В следующее мгновение на его голове оказалась со свистом пролетевшая чёрная футболка, окутав его нос приятным ароматом, а глаза — непроглядной темнотой.

Выгнав Харуюки и быстро переодевшись, Черноснежка всё же вышла из комнаты школьного совета. Вслед за ней всё с тем же снисходительным видом шла Утай. За ворота школы они вышли за двадцать секунд до семи часов, обезопасив себя от возможных последствий.

Не успел Харуюки с облегчением вздохнуть, как над ним раздался строгий голос:

— Харуюки, уже темно, так что проводи Утай домой! Завтра, как только закончишь комитетскую работу, подходи в школьный совет! Не забудь передать Такуму и Тиюри! На этом всё! До свидания! — на предельной скорости проговорила Черноснежка, смешав в одной реплике и приказы и прощание.

Затем она тут же развернулась и ушла в сторону Асагаи. Харуюки проводил взглядом её развевающиеся чёрные волосы, слушая затихающий звук каблуков. Наконец, он смог протяжно выдохнуть.

— Я же ничего плохого не сделал… — пробормотал он.

В ответ стоящая рядом Утай провела пальцами по воздуху.

«UI> Саттин всегда втайне от всех была очень неловкой и стеснительной.»

— Угу… это я уже более-менее понял…

Харуюки кивнул, а затем кратко замотал головой, приводя мысли в порядок. Несмотря на всё произошедшее, он до сих пор не завершил все сегодняшние задания. Оставалась только что порученная Черноснежкой миссия по сопровождению Утай до её дома.

Окинув взглядом небо, Харуюки увидел, что цвет заката практически исчез, и уже свет фонарей освещал облака, а не наоборот. Несмотря на то, что сеть социальных камер плотно накрывала эти дороги, идущая в такой поздний час домой одинокая четвероклассница вызвала бы немало вопросов. И вообще…

— Э-э… Синомия. Уже семь часов, тебе разве разрешают так долго находиться снаружи? — спросил он, и Утай, не меняясь в лице, напечатала в ответ:

«UI> Ничего страшного. Ты ведь помнишь, что я бёрст линкер?»

У Харуюки ушло несколько секунд, чтобы понять смысл этой фразы, но затем он поджал губы от осознания.

«Учитель» Харуюки, Скай Рейкер, однажды сказала ему, что у большинства бёрст линкеров есть одна общая травма. И этой травмой было то, что с младенчества их окружали не руки родителей, а нейролинкер. Воспитанных таким образом детей максимум отругают за поздние прогулки. Это же подтвердила и Утай.

И Харуюки, который мог прийти домой хоть после девяти часов и не найти дома никого, прекрасно её понимал.

— Ясно… ну, всё равно, лучше поторопиться. Уверен, после такой уборки ты проголодалась.

Вместе с этими словами прогудела и пищеварительная система Харуюки. Утай хихикнула и, качнув волосами, кивнула.

«UI> Здесь ты прав. Но я могу добраться домой и сама, а ты, Арита-сан, можешь идти к себе. Ну, пока.»

Поклонившись, Утай развернулась, и её белая юбка начала удаляться, но Харуюки тут же нагнал её.

— Нет, я провожу тебя! Во-первых, уже темно, а во-вторых, меня завтра Черноснежка не простит, если я тебя сейчас оставлю одну… — пробормотал он.

Утай, не сбавляя шаг, повернула голову и ответила:

«UI> Да, это вполне возможно. Хорошо, тогда мы идём в Омию.»

Харуюки слегка ускорил шаг и поравнялся с ней.

Ощущения от этой прогулки были очень странными.

У Харуюки не было младших братьев, сестёр или близких родственников, поэтому он практически никогда не играл с маленькими детьми. Если копать совсем глубоко, то где-то в Накано жила троюродная сестра Сайто Томоко, но последний раз он видел её лицо в деревне около 5–6 лет назад.

Хотя… однажды у него дома появилась девочка, поначалу выдавшая себя за Томоко. Это была Нико, и её в какой-то степени можно назвать другом-ребёнком. Но, с другой стороны, она — Красная Королева, правительница огромного легиона «Проминенс». Обращаться с ней, как с ребёнком, было крайне затруднительно. Точнее, если бы он попытался так сделать, она бы с такой силой выстрелила в него из своего главного калибра, что от того не осталось бы даже шнурков.

Поэтому, ощущения от того, что он на время стал старшим братом этой девочки по имени Синомия Утай с коричневым ранцем на спине и спортивной сумкой в правой руке, казались Харуюки удивительно свежими.

— А, д-давай сумку понесу, — опомнился Харуюки уже через сотню метров.

Утай кивнула и протянула в ответ свою ношу. Взяв её, Харуюки непривычным движением перехватился за лямку левой рукой.

Ему казалось, что он опекает её.

Они шли по узким тротуарам богатого жилого квартала, освещённого светодиодными огнями. Мысли Харуюки постепенно плыли дальше.

Он никогда не задумывался об этом раньше, но однажды, пусть и нескоро, придёт время и ему воспользоваться правом передачи Брейн Бёрста. Другими словами, однажды и он станет «родителем» и выберет бёрст линкера, который станет его «ребёнком». Он будет присматривать за неоперившимся птенцом первого уровня и воспитывать его.

«Что, если моим ребёнком вдруг окажется такая же маленькая хрупкая девочка, вроде Синомии Утай? Хотя нет, для простоты, допустим, Синомия Утай — просто мой «ребёнок». Смог бы я быть для неё достойным родителем? Смог бы быть иногда строгим, иногда добрым, вести Утай вперед и охранять её?

…Да. У меня должно получиться. Потому что я смог попросить у неё дать мне сумку. И иду я с ней в ногу. Эх, вот было бы здорово нам с ней и правда стать «родителем» и «ребёнком»…»

Харуюки продолжал обдумывать свои мысли, местами переходящие в фантазии, совсем забыв о важном факте, который узнал меньше часа назад.

Эта забывчивость аукнулась ему вскоре после того, как Утай вдруг неожиданно неспешно начала печатать обеими руками.

«UI> Мы уже почти добрались до моего дома. И, раз уж мы здесь, у меня есть к тебе просьба, Арита-сан.»

Харуюки прочитал её сообщение, моргнул и, всё ещё не отделавшись от ощущения того, что он её родитель, кивнул.

— К-конечно, проси, что хочешь!

«UI> Я заранее прошу прощения за то, что прошу чего-то ещё вдобавок к тому, что ты меня проводил…»

— Да всё нормально, не стесняйся!

«UI> Спасибо. Тогда, можно попросить Вас исполнить один каприз?»

— Х-хорошо… какой именно?

«UI> Покажи мне свою истинную силу. Перед тем, как я соглашусь с планом Саттин, я хочу своими глазами убедиться в том, что Серебряный Ворон[17] достоин чести называться лучшим бойцом Нега Небьюласа.»

— …Что?

Тело и мысли Харуюки неестественно застыли. На его глазах Утай сняла со спины рюкзак и ненадолго запустила руку в его карман.

В правой руке она держала маленький, похожий больше на печенье, нейролинкер матового серого цвета.

Левой рукой она приподняла волосы, после чего закрепила на своей тонкой шее квантовое устройство. Наблюдавший за этим Харуюки, наконец, вспомнил факт, который совершенно вылетел у него из головы.

Синомия Утай состояла в Первом Нега Небьюласе. Более того, она была одним из «Элементов», четырёх сильнейших бойцов того Легиона. Это ставило её в один ряд со Скай Рейкер. Она была далеко не птенцом. Она была матёрым ветераном, намного превосходящим по силе и опыту Харуюки.

Утай потянула застывшего на месте Харуюки за футболку, потащив его к стоявшей недалеко скамейке. Харуюки практически рефлекторно сел, а Утай снова принялась копаться в рюкзаке.

В этот раз она достала XSB-кабель для прямого соединения, покрытый белым винилом.

Один конец она протянула Харуюки, а второй рукой напечатала:

«UI> Дуэль один на один? Или объединимся в команду и сразимся с другой командой два на два?»

Харуюки ответил мгновенно.

— Командой.

Скамейка, на которой они сидели, в реальном мире находилась в первом квартале Омия района Сугинами. В Ускоренном Мире это место соответствовало территории «Боевая Зона Сугинами 2».

На востоке она граничила с Синдзюку, а на юго-востоке — с Сибуей. Эти зоны — одни из самых популярных мест для сражений, и из-за них Сугинами считался относительно непопулярным полем боя. Но промежуток между 6 и 8 часами вечера всегда считался самым популярным для боёв, а кроме того, на находившейся недалеко Седьмой Кольцевой было крупное дайв кафе, так что человек двадцать в списке противников должно набраться.