя истолковать иначе, как проявление романического чувства, сознательный объект изображения все же не это чувство, а нечто совсем другое. В "Саге о людях со Светлого Озера" рассказывается (в современных изданиях этот рассказ обычно печатается как отдельное произведение) о том, что мудрому Торарину удалось убедить Гудмунда Могучего отдать свою дочь Тордис за Сёрли, сына Бродд-Хельги, в результате хитро поведенного разговора. Этот подробно передаваемый разговор, а также предшествовавшие ему разговоры Сёрли с Эйнаром, братом Гудмунда, Эйнара с Гудмундом и Сёрли с Торарином - основное содержание рассказа. Но разговорам предшествует сообщение о том, что послужило поводом к ним, и, в частности, рассказывается: "Однажды, когда Тордис пошла к своим полотнам, было солнце и ветер с юга и хорошая погода. Она видит, что человек большого роста въезжает во двор. Узнав человека, она сказала: "Сколько солнца и ветра с юга, и Сёрли въезжает во двор!"". Эти слова обычно считаются единственным в своем роде поэтическим выражением романического чувства в "сагах об исландцах". Но слова Тордис приводятся только потому, что весь рассказ состоит почти целиком из слов, сказанных кем-то, и поэтичность их, вероятно, случайная. Нигде больше в нем нет и намека на романические чувства, если не считать, конечно, что они подразумеваются, поскольку Сёрли сватается к Тордис. Но едва ли они казались подразумевающимися исландцам XIII в.

"Сага о людях из Лососьей Долины" считается шедевром в силу того, как в ней изображена любовь Гудрун к Кьяртану. Вот все, в чем можно усмотреть проявление ее чувства. [О "Саге о людях из Лососьей Долины" есть много работ. Перечень их может дать представление о том, как изучаются отдельные "саги об исландцах": Heller R. 1) Der Verfasser der Laxdњla saga und sein Verhдltnis zur Sturlubуk. - In: Afmжlisrit Jуns Helgasonar. Reykjavнk, 1969, p. 80-91; 2) Das Alter der Laxdњla saga. - Zeitschrift fьr deutsches Altertum und deutsche Literatur, 1968, XCVII, 2, p. 134-155; 3) Neue Wege zur Verfasserbestimmung bei den Islдndersagas und ihre Anwendung auf die Laxdoela saga. - Forschungen und Fortschritte, 1967, XLI, 3, p. 239-242; 4) Gisla saga Sъrssonar und Laxdoela saga. - In: Festschrift W. Baetke. Weimar, 1966, S. 181-190; 5) Droplaugarsona saga - Vapnfirрinga saga - Laxdoela saga. - Arkiv fцr nordisk filologi, 1963, LXXVIII, p. 140-169; 6) Laxdoela saga und Bischofssagas. - Arkiv for nordisk filologi, 1962, LXXVII, S. 90-95; 7) Laxdoela saga und Kцnigssagas. Halle, 1961 (Saga, 5); 8) Laxdoela saga und Sturlunga saga. Arkiv for nordisk filologi, 1961, LXXVI, p. 112-133; 9) Literarisches Schaffen in der Laxdoela Saga. Halle, 1960 (Saga, 3): 10) Studien zu Aufbau und Stil der Laxdoela saga. - Arkiv fцr nordisk filologi, 1960, LXXV, p. 113-167; Madelung A.M.A. The Laxdoela saga: its structural patterns. Chapel Hill, 1972; Schildknecht-Burri M. Die altertьmliche und jьngeren Merkmale der Laxdoela saga. Lucerne, 1945; Drever J. The psychology of Laxdoela-saga. - In: Saga-Book of the Viking Society. 1940, XII, pt. II, p. 107-118; Sveinsson E. У. Formбli. - In: Laxodoela saga. Reykjavнk, 1934 (Нslenzk fornrit, V); Kersbergen A.C. Frбsagnir in de Laxdњla saga. - Neophilologus, 1934, 19, p. 53-68; Ham J. van. Beschouwingen over de literaire beteknis der Laxdoela saga. Amsterdam, 1932.]

Кьяртан ездит к горячему источнику в Селингсдале, и Гудрун, уже дважды вдова, обычно тоже бывает там, и молва идет, что они очень подходят друг к другу. Однажды Кьяртан говорит Гудрун, что собирается в Норвегию. Гудрун недовольна этим. Она просит Кьяртана взять ее с собой. Но он говорит, что это невозможно, и просит ее ждать его три года. Гудрун говорит, что она этого не может обещать. Болли, совоспитанник и друг Кьяртана, возвращается из Норвегии раньше Кьяртана, и Гудрун расспрашивает его о Кьяртане и узнает о дружбе Кьяртана с Ингигерд, сестрой норвежского короля, и о том, что король готов отдать Кьяртану свою сестру в жены. "Гудрун сказала, что это хорошая новость. "Потому что хорошей женщиной должна быть та, что достойна Кьяртана". После этого она прекратила разговор и пошла прочь, густо покраснев". Позднее в то же лето Болли сватается к ней, но она говорит, что не выйдет ни за кого замуж, пока жив Кьяртан. Еще несколько позднее Болли снова сватается к Гудрун. Она сначала снова отказывает ему, но, уступая уговорам отца, в конце концов соглашается. Происходит помолвка и потом свадьба. Но супружеская жизнь Болли и Гудрун "не очень ладилась по вине Гудрун".

Кьяртан возвращается из Норвегии и женится на Хревне, и Гудрун упрекает Болли в том, что он ей сказал неправду о Кьяртане. "Легко было заметить, что она недовольна, и многие полагали, что она сильно тоскует по Кьяртану, хотя и скрывает это". Болли и Гудрун приезжают на пир к Олаву, отцу Кьяртана, и Гудрун слышит, как Кьяртан говорит, что на почетном сиденье будет сидеть Хревна, его жена. Гудрун, которая раньше всегда в этом доме сидела на почетном сиденье, "посмотрела на Кьяртана и изменилась в лице, но ничего не ответила". На другой день Гудрун просит Хревну надеть драгоценный головной платок, который Кьяртан подарил Хревне на свадьбе. Как Гудрун, по-видимому, известно, этот платок был подарен Кьяртану сестрой короля с тем, чтобы он был свадебным подарком Гудрун. Кьяртан не позволяет Хревне надеть платок. На следующий день Гудрун тайно просит Хревну показать ей платок, и та показывает его ей. Гудрун "развернула платок, некоторое время глядела на него, но ничего не сказала, ни хорошего, ни дурного".

Вскоре после этого у Кьяртана пропадает меч, а у Хревны платок. Кьяртан обвиняет Болли в том, что его люди виновны в этом. Гудрун говорит: "Ты ворошишь потухшие уголья, Кьяртан, а лучше бы им не тлеть. Если бы даже и было так, как ты говоришь, что здесь есть люди, которые замешаны в пропаже платка, то, я полагаю, они взяли то, что им принадлежит. Думайте, что хотите, о том, куда пропал платок, но мне кажется будет неплохо, если Хревна больше не сможет красоваться в нем". По-видимому, драгоценный платок был сожжен братом Гудрун по ее просьбе.